Письма - Исидор Пелусиот

Посему, не почитайте баснями возвещенных вам Писанием словес, но придите в себя, ибо возможно это, пока мы здесь. Бог не хочет смерти грешнику, но еже обратитися ему от пути своего лукавого и жити ему жизнью достославною (Иез.18:32). Ибо если предварим лице Его во исповедании (Пс.94:2), то есть если прежде назначенного срока оправдаемся в этом делами, то будем помилованы на Суде. Ибо, как сказал я, определение Создателя надлежит признавать более сильным, чем всякое доказательство.

386. Пресвитеру Агафну.

Как должно понимать сказанное Аврааму: умножая умножу (Быт.22:17)?

Бог обетовал Аврааму семя его приравнять к звездам небесным и песку морскому, указывая сим на то, что иные из его потомков просияют, каковы были Пророки и праведники, Апостолы и через них уверовавшие и отличившиеся делами, которым изрек Спаситель: да просветится свет ваш пред человеки (Мф.5:16), и Апостол сказал: в нихже является, яко светила в мире (Фил.2:15), а иные окажутся пресмыкающимися по земле и привязанными к земному. И таковые, как нетвердые и носимые всяким ветром, будут уничижены и сочтены за морской и бесплодный песок.

387. Павлу.

Если недавние друзья ссорятся с надеждою помириться, то это еще не большое зло, а если с мыслью навсегда остаться непримиримыми, то это зло уже большее. Впрочем, в каком бы расположении друг к другу они ни были, ты старайся скорее привести их к миру, чтобы в противном случае время не соделало сего более трудным.

388. Ему же.

О написанном в законе: нищаго да не помилуеши на суде (Исх.23:3).

Кто во зло употребляет нищету и любит заводить тяжбы, тот не только не в праве пользоваться милосердием, но даже заслуживает ненависть. Ему должно, соблюдая безмолвие, упрашивать, а он сочиняет жалобы. Потому и Источник правды, не благоизволяя, чтобы такового миловали, сим воспрещает ему ябедничать. Если, перестав вести себя, как прилично просителю, осмелится он превратиться в затеявшего тяжбу, то и у произносящего о нем приговор да одержит верх справедливость. Тот, на кого принесена жалоба, одержав верх, волен после победы своей оказать милость побежденному, а кому дана власть произнести приговор, тот не в праве поступать в ущерб справедливости.

389. Епископу Феону.

Если порочность Зосимы несносна и когда рассматривается сама по себе, как писал ты, еще же более несносною оказывается в сравнении с другими, а всего несноснее в ней представляется то, что он и не знает даже о своей болезни, то к чему же беспокоишь ты нас, как будто мы в состоянии излечить болезнь неисцельную? Это может соделать один только Бог, преодолевающий и страсти, и всякий порок.

390. Петру.

О свободе, с какою Павел говорил в народных собраниях.

Крайне дивлюсь мужеству достославного Павла, с каким и, будучи подсудимым, говорил он к народу и, давая отчет, учил. Ибо учителю свойственно говорить со властью, а подсудимому — соразмерять слова с обстоятельствами. Но он вел себя вопреки сему, потому что имел в себе Подателя и Распределителя премудрости.

391. Градоначальнику Архонту.

Не знаешь ты, видно, что одно и то же речение, одно и то же имя, одно и то же слово, произносимое не с одним и тем же напряжением голоса, оказывается иногда плодом холодной рассудительности, а иногда — гнева.

392. Алипию.

Друг твой, чтобы заставить молчать укорявших его за проявленное им пред тобою малодушие, пошел туда, и пошел с намерением не только превзойти себя в нынешнем благорасположении, но и угасить прежнюю неприязнь. Поэтому прими его с раскрытыми объятиями.

393. Грамматику Агафдемону.

Если иным, которые льстят тебе, ответ сей покажется, может быть, плодом рассудительности, а не гнева, то мне кажется он больше плодом наглости и безрассудства. Потому советую тебе сперва предварить гнев рассудительностью, а потом говорить и писать. Ибо, если дозволишь гневу идти впереди рассудка, то все перевернешь вверх дном.

394. Иподиакону Феофилу.

То, что блаженный Тимофей на самом деле превзошел носившуюся о нем молву и, когда узнали его лично, оказался лучше, нежели каким знали по слуху, — известно всем, удостоившимся приятного общения с ним. А что и я желал бы быть в состоянии сказать о нем, сколько мне хочется, в этом, думаю, никто не усумнится. Но поскольку пожелать легче, а исполнить все то, чего пожелать удобно, гораздо труднее, то я помолчу. А ты из того, что знаешь в точности, не откажись сложить ему похвальное слово.

395. Чтецу Петру.

Когда беззаконные Иудеи, за предерзкое восстание против Владыки лишены были помощи Ангелов, тогда они были преданы римской дружине и в таком великом числе взяты были в плен, что видевшие пленных не верили, чтобы кто–нибудь из Иудеев погиб, и такое множество пало, что всякий недоумевал, взят ли кто из них в плен. Ибо когда неистовство их возбуждалось против подобных им рабов, тогда они несколько сохраняли целомудрие, а когда восстали на Владыку, тогда, впав в грех, превзошедший всякое извинение, были преданы конечной гибели. Одни соделались жертвою огня и меча, другие — голода, иным же, оставшимся, для того попущено сохранить жизнь, чтобы они и бедствия войны оплакали и, как наказанные бичами пленники, обходя подсолнечную, повсюду видели процветающее чествование Распятого.

396. Епископу Кириллу.

Как царь, признающий над собою власть законов, есть одушевленный закон, так и иерей, в котором царствуют уставы, есть безмолвное правило.

397. Воину Исаии.

Искренние и пламенные любители целомудрия, по своей непорочности, и о других, хотя они и не таковы, часто произносят добрые суждения и никого не признают распутным. Так и до неистовства распаляемые непотребством — один из каковых, говорят, и ты — по своей похотливости, такими же провозглашают и тех, которые вовсе не таковы. Потому что те и другие, судя по себе, произносят приговор и о других.

398. Трибуну Аммонию.

И время торжества, как бы говоря само за себя, украсилось благобытием природы. Не говоря уже о весне душ, расцветшей после греховной зимы, возбуждает удивление наше и весна тел. Ибо, непосредственно следуя за зимним неблагорастворением, она предваряет летнее неудобство и тем показывает, что освободившийся от греховной зимы, если не сохранит в себе весеннего и упорядоченного состояния, будет предан огню Суда. Как за весною по какой–то необходимости следует лето, так за долготерпением непременно последует Суд.

399. Пресвитеру Мартирию.

Если желаешь ты, наилучший, увеличить свои преуспеяния, то не высоко о себе думай, и тогда они соделаются большими. Не почитай себя уже сделавшим все, и тогда будет тебе больше славы. Ибо, если грешник, почитая себя тем, что он есть в действительности, делается праведником, как мытарь, то праведник, признавая себя грешником, не соделается ли еще более праведным и достославным? Если благосознательность грешнику доставила венец (ибо не по смиренномудрию, но самую истину сказал он о себе), то смиренномудрие не соплетет ли праведнику тьмочисленных венцев?

400. Схоластику Петру.

Многие из людей (обвинить всех несправедливо) делают худое и не учась, а доброго, если и учены, не разумеют. Но что угрожает им наказанием, того по своей воле не перестают делать, а что уготовляет венцы, того если их и принуждают, не исполняют. И одно делают, не имея часто примеров, а другому, если и видят, не только не подражают, но еще и отвергают это. А для чего пишу это, не не знаешь, может быть, потому что сам осмеивал поведение Зосимы и Марона.

401. Пресвитеру Даниилу.

Мудрый пресвитер Евстафий, который по Божественному ненавидению лукавства, тяготился, как известно тебе, своею подобоименностью с мерзским Евстафием, и намеревался переменить себе имя отошел от нас. Сказать же, что он умер, и не позволительно, может быть, потому что успение любителей добродетели, одним из которых был и он, есть окончание скорбей и начало благ. Ибо конец подвигов есть начало венцев.

402. Диакону Палладию.

Душа моя, друг, имеет какую–то склонность верить самым великим преуспеяниям и не верить великим грехам. Потому пересказывающих первые хвалю, а пересказывающим вторые, если могу, заграждаю уста, а если не в силах этого сделать, сдерживаю их тем, что принимаю угрюмый вид. Поэтому, если и твоему врагу, витийствовавшему против тебя что–то отвратительное, заградил я уста, то воздай за сие благодарение не мне, а Богу, даровавшему мне такое произволение, и постарайся обличить врага своими делами. В таком случае и я останусь тебе благодарен, если не буду тобою обличен, но окажется, что стоял я за правду.