Королевство теней - Барбара Эрскин

Миссия шотландцев провалилась: когда договор между Англией и Францией был подписан, Шотландия не была включена в него. Но они все еще не теряли надежды. Филипп пообещал, что Шотландия в конечном итоге станет частью соглашения, и теперь делегация ожидала этого решения, оставаясь во Франции. Однако король Эдуард, уверенный, что теперь Франция не будет ему мешать, почти сразу же возобновил наступление на Шотландию, послав морем стенобитные машины и оружие на свои границы, чтобы раз и навсегда подчинить себе эту страну. Вскоре из Шотландии стали поступать весьма печальные вести. Замки один за другим сдавались англичанам, и ведущие кланы Шотландии присягали Эдуарду. В феврале надежды делегации окончательно рухнули: они узнали, что Джон Комин из Баденока, являвшийся наместником короля Шотландии, присягнул Эдуарду и заключил с ним мир. Шотландия опять потерпела поражение.

Делегация была в замешательстве. Штормы на Ла-Манше задерживали поступление новостей, и только когда с севера наконец пришли письма, они узнали о результатах заседания парламента, который собрался в Сент-Андрусе. Комин потребовал, чтобы права и свободы Шотландии были сохранены, и Эдуард, на сей раз проявив государственный взгляд на вещи и спокойную сдержанность по отношению к своим северным соседям, согласился с этим, но выдвинул требование, чтобы ему была принесена присяга и выплачена контрибуция, а выступавшие против него шотландские дворяне были отправлены в ссылку. Для графа и графини Бакан это означало, что им придется остаться во Франции. Их дипломатическая миссия закончилась; теперь они оказались в изгнании, их земли в Шотландии были конфискованы.

Они опять вернулись в Париж и разместились в предместье Сен-Жермен, которое находилось поблизости от двух резиденций короля Франции – Лувра и дворца на острове Ситэ. Они не оставляли надежды повлиять на французского короля и добиться пересмотра приговора Эдуарда в свою пользу, но пока им оставалось только ждать.

Спрятав письмо под платье, Изабель запахнула плащ. Сейчас ей придется сопровождать королеву Джоанну в резиденцию королевы Франции и провести там час-другой за светской беседой. Изабель использовала любую возможность, чтобы оставаться в фаворе у супруги короля Филиппа. Лишь после этого она сможет вернуться в гостиницу. Там, в «месте уединения», устроенном в стенах старого пристроя, ей на некоторое время удастся остаться одной в этом шумном многолюдном городе и прочесть письмо...

Она читала и перечитывала его, поднеся листок к свету, едва пробивающемуся сквозь узкое окно, за которым последние лучи заходящего солнца, еще висевшего над крышами аббатства, окрашивали в алые и золотые тона облака, гонимые по небу мартовским ветром.

«Человеку, который принесет это письмо, я могу доверить свою и твою жизнь – но все равно сожги письмо, чтобы оно не попало в чужие руки. Он передаст мне твой ответ и будет служить тебе, если пожелаешь...»

Изабель быстро пробежала глазами письмо, ища нежные слова, вопросы о ее здоровье, о ее жизни вдали от родины – их не было. Роберта интересовали планы делегации, отношение короля Филиппа к договору с королем Эдуардом и к судьбе Шотландии, мнение ее мужа и других членов делегации по поводу развития событий, которые произошли в последние несколько месяцев.

Роберт предлагал ей шпионить для него.

Изабель медленно вернулась в свою комнату, потом вышла в сад аббатства. Она постояла немного, глядя, как двое монахов, закатав рукава, подрезают розовые кусты, освобождая их от сухих веток. Когда они разожгли костер, чтобы сжечь мусор, Изабель приблизилась и бросила письмо в огонь. Бумага, почернев, съежилась в пламени.

Раньше она не задумываясь предала бы своего мужа, но за долгие месяцы, проведенные во Франции, ее характер стал более зрелым. Она начала понимать: все, что он делает, делается на благо Шотландии. Она по-прежнему ненавидела и боялась его, но, многое увидев и услышав, стала относиться к нему с уважением. Он был талантливым государственным деятелем и умным человеком, искренне верящим, что его действия идут на пользу родной сиране; что его долг – служить своему королю и кузену – Джону Бейлльолу.

Только две вещи раздражали его и вызывали необузданный гнев: неспособность Изабель подарить ему наследника и граф Каррик.

Теперь Изабель никому не доверяла тайны своих снадобий и не позволяла слушать свои молитвы. Она тайком собирала травы; иногда в сумерках в монастырском саду, иногда на привалах во время долгих переездов из одного французского замка в другой. Месяц за месяцем она повторяла свои заклинания и поклонялась луне, и тайно, в одиночестве молилась Царице Небесной, и каждый раз ее молитвы были услышаны, и ее чрево не принимало семя ее мужа.

Днем Изабель редко видела лорда Бакана. Поначалу она была ошеломлена шумной, насыщенной делами жизнью делегации; она скучала по дому и чувствовала себя несчастной в Париже, тоскуя по болотистым равнинам, скалам и морю Шотландии, но постепенно привыкла к новой жизни. У нее не было друзей – она никому не доверяла – но у нее не было и врагов. Она приобрела известность среди шотландцев и французов своей красотой и добротой, которую проявляла ко всем, с кем сводила ее судьба. Большинство членов делегации слышали, что ее служанку казнили, как еретичку, знали, что Изабель исполняла епитимью, но никто не напоминал ей об этом. Они жалели ее и уважали ее несгибаемый дух. И никто никогда даже шепотом не обмолвился о Роберте Брюсе.

Посланец Роберта разыскал Изабель на следующий день после мессы в соборе. Он потихоньку вызвал ее в узкую аллею за высокими колоннами. Изабель испуганно оглянулась по сторонам, но ее камеристки оживленно беседовали между собой, радуясь неожиданно теплому весеннему дню после целой недели дождей.

– У меня нет никакого письма для лорда Каррика, – шепотом сказала ему Изабель. – Скажите ему, что я не предам Шотландию. Он изменил своей стране, я – нет!

Человек удивленно поднял брови.

– Именно по той причине, что лорду Каррику известна ваша преданность родной стране, он и обращается к вам за помощью. Неужели вы думаете, что его отношение к Шотландии изменилось? – Тихий голос посланца звучал возмущенно.

– Но он принес присягу Эдуарду Английскому! – Она не пыталась скрыть своего презрения.

– Так же поступили почти все дворяне Шотландии, когда их вынудили обстоятельства, – размеренно произнес он, – А в последние недели их стало еще больше. То же самое сделали и вы, миледи, когда это стало необходимо. И сделаете еще не раз. – Он пристально посмотрел ей в лицо.

Она глубоко вздохнула.

– Вам многое обо мне известно.