Идеальные лжецы. Опасности и правда - Мирез Алекс

Сначала я увидела лицо Арти. Потом – лицо Лэндера.

Я не верила своим глазам, ошеломленно глядя на них: она, с черными волнистыми волосами, и он – рыжеволосый очкарик. Она, с точеным лицом феи, и он, с обликом неисправимого зануды. Они дышали. Они были живы. Они выжили! Однако через несколько секунд я поняла, что радоваться особо нечему. Арти сидела в инвалидном кресле на колесиках, а все лицо Лэндера было покрыто шрамами.

Что-то внутри меня сжалось от боли и безмерного чувства вины. Арти тут же дружески мне улыбнулась, но я все равно разревелась как дура, охваченная бурей противоречивых эмоций. Я была счастлива их видеть, но в то же время ощутила безмерную боль за друзей, для которых авария имела столь печальные последствия.

Я хотела что-то сказать, но Арти повернула голову, словно предлагая мне посмотреть на остальных, стоявших рядом.

Мое сердце сжалось, как у старухи на грани инфаркта. Сначала я уставилась на Оуэна. Его светлые волосы теперь стали немного длиннее, зато глаза были синими как море, какими я их помнила. Затем я увидела Александра, чьи волосы были все так же тщательно зачесаны назад, а на губах играла широкая теплая улыбка пай-мальчика. Я была растрогана, увидев, как блестят его серые глаза, явственно говорившие: «Как же я рад снова тебя видеть!» Я тоже очень рада была его увидеть.

Однако заметив того, кто стоит рядом с ним, я чуть не упала в обморок. Это был он! Даже через полсотни лет я узнала бы эти единственные на свете серые глаза! Я застыла при виде его лукавой улыбки, засунутых в карманы рук и темной одежды. В воздухе вокруг него еще плавал дух загадки, словно он вмещал в себя целый таинственный мир, который с нетерпением ожидал, когда его откроют. Но я помнила, что однажды уже попыталась войти в этот мир, и что-то горячее взорвалось в груди, вмиг осушив слезы. Наши взгляды встретились, и между ними произошел примерно такой мысленный диалог:

«Привет, Джуд».

«Привет, Адрик».

«Рад тебя видеть».

«И я рада тебя видеть».

«Мы все такие же?»

«Это вряд ли».

«Вот и отлично».

Я была слишком напряжена и лишь слабо улыбнулась ему сквозь слезы.

И под конец мой взгляд упал на другое лицо.

…

На другое?

Я тут же поняла, что нет никакого другого лица, потому что из трех братьев здесь только двое.

Александр.

И Адрик.

Больше никого.

На миг мир вокруг застыл. Все мои чувства словно сковало льдом. Леденящий ужас пробежал у меня по спине. Я растерянно заморгала, будто надеясь, что он сейчас появится, но его по-прежнему не было.

– Где Эган? – слабым голосом спросила я, в ожидании глядя на них.

Все растерянно переглянулись. Виноватые улыбки на их лицах не предвещали ничего хорошего. Уже только из-за этого мое сердце бешено забилось от страха. Мне захотелось заорать.

– Джуд, он… – решился наконец Александр; вид у него был настолько серьезный, что я поняла, как трудно ему говорить. – Когда он возвращался обратно на самолете после того, как отвез тебя на остров, произошел несчастный случай, и он…

Он так и не закончил фразу. Губы его плотно сжались от невозможности произнести последнее слово. Мой мозг понимал, что он имеет в виду, но немыслимо было это сказать.

Боже!

Боже милосердный!

– Что с ним? – прошептала я.

Александр поджал губы, демонстрируя невыразимое страдание. Никто не осмелился произнести ни слова.

– Вот почему мы так задержались… – добавил Оуэн, растерянно почесывая в затылке. – Нам пришлось все делать самим, а это было намного труднее.

Вселенная застыла. Я видела их всех, но в глазах у меня все двоилось. Мне захотелось за что-нибудь ухватиться, чтобы не упасть, но никакой надежной опоры рядом не оказалось. Я лишь вспомнила, что у меня хотя бы осталось видео с Эганом, где он ждал ответа, где он…

Внезапно послышался шум спускаемой воды в туалете, затем открылась дверь справа, ведущая в маленький санузел, и из-за нее появился Эган, застегивая молнию на брюках. Эган с фирменной надменной осанкой, татуированными руками и светло-серыми глазами, дьявольскими как никогда. Его волосы стали немного длиннее, но эта стрижка так же подчеркивала каждую черту красивого лица, доставшегося ему благодаря хорошей генетике: полные губы, нос с легкой горбинкой, безупречный подбородок. Мне он всегда казался похожим на гангстера из фильма про мафию, что еще больше подчеркивала его дорогая, превосходно сшитая одежда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он остановился, глядя на меня, пребывающую на грани обморока.

Он нахмурился.

– А тебе бы хотелось, чтобы я и в самом деле погиб, дуреха? – фыркнул он.

И тут Александр и Оуэн звонко расхохотались. Радостно и весело. Арти и Лэндер, со своей стороны, с трудом сдерживали смех, в то время как Адрик, по своему обыкновению, тихонько хихикал, опустив голову. Я застыла, вытаращив глаза и чувствуя себя полной дурой.

У меня накопилось множество вопросов, но с моих губ сорвался только один:

– Это вы приказали доставить меня сюда таким образом, словно меня собирались похитить и убить?

Эган весело расхохотался, довольный своей шуткой.

– Да, чтобы тебя напугать, – расслабленно кивнул он.

– Я сказала ему, что так не надо, – вмешалась Арти, отчаянно качая головой, – но ты же его знаешь!

Да, я слишком хорошо его знала и не сердилась за эту шутку, потому что они были настоящими. Все это было по-настоящему. Они были здесь, и только это имело значение. Да пусть сколько угодно надо мной подшучивают, если им нравится, ничто не сможет омрачить мою радость.

Наконец я очухалась, бросилась к Арти и крепко обняла ее, вцепившись обеими руками и прося прощения; на миг мне показалось, что не было никакой аварии, и мы обнимаемся перед отъездом в аэропорт. Затем я обняла Лэндера, у которого тоже попросила прощения, а он ответил, что я ни в чем не виновата.

По какой-то причине я не стала обнимать остальных. Они просто улыбались, и мне этого было достаточно, чтобы понять: все будет хорошо.

Крепко обняв друзей, я утерла глупые слезы и принялась задавать вопросы.

– Где мы?

Это было и вправду очень странное место. Бетонные стены, никаких окон, какой-то непонятный шум…

– В одном тайном месте здесь же, в деревне, – пояснил Александр. – Мы не могли открыто заявиться в дом Оуэна, потому что нас никто не должен видеть.

Атмосфера счастья и воссоединения тут же развеялась, настолько серьезно прозвучали эти слова.

– За нами по-прежнему следят, – подхватил Адрик. – Следствие все еще ведется, и мы должны быть очень бдительными.

Я окинула взглядом всех троих, перебегая с одного на другого и пытаясь хоть что-то понять.

– Ты прочитала все газетные вырезки, которые мы развесили на стене? – спросил Оуэн, еще не перестав веселиться. – Это чтобы не пришлось тебе все рассказывать.

Да, в этом был смысл, хоть я и очень испугалась.

– Риган и Эдриен в тюрьме? – спросила я.

Этот вопрос изменил все. Выражение их лиц не предвещало ничего хорошего, и на этот раз все казалось вполне реальным. Такое впечатление, что настал самый тяжелый момент, а на лицах у них было написано: «Пожалуй, сейчас самое время поговорить серьезно».

Я приготовилась услышать нечто неприятное, хотя, откровенно говоря, в эту минуту мне казалось, что, по сравнению с пережитым, все остальное не так и страшно.

– Только Риган, – объяснил Эган. – Эдриен пока еще ждет суда. Он достаточно умен.

– Мы прилетели за тобой, подозревая, что они уже знают, где ты, – спокойно, как всегда, продолжал Адрик. – Мы получили сообщения от нескольких заключенных, которым платим за информацию, и встревожились.

– Но ты же ни с кем не разговаривала? – спросил Александр. – Иными словами, ты никому не рассказывала о себе, как Эган тебе велел?

Вот черт…

В голове мгновенно потянулись друг к другу тонкие ниточки, и в памяти всплыло лишь одно имя.

Кори.

Я никогда не называла ему своего настоящего имени, но, обдумывая на протяжении нескольких месяцев поведение этого козла, пришла к выводу, что его бегство с острова со всеми моими деньгами вполне укладывалось в общую картину. Эдриен хотел, чтобы я оставалась на острове, и он мог в любую минуту приехать и убить меня.