Когда отцветает камелия - Александра Альва

я многого прошу взамен на мою помощь?

– Я согласна.

Юкио сжал её ладонь, но Эри предпочла не замечать безмолвное предупреждение хозяина святилища. Это всего лишь портрет ёкая, уж такого рода оплату она может себе позволить.

– Отлично! – улыбнулась Амэ-онна и хлопнула в ладоши, отчего по небу прокатился устрашающий раскат грома.

– Где дерево? – вновь спросил Юкио, и над его плечами загорелись два лисьих огня. – Надеюсь, ты уже наигралась?

Амэ-онна ничего не ответила и лишь поднесла ладонь к губам. Кицунэ продолжил стоять неподвижно, но не спускал глаз с ёкая, а вот Кэтору обречённо выдохнул и прикрыл волосы руками.

– Что происхо… – Эри не успела договорить.

Алые губы Хозяйки леса приоткрылись, и она провела языком по тыльной стороне своей ладони. На вершину холма с шумом хлынул ливень, в мгновение ока не оставив ни одной сухой ниточки на одежде гостей Амэ-онны. Сама она заливисто рассмеялась, вытаскивая заколки кандзаси из причёски и распуская чёрные волосы, которые тут же намокли и заблестели в свете звёзд.

– Наконец-то дождь! – заговорила она с нескрываемым наслаждением и собрала в ладони прозрачную воду, омывая своё покрытое гримом лицо. – Давайте же приступим.

Она изменилась: с длинными волосами, прилипшими к влажным плечам, и необычными глазами, напоминающими по цвету замёрзшую реку, Амэ-онна и правда походила на зловещего ёкая из легенд. Её кожа без слоя макияжа выглядела болезненно серой, а из-под раскрытого ворота выглядывали тёмные пятна и паутина вен, напоминающие о том, что Хозяйка леса уже много веков была мертва.

– Как только бассейн наполнится, я смогу открыть проход к дереву адзуса, – заговорила она, и даже её голос стал теперь другим, звучал более грубо и отстранённо. – Лисёнок, надеюсь, ты накопил достаточно силы, чтобы справиться с очищением?

– Об этом не волнуйся.

Эри заметила, что Кэтору бросил тревожный взгляд в сторону своего хозяина и скривил губы, как обычно делал, когда был недоволен. Господин Призрак уже упоминал о скверне и о последствиях проклятия, из-за которых он больше не мог в полной мере использовать божественные силы, так неужели сейчас что-то изменилось? Возможно, он просто делал вид, что всё в порядке, ведь его руки уже давно подрагивали, а по шее стекали капельки пота.

– Для очищения осквернённого дерева нужны бумажные ленты, – заговорил Кэтору и устало приложил ладонь ко лбу. – Где мы их возьмём?

Юкио размашистым движением расправил ткань своего длинного хаори цвета фасоли адзуки и протянул руку в сторону слуги, взглядом указывая, чтобы тот проверил широкий рукав.

– Вы сейчас серьёзно?

– Я держу Эри, поэтому не капризничай и делай, что велю.

Закатив глаза, Кэтору всё же повиновался и опустил пальцы в глубокий карман рукава с тёмными узорами, вышитыми по краю. Прошло всего мгновение, и лицо тануки просветлело, а густые брови поползли вверх: видимо, он действительно что-то нашёл. Словно в ответ на его удивление, небо над гостями из святилища Яматомори прояснилось и дождь стих, при этом продолжая стеной падать только в каменный бассейн.

– Но откуда? – спросил Кэтору, вынимая из рукава Юкио целую стопку бумажных молний сидэ. – Сколько я вас знаю, вы никогда не носили с собой такое.

– Это всё старик Кимура. Он каждый день передаёт ленты для Эри, наверняка хочет извиниться за грубое к ней отношение, но гордость не позволяет.

Кэтору цокнул языком и развёл руками, будто говорил: «Ничего удивительного, этот старик всегда так себя ведёт». Эри же вспомнила, что и правда в последний раз видела каннуси Кимуру в то утро, когда пришла в святилище за советом, и больше она его не встречала.

– Если вы со всем разобрались, то можем уже начинать? – спросила Амэ-онна, беззаботно прогуливаясь по обомшелому краю бассейна, из которого уже выплёскивалась вода.

– Да, открывай проход, – сказал Юкио, подходя ближе к Хозяйке леса. – Кэтору, на тебе бумажные ленты, а я прочитаю молитву.

– Хорошо!

Эри не знала, стоило ли ей предлагать помощь ёкаям и божеству, но даже если бы она решилась, то всё равно не успела бы задать свой вопрос: пространство над холмом заполнил нарастающий звук падающей с огромной высоты воды. В потоке замелькали прожилки зеленоватого потустороннего света, напоминающие отблески фонаря, которые видны через трещины в старой деревенской двери.

Ливень стал больше походить на текущую реку и вскоре показал отражение на другой стороне – кривое дерево с ветвями, покрытыми лишайником, и чудовищной тёмной дырой в самом центре ствола, в которой исчезали чёрные нити душ.

– Я не смогу перенести вас туда полностью: всё же моя магия не порталы богини Инари, но руку протянуть получится, – предупредила Амэ-онна и с помощью ладоней развела поток в разные стороны, образовав проход.

Кэтору тут же метнулся вперёд, прикрывая бумажные молнии от брызг, и развесил их вокруг места, поражённого скверной. Последняя лента сидэ оставалась за тем, кто собирался прочесть молитву очищения, и Юкио медленно протянул руку к дереву.

Как только его пальцы коснулись коры, что-то зашипело, и Эри поморщилась, почувствовав запах гари, – освящённая молния, которую держал кицунэ, превратилась в пепел, и на коже хозяина святилища появилось чёрное пятно, что поползло вверх, к запястью.

Юкио отдёрнул руку и зашипел, пряча пострадавшую ладонь за спиной. Его снова трясло, но он старался не показывать вида, хотя Эри слышала, с каким трудом воздух вырывался из его лёгких, и видела, какими усилиями он заставлял себя стоять прямо. Художница мечтала хоть как-то ослабить его боль, но могла лишь позволять Юкио крепче сжимать свою руку, пока её собственное сердце беспомощно металось.

– Вот это новости! – присвистнула Амэ-онна, наблюдая за поверженным ками святилища Яматомори. – Мне стоило принять во внимание, что ты, лисёнок, уже не тот, что прежде. Видимо, придётся тебе вызывать туда священника, а это займёт не меньше…

– Давайте я произнесу молитву! – выступила вперёд Эри, не сводя глаз с дерева, к которому стекались десятки нитей. – Я вижу её, вижу тама моей мамы!

Это была чистая правда. Среди клубка чёрных душ, парящих и извивающихся в воздухе, выделялась одна, тонкая и слабая, но мерцающая алым. Почти ничего не зная о мире ёкаев и никогда не пользуясь магией, Эри всё же могла безошибочно сказать, кому принадлежала эта нить. Она просто чувствовала незримую связь между ней и мамой.

– Ты ведь не жрица, – с сомнением заметил Кэтору и всё же протянул ей последнюю бумажную ленту.

– Но я хотя бы не ёкай и не заражена скверной, – парировала Эри, оглядываясь на хозяина святилища. – Разве этого недостаточно? Я видела, как проводят ритуал очищения в святилище.

– Ладно, хорошо, – прорычал Юкио, словно больше не мог держать