Верхом на раторне - Пэт Ходжилл

— Я прошу прощения за то, что напугала тебя, — пробормотала она, едва шевеля губами. Звук пощипывания травы прекратился, но хотя копыта беспокойно задвигались, они не поскакали прочь. — То, что мой дядя сделал с тобой непростительно, и я могу стать больше похожей на него, чем на мою прабабушку Кинци. Хотя, я искренне пытаюсь этого не допустить. Ты поможешь мне, ради неё? Мы можем хотя бы начать всё с начала?

Она позволила своим пальцам разжаться. После долгой паузы, бархатные губы очистили её ладонь, собирая зерно.

IV

Этой ночью Джейм разбудило низкое рычание Жура и она безмолвно лежала, удерживая его, все чувства напряжены до предела. Сверчки и ночные птицы замолкли. Она подумала, что и в самом деле услышала… нет, учуяла… что-то, прежде, чем полностью проснулась, что-то, омрачившее её последние сны оттенками тлеющего кошмара. Горелый мех. Вот что это было.

Она внимательно изучила луг и деревья, иди то, что смогла из них различить, что в сущности оказалось ничем. Луна давно зашла, а дымка скрыла звёзды. Ни единого дуновения ветра не достигало травы. Даже ручей казался странно молчаливым. Она встала и подбросила дров в свой бивачный костёр, сознательно двигаясь неспешно.

Не выказывай страха.

Почему эта мысль внезапно скакнула ей в голову?

Потому что он может чуять страх, и вину.

Снаружи во тьме, Дружок взвизгнул и бросился бежать, тяжёлые копыта забухали прочь.

И никакой тебе притворной хроматы. Держу пари, ты теперь сожалеешь, что изобразил её.

Быстрый рывок через траву, и на границе света костра появилась Бел-Тайри. Там она застыла с высоко поднятым передним копытом, готовая к дальнейшему полёту, оглядываясь через плечо назад в темноту. Затем, всё ещё глядя назад, она боком двинулась внутрь, подойдя так близко к огню, что наступила на торчавшие из него ветки, и подпрыгнула, когда те затрещали.

Мгновением позже к ней присоединился жеребёнок раторна, заняв защитную стойку, направленную наружу. Они оба игнорировали Джейм, но через органы чувств жеребёнка, а заодно и Жура, она теперь слышала тихую поступь могучих лап и чуяла, теперь гораздо сильнее, чем раньше, эту специфическую, острую вонь горелого волоса. Там, за пределами круга света, расхаживал Тёмный Судья. Копытные поворачивались вслед за ним, Джейм теперь кружилась между ними и незваным гостем, с Журом, так близко прижавшимся к её пяткам с внутренней стороны, что угрожал повалить её.

… треклятый, тупой мерикит…

Бормотание громадного кота рокотом проходило сквозь плоть и заставляло кости дрожать. И не только оно: тряслась сама земля. К северу, во тьме, поднималась колонна дыма, положение которой выдавало мерцание внутри неё языков молний, их угрюмое ворчание скатывалось вниз, в долину. Происходящее казалось ближе, чем было днём, если конечно (тревожная мысль) это была не другая гора. Что если прорезался целый хребет?

… они умают, что смогли одурачить нас, не так ли? Не снова. Никогда больше.

Нас? подумала Джейм. Кто это нас?

К этому времени она уже могла различить рыскающую громаду слепого аррин-кена, как всегда гораздо более массивную, чем можно было ожидать. Он, казалось, плавным потоком обтекал вокруг границы лагеря, сеть пламенеющих трещин, скрытых тьмой, в которой они прорезались. Светлячки покинули поле и роились у тёмной вертикальной фигуры, которая беззвучно шагала у бока громадного кота. Когда насекомые касались этого второго, они быстро вспыхивали и падали, так что его путь был отмечен тысячами маленьких смертей.

… сжечь, сжечь, сжечь их всёх, как сгорели мы.

Бормотание опустилось до рычания, в котором слышались голод и ужасное, злорадное нетерпение.

Съесть слабость. Поглотить грех. Сожрать вину. Тебя!

Его массивная голова качнулась вперёд к Джейм и земля вновь содрогнулась. Спутник аррин-кена тоже повернулся. Умирающие светлячки ринулись в его глазницы, на мгновение высветив обугленное, мертвое лицо, бывшее когда-то человеческим.

Приди к судье, маленькая немезида. Будь очищена в нашем огне, ради твоего священного предназначения.

— Нет.

Он напугал Бел, и это её разозлило.

— Себя я буду судить сама, как и всегда это делала, и приму не больше милосердия, чем готова дать сама. А теперь исчезни, ты, надутый хвастун; ты пугаешь миледи.

Ха!

Его презрительное фырканье сдуло её костёр. На севере возникло второе, тёмное, вздымающееся облако, обозначенное водоворотом горячего пепла и зигзагообразной молнией в его середине. Звук отдаленного взрыва скатился в долину подобно раскату грома и земля снова затряслась.

Кобыла и жеребёнок одновременно взвизгнули. В следующий момент, жеребёнок ринулся на незваных гостей, которые растворились перед ним в вихре искр. Джейм поймала кобылу и удержала её, дрожащую, на месте, выхватывая горящие угольки из её гривы и хвоста.

— Черепоголовый! — закричала она вслёд жеребёнку. — Вернись, глупец!

В итоге он так и сделал, сначала убедившись, что их незваные гости действительно исчезли.

— Черепоголовый, Череп, — Повторила Джейм, наблюдая за тем, как он заботливо вылизывает обожженное место на плече кобылы. — Ты уверен, что хочешь именно это в качестве имени? — Он глянул на неё через спину Бел, обнажил клыки и зашипел, напомнив собой гадюку Рандир. — Ладно, ладно. В конце концов, это ты и есть. Череп и Немезида, хотя, интереса ради, я предпочла бы Снежок и Лютик.

V

Розыски Дружка заняли большую часть следующего дня, в течение которого Джейм пришла к неохотному выводу, что она находится совсем не рядом с училищем офицеров рандонов.

Прежде всего, чем больше она смотрела на руины на противоположном берегу, тем больше они напоминали собой Киторн.

С другой стороны, она была точно уверена, что заметила бы дымящуюся гору в непосредственной близости от училища. Хоть и плохо разбираясь в масштабах и оценках расстояний, она была вполне уверена, что вулкан не далее, чем в пяти милях от неё, хотя прошлым днём он казалась несколько дальше.

В это утро трава была слегка присыпана пеплом, а земля теперь тряслась почти непрерывно. И кроме того, за экраном из дыма на верхушке горы, похоже, выросло что-то вроде шипа или выступа, не похожее ни на что, виденное ею ранее — возможно, затычка из полуостывшей лавы, насильно выдавливаемая вверх титаническим давлением внутри. Если гора вытолкнет свою пробку, что ж, подобная мысль не способствует надежде на тихую спокойную жизнь в ближайшем будущем.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});