Верхом на раторне - Пэт Ходжилл

Джейм соскользнула с Дружка и повалилась на землю. Её ноги онемели. К тому же путь до земли был очень и очень неблизким. Придя в себя, она разгрузила мерина и отпустила его пастись на луг. Затем она разбила лагерь под ветками рябины, поблизости с тихо журчащим ручьём. Пока она собирала растопку, Жур ускользнул, чтобы поохотится на свой ужин. На них упала ночь.

Из темноты показалась громадная фигура, заставившая её вздрогнуть, но это был только Дружок, пришедший в поисках компании. Мерин неуклюже опустился на колени, затем, с довольным стоном, осторожно лёг на бок, спиной к её маленькому огоньку. Вскоре он начал похрапывать. Прислонившись к нему, Джейм наблюдала за светящимися насекомыми, которые быстро носились над травой со своими крохотными огоньками, как множество потерявшихся поисковых отрядов, под насмешливое пение сверчков.

Она обстоятельно устроилась под одеялом, искренне надёясь, что лошадь не перекатится на неё ночью. Только на грани сна она вспомнила, что позабыла съесть хоть какой-нибудь ужин. Некоторое время спустя вернулся Жур и свернулся в клубок рядом с ней, издав довольную отрыжку с запахом сырой мускусной крысы (ондатры).

Утром появился раторн.

II

Джейм стояла на коленях на покрытом галькой берегу ручья, брызгая холодной водой себе в лицо, когда уголком глаза поймала вспышку белого цвета. Она поднялась, рассеянно вытерев руки о штаны, и стала наблюдать, как жеребёнок раторна лёгким галопом движется к ней через высокую траву, винохир Бел-Тайри бледной тенью держалась у его бока.

Дружок пасся у реки. Его голова дёрнулась вверх, когда он уловил их запахи и он беспокойно заржал. Бел свернула в сторону, чтобы успокоить его, но жеребёнок нёсся прямо на неё, увеличивая скорость.

На его спине встопорщился гребень, приподнимая гриву и развивающийся флаг его хвоста. Его голова опустилась, чтобы выровнять кончики его двойных закрученных спиралью рогов. Джейм наблюдала за его стремительным приближением, наполовину в ужасе, наполовину в оцепенении. Он походил на поток пульсирующих мышц и постоянно смещающейся слоновой кости. Если бы смерть была поэзией, она бы следовала ритму барабанного боя этих смертоносных копыт. И он не снижал скорости.

Мне стоит залезть на дерево, подумала Джейм в тот момент, когда Жур за её спиной так и сделал, под дикий скрежет когтей и ливень коры.

Однако, что-то подсказывало ей стоять на месте. Так она и поступила, даже когда раторн с шумом помчался на неё, подобно лавине, заполняющей мир белым грохотом.

В последний момент он вильнул в сторону, из-под его копыт летели жалящие струи гальки. Джейм ощутила ветер от его движения и резкий рывок куртки, когда его носовой рог, дёрнув, распахнул её, оставив цепочку капелек крови у её горла. Его занесло в сторону, он остановился и развернулся, быстро перебирая ногами.

Затем он вновь ринулся на неё.

В этот раз жеребёнок снова остановился в шаге от неё и встал на дыбы, белые копыта молотят воздух по обе стороны от её головы. Она почти отстранённо отметила, что светлая, похожая на перья, шерсть скрывает острые рудиментарные шпоры, растущие сзади каждого сустава щетки волос за копытом. Его дикий, мускусный запах наполнял её ноздри, она знала, что он пытается ввергнуть её в панику и заставить двигаться. Просто дёрнись в любую сторону и он вдребезги разобьет ей череп, но он не мог убить её осознанно и открыто.

Они оба поняли это одновременно. Раторн отступил назад, встав на всё четыре ноги, и зло уставился на неё, нос к носу. Затем он фыркнул, повернулся задом наперёд и порысил прочь, выгнув хвост дугой и громко выпустив газы.

— И тебе привет, тоже, — сказала Джейм и внезапно уселась прямо в поток, когда её колени подогнулись.

Винохир приостановилась рядом с мерином, чтобы перехватить несколько укусов травы. На фоне его угрожающе могучего тела она казалась не больше жеребёнка, тонконогая и стройная, хрупкая и иллюзорная. Когда Джейм поднялась и пошатываясь двинулась к ней, она вздёрнула голову и в ужасе застыла с широко раскрытыми глазами.

Внезапно между ними оказался раторн. На сей раз, когда его клыки щёлкнули у самого её лица, она бы не успела отскочить, даже если бы не была достаточно уверена, что он не собирается откусывать его. Прежде чем она успела опомниться, оба копытных галопом понеслись прочь.

Джейм наблюдала за ними, пока те не скрылись из вида, а потом отправилась уговаривать Жура слезть с дерева.

Она потратила оставшуюся часть утра, рассортировывая припасы, принесённые Рутой, на те, которые могли долго храниться, и те, которые не могли, и то, что она однозначно не стала бы есть, даже умирая с голода. В числе последнего, особенно выделялся комок переваренной брюссельской капусты, единой массой наваленный в сумку и похожий на множество влажных, деформированных голов. Среди второй группы, прихваченной из предки знают какой кладовой, был цельный жареный цыплёнок. После некоторого раздумья, Джейм затолкала его и другие скоропортящиеся продукты обратно в седельную сумку, вошла в поток и заклинила всю эту массу среди камней, настолько холодных из-за таянья снега в горах, что её руки полностью окоченели.

Затем они с Журом вернулись к исследованиям.

К западу, скрытый деревьями, действительно был очень приличный водопад, падающий в глубокий бассейн, откуда он изливался стремительным потоком, который бежал мимо её лагеря. Деревья-хозяева нависали над водой, их бледная листва тянулась вверх и дрожала, как от смутного ветерка. Осенью листья должны были улететь к другим деревьям-хозяевам, растущим далеко на юге. Некоторые, похоже, уже начали беспокоиться об отлёте, как будто чувствуя, что время года скоро сменится и дни начнут укорачиваться.

Это укромное местечко похоже гораздо лучше подходит для лагеря, чем место, выбранное ей раньше, подумала Джейм, а затем увидела, что та же мысль пришла в голову и кому-то ещё. В нескольких ярдах от водопада в откосе открывалась неглубокая пещерка. Укрытая под нависающим выступом обрыва, в ней была обложенная камнями костровая яма, с краснеющими угольками, которые всё ещё тлели в глубокой постели из белого пепла. Другие камни образовывали полукруг снаружи. Когда Джейм, осторожно ступая, прошла между ними к яме, её угол обзора изменился и беспорядочные нагромождения внезапно превратились в грубые очертания человеческих фигур. Одна из них неясно напоминала собой полулежащего на спине человека, небольшие голыши для вытянутых рук и ног, кучка плоских камней для торса и круглый булыжник для головы, которому природа даже дала намёк на лицо. Воображение превратило ещё три кучи в сидящих мужчин.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});