Беспощадная истина - Майк Тайсон

– Мальчик, если бы кто-нибудь другой сказал мне это, я бы немедленно отправила его прямо отсюда в Пендлтон[183]. Ты пришел сюда, чтобы домогаться меня? Даже убийцы не предлагали мне такого дерьма.

– Нет, я не из тех людей, – сказал я. – Я просто вижу, что кому-то нужна помощь, как и мне. Мы в такой ситуации, что нам обоим нужна помощь. Извините, я не хотел этого говорить, но я видел, что как-то вы пришли вместе с сыном. Я вижу, что вы не очень-то ладите, поэтому, если надо в чем-то помочь, пожалуйста, дайте мне знать. Извините.

– Я напишу на тебя жалобу и ты получишь предупреждение от администрации, ублюдок!

– Я все это говорю всерьез.

Тогда она рассказала мне, что во время последнего ливня у нее в доме обвалилась крыша, и я подумал: «Есть!»

– Значит, у вас в доме обвалилась крыша, и у вас там ребенок? Могут появиться бродячие собаки и укусить его. Может случиться что-нибудь и с вами. Вы не можете защитить себя сами, вы мать-одиночка.

– Да, все верно. И ты собираешься послать кого-нибудь починить ее? – спросила она. – И как ты, черт возьми, это сделаешь?

– Просто дайте ваш адрес, и завтра вам будет посылка, – пообещал я.

Я бросился к телефону, позвонил своему приятелю в Чикаго и попросил его к утру доставить ей десять штук.

На следующий день она пришла в красивом платье, с отличным макияжем и радостной улыбкой. И я подумал: «O-о, блин!»

– Как сегодня у вас дела, мистер Тайсон?

Как я понял, она получила посылку. Я занервничал. Я не знал, что нам делать. Мы были в комнате одни.

– Проходите за свой стол в углу. Там никто ничего не сможет увидеть из окна. Я наклонюсь, чтобы исправить вашу работу, а вы встанете позади меня, хорошо?

– Клево! – сказал я.

Я так нервничал, что член не вставал. Я боялся, что это может быть ловушкой. Пока мы пытались сделать это, я все осматривался, чтобы понять, есть ли где-нибудь скрытая камера. Я боялся, что в любую минуту от удара распахнется дверь, и мне заявят, что это изнасилование.

Я попытался выбросить все лишнее из головы, но член не вставал. Я думал о разных непристойностях, я трогал ее, я лизал ее, но это не помогало. Я даже попытался затолкать мой вялый член в нее, но безуспешно.

– Никак не получается. Попробуем это как-нибудь в другой раз.

Я вернулся к себе в камеру. Она перезвонила мне позже в тот же день, и в этот раз все получилось. Мы просто не могли остановиться. После этого она принялась названивать мне в камеру.

– Тайсона на курсы! – слышал я по громкоговорителю.

Она вызывала меня трижды в день. Она звонила мне, даже когда я занимался бегом вдоль дороги. Я вынужден был сказать ей: «Детка, ты не должна звонить мне, когда я бегаю. Это единственное время, которое мне выделяется для бега». Когда спрашивали, почему я стал так часто ходить на курсы, она отвечала: «Ему необходимо завершить свою подготовку к тестированию».

Она была достаточно тяжелой. Мне приходилось приподнимать ее и прижимать к стене. Хорошо, что мне доводилось поднимать тяжести. Через некоторое время мы стали делать это на столе и на полу. У меня было столько секса, что я слишком выматывался, чтобы ходить в спортзал и работать там. Я просто весь день оставался в камере.

К тому времени Уайно перевели обратно, и мы снова оказались вместе.

– Брат, как так получилось, что ты не работаешь? Обычно ты бегаешь десять миль в день, – спросил он меня.

– Я ублажаю даму-нарколога. Так что у меня появилась подружка, – ответил я.

– Майк, тебе надо прекратить это дерьмо, – сказал он. – У тебя будут проблемы. Тебе надо тренироваться.

Оказалось, что Уайно знал эту женщину по жизни за пределами тюрьмы. Вначале она была немного расстроена тем, что я рассказал о нас Уайно, но вскоре он пригодился: он стоял у дверей классной комнаты на шухере.

В один прекрасный день я узнал, что она беременна. Я позвонил своему приятелю в Чикаго, он приехал и отвез ее в клинику на аборт. Он был весьма зол.

– Конечно, когда ты в тюрьме, это для тебя соблазнительная бабенка, но когда я приехал в клинику с этой здоровенной телкой, все пялились на меня, – жаловался он мне.

Спустя пару лет я уже привык к тюремной жизни. Если у меня был плохой день, потому что я посмотрел по телевидению то, что мне не понравилось, или случался неудачный телефонный разговор, и я не желал никого видеть, я просил Уайно сообщить администрации, что я хотел бы несколько дней провести в карцере. Уайно собирал мне вещи: очки, несколько книжек, – и я отправлялся расслабиться под стражу с изоляцией от внешнего мира. Благодаря охраннику у меня там даже был незаконный плейер. Вообще-то заключенным не разрешались плейеры, потому что некоторые психи могли переделать их в уоки-токи и шпионить за гребаной тюремной администрацией. Но раз ты в карцере, твою камеру не проверяли, поэтому я получил свой плеер и слушал Тевина Кэмпбелла[184]. У меня была только его кассета. Я занимался бегом на месте, раздевшись, делал приседания. Я так активно отрабатывал бег на месте, что, когда я вышел из тюрьмы, там на цементном полу остались мои отпечатки. Я сломал пол.

Я даже смог заполучить туда мобильник. Я позвонил приятелям в два часа ночи, и они вышли из себя, увидев, что это неоплаченный звонок. Они в это время были на шикарной вечеринке.

* * *

Ты понимаешь, кто твой друг, когда попадаешь в беду. После осуждения меня за изнасилование некоторые бросили меня, как чумного. Но мне посчастливилось иметь в своей жизни много хороших людей, которые поддерживали меня и в радости, и в горе. Они помогали мне сохранить свой дух, их посещения многое значили для меня.

Моя мама Камилла приходила навещать меня три раза. Мне не хотелось, чтобы она видела меня здесь, но я не мог отговорить ее. Для нее это была тяжелая поездка, ей было за восемьдесят, но она решилась. С ней поехала Джей, и мы обсуждали героев комиксов. Я был весьма заинтригован после прочтения одного из комиксов, который прислал мне Стэн Ли[185], создатель комиксов «Марвел комикс». Он также нарисовал меня вместе с некоторыми персонажами «Марвел комикс», словно я был одним из них. Один раз я поспорил с Джей по поводу самого крутого героя мультфильма. Он выбрал Галактуса, а я – Апокалипсиса. Мы никак не могли прийти к какому-то решению, пока Джей не сказал: «Майк, ведь Галактус пожирает миры. Как же ты можешь побить его?»

Моя маленькая дочь Майки[186], мой первенец, также несколько раз приезжала ко мне со своей мамой. Ей тогда было всего три года, но она до сих пор помнит перелеты на самолете из Нью-Йорка в Индиану и фотографирование со мной на фоне кирпичных стен.