Письма - Исидор Пелусиот

354. Ему же.

Хотя сказанное будет, по–видимому, и странно, однако же даю такое определение: высота ума есть основательное благоразумие. Ибо не должно причислять человека к высокомерным, если он не льстец, и почитать скромным, если он льстец и неблагороден. Напротив того, скромен тот, кто делает то, что благоприлично, но не надмевается пред ближним, не предпочитает себя всем, но сохраняет себя в надлежащем чине, приличном людям свободным. Надобно быть великодушным, а не горделивым, мужественным, а не дерзким, уступчивым, а не раболепным, скромным, а не притворно смиренномудренным, свободным, а не подлым рабом.

Таков был и боголюбивый Авраам, который пренебрег персидской добычей и награбленным варварами, а в странноприимстве был всех смиреннее, исполнял дела служителей и, сподобившись беседы с Богом, сказал: аз же есмь земля и пепел (Быт.18:27). Вот что значит действительно совокуплять вместе скромность, смирение и высоту, вот что значит показывать свободу без всякой гордости. А те, которые порокам придают имена добродетелей и добродетелям — имена пороков, чтобы добродетель соделалась с трудом распознаваемою, кажется мне, самую добродетель осуждают на изгнание.

355. Епископу Аполлонию.

На мирских ристалищах один — боец, а другой — глашатай, провозвещающий победителей. А в божественных состязаниях узаконено увенчанному быть и провозвестником. Посему, да не думают о себе иные из возведенных на учительскую кафедру, что они, как распоряжающиеся подвигом других, сами свободны от подвигов, да не почитают для себя достаточным провозглашать победивших, но сами, будучи подвижниками и увенчанными за степенность и всякую добродетель, да поощряют подвизающихся и да провозглашают победивших.

А если, полагая, что надлежит быть в нас чему–либо одному, обманывают сами себя, то будут всеми осмеяны и уничижены, как немужественные, а также обличены Ап. Павлом, который говорит: умерщвляю тело мое и порабощаю, да не како, иным проповедуя, сам неключим буду (1 Кор.3:27). Сказанное же им значит: не в подвигоположника только и не в глашатая определил я себя, не сими хвалюсь именованиями. Но поскольку оказался и желал оказаться достойным победы в жизни, то вручено мне настоящее начальство и тружусь, чтобы не посрамить того, что прилично подвижникам. Не склоняю себя к лености тою мыслью, что я почтен, но даю видеть своими трудами, что почтен справедливо, и дар соблюдаю во всей целости, и себя предаю не покою, но трудам.

356. Диакону Евтонию.

Целомудрие, противопоставляемое безумию, в собственном смысле означает обладание здравым смыслом. Сие знали не только языческие мудрецы, но ведал и богомудрый Павел. Ибо игемону, который сказал ему: беснуешися ли, Павле? многия тя книги в неистовство прелагают, — не беснуюся, рече, державный, но целомудрия и истины глаголы вещаю (Деян.26:24.25), целомудрие противопоставляя неистовству. Да и другим также писал: аще изумихомся Богови; аще ли целомудрствуем, — вам (2 Кор.5:13). И здесь исступлению ума противопоставил сие — иметь здравый смысл. Посему, всякое безгрешное состояние есть целомудрие. Но иные наименование сие по преимуществу усваивают (что и хорошо они делают) самому состоянию невинности, как преимущественнейшему пред другими. Посему, если оно будет противопоставлено безумию, то будет означать здравое состояние ума, а если — поползновенности, то укажет на воздержание и невинность.

357. Ему же.

На слова: возлег, уснул еси, яко лев (Быт.49:9).

Знай, священная глава, что примеры берутся и прилагаются к предположенному не во всех своих чертах (иначе стали бы они не примерами, но чем–то тождественным). Напротив того, надлежит, избрав пригодное для нас и то самое, для чего они взяты, все прочее отлагать в сторону.

И чтобы, представив один или два примера, проложить тем путь к истолкованию и для прочих, слушай, что патриарх говорит о Спасителе: возлег, уснул еси, яко лев (Быт.49:9). Неужели же все, что есть в звере, будем прилагать ко Христу? Нимало. Но, взяв неодолимость льва и все, что в нем есть внушающего страх и царственного, хорошо сделаем, если оставим без внимания и зверство, и все иное, во льве примечаемое.

И когда говорит Бог: срящу их, яко медведица лишаема (Ос.13:8), изберем одно — мстительность, а не что–либо иное, свойственное медведице. Так надлежит поступать и с прочими примерами. Даждь премудрому вину и премудрейший будет (Прит.9:9).

358. Диакону Исидору.

О том, что благочестие — верх добродетелей.

Соразмерность добродетелей производит красоту правды, которая превосходит всякое понятие и все, на что ни ухитрилась бы рука при помощи красок. Но как в благообразии тела более всего покоряет красота глаз, так и в душе преимущественнейшая часть благообразия есть благочестие. Если же присовокупится и соразмерность добродетелей, то будет красота выше всякой красоты.

359. Павлу.

О том, что худое дело — зловерие и что труды одержимых им бесполезны.

Поскольку преподавшие худое учение для неосторожно поверивших им стали виновниками наказания, более тягостного, чем сама смерть, то наилучшим врачеством для пораженных пусть будет раскаяние.

360. Епископу Лампетию.

Хвалю тебя за благорасположение к городу, но справедливым я почел бы посоветовать следующее: восстановить его не слезами, но молитвами. Ибо, хотя со смертью Аммония, как написал ты, умер и город, однако же есть надежда, особенно при помощи Божией силы, что снова он воскреснет. То правда, что город, как сказал ты, по молитвам достославного Аммония недавно гордившийся многолюдством и богатством, украшенный добродетелями, теперь низведен в такую бедность в отношении и жителей, и денег, и зданий, что одни из оставшихся бегут из отечества, а другие умирают под ударами в темницах. Мнимый же предстоятель не имеет никакого о том промышления, напротив того, услаждается, чем не позволительно, необходимую для бедных пищу тратит на удовлетворение своего честолюбия, извлекает свои выгоды из чужих бедствий, при всей тесноте худых обстоятельств не уважает слез, не подает руки помощи.

Посему, так как со слезами писал ты это и меня призывал написать к нему, то знай, что всякое врачебное искусство уступает над собою победу недугу этого человека. Ибо, получив много и учтивых, и сильных писем, он нимало не воспользовался ими. Почему и уважили мы наконец пред ним молчание. Итак, если можешь молитвами преуспеть в чем–либо и для себя, и для города, то, оставив слезы, молись. Врачующий неисцельные болезни сотворит, может быть, так, что и он освободится от своего безумия, и восстанет коленопреклонный, лучше же сказать, как ты выразился, умерший город.

361. Пресвитеру Афродисию.

О житии и о том, что Бог нелицеприятно подает дарования.

Спрашивал ты: по какой причине благодать Божия нисходит не на всех? Знай же, чудный: сие бывает потому, что она сперва испытывает произволение, а потом нисходит. Ибо, хотя это и благодать, но изливается не просто так, но соразмеряясь с принимающими, истекает в такой мере, в какой найдет вместительным представленный ей сосуд веры. А если бы не требовала она сперва того, что зависит от нас, то нисходила бы на всех. Но, поскольку она испытывает произволение и потом посещает (как было и с доблестным Павлом; ибо сказано: сосуд Ми избран есть сей (Деян.9:15)), то на одних нисходит и пребывает на них, от других же отступает, а на иных не нисходит и первоначально.

362. Монаху Киру.

Если епископ Евсевий, как писал ты, почитает и называет безумием нежелание безумствовать с ним, то не смущайся. Лучше трезвому казаться упившимся, нежели упившемуся почитать себя трезвым. Поскольку порок, доведя его до неистовства, сильно овладел им, то ему хочется, чтобы все стали безумными и чтобы мог он избежать обличений в том, что делает противозаконно.

363. Епископу Аполлонию.

О, если бы пришел ты участвовать с нами в подвиге, принять венец, стать причастным и победного провозглашения! Ибо советом и увещанием, преимущественно при содействии Божией помощи, возвратили мы себе друга, который любит небесное любомудрие, хотя и воздремал ненадолго. И теперь, торжествуя, возглашаем победную песнь, растворив чашу словес, приготовив словесные снеди, угощаем друзей. Поэтому приди и с нами порадоваться, и с ними восторгаться, и со знакомыми возвеселиться, и взыграть вместе с добродетелью, и вразумить порок, в котором столько бесстыдства, что нападает и на бегущих от него.

364. Пресвитеру Афродисию.

О написанном в Книге премудрости Иисуса Сираха: не ищи, да будеши судия (Сир.7:6).