Ожог от зеркала - Александр Доставалов

– Ага, счас. – Варька уселась на Тараса сверху. – Уже понеслась.

– Давай-давай, лентяйка. Одна нога здесь, другая в салате. – Заспанное лицо Тараса выражало хозяйскую решимость. – Женщина должна знать своё место. А-а-ой...

Варька качнулась, показывая, что своё место она уже нашла. На ней был легкий синий свитер ручной вязки с надорванным рукавом и тонкие домашние шаровары.

Ярослав покашлял, обозначив своё присутствие. Лучник и Никита спали на сеновале, а хозяйка с рассветом куда-то ушла. Игра вполне могла перейти в другое русло.

Тарас повернул голову к зрителю.

– Вон, лентяйка, человек уже кашляет от голода. Салата хочет. Спросить стесняется. – Варвара подозрительно посмотрела на Ярослава, проверяя, насколько тот хочет салата. Ярик с готовностью закивал: мол, очень хочу. Варвара нехотя покинула свой ёрзающий батут и встала с кровати.

– Ладно. Для Ярика похлопочу. Он хороший. Ярик, иди, будешь мне помогать.

Ярослав улыбнулся, соглашаясь. В салат предполагалось потереть морковку и редьку. Залить маслом, да с чёрным хлебушком, для тех, кто понимает, – мечта.

Ярик помог Варваре нашинковать овощи, а потом спросил:

– А почему ты лук не добавила? Я же почистил.

– Он вонючий, – объяснила Варька.

– Если всем поесть, то никто и не заметит.

– Я его не люблю. Если его вообще не кидать, тоже никто не заметит.

– Лук полезный. Я люблю лук, Тарас любит. Вот скажу про тебя Тарасу.

– Тара-ас!.. – противным голосом пропищала Варька. – Тара-ас, а Ярослав – ябеда.

Лучник на сеновале расспрашивал Никиту.

– Объясни мне, бакалавр. – Наделив Никиту званием, он завёл собственную табель о рангах. Тараса Лучник называл исключительно по имени, готов был исполнить любой приказ, но расспрашивать стеснялся.

Ночлег с Никитой подвернулся кстати, некоторые вопросы занимали воина уже давно.

– Объясни мне, бакалавр, – повторил он. – Вот вы в заклинаниях порошки меняете. Нешто так можно?

Никита улыбнулся, но снисходительности в его тоне не было.

– А почему же нельзя?

– Ну, я так понимаю, что у вас всё должно быть расписано. А тут – вместо одной травы другая, вместо пера – ткань, а вчера Ярослав масло какое-то не положил. И сработало.

Накануне Ярослав мастерил дорожные кольца. Малый, по ноге, мягкий обруч, помогающий при длительной ходьбе. Они надевались под колено и облегчали шаг.

– Нас тому и учат. Где можно менять, а где нельзя. И что в каких частях допускается.

– Как вообще можно что-то менять? Магия она ведь точность соблюдает.

– Ну, многое от человека зависит, от настроя, ритуалов и от слов. Шаманство – там вообще точности никакой. Но в остальном ты прав, конечно. По-своему. Сейчас объясню. – Никита задумчиво поскреб подбородок. Щетина отросла настолько, чтобы уже не быть щетиной, но ещё не стать бородой. – Вот, предположим, делаешь ты арбалет. Без всякой магии, просто машинку.

– И чего?

– Что ты возьмешь, чтобы его сделать?

– Дерево хорошее возьму, проволоки стальной, тетиву надо сплести, это отдельно. Много чего. Арбалет – штука простая, но сложная.

– Отлично. Теперь прикинь, нет у тебя нужного дерева, есть поплоше. И проволока медная. И на тетиву выбора нет, сухожилие, но тонковато.

– Сплести можно.

– Вот. Сплетешь. Дерево подменишь. Проволоки побольше прокрутишь. Получится арбалет?

– Получится, конечно. Но хуже будет, придётся подтягивать. И бить будет хуже.

– Вот и с заклятием так же.

Лучник задумался. Мысли трудно проникали в его маленькую голову, но гнездились там основательно.

– Погодь. Тут не так чего-то.

Он снова надолго замолчал, так что Никита уже отвлекся, но потом всё же сформулировал последнюю часть вопроса.

– Арбалет может быть хуже или лучше, здесь понятно. А ты дождь, например, вызываешь. Так дождь либо будет, либо нет.

– Ну.

– Получается, что замена ничего не значит? Что под руку, то и лепи?

– Ещё как значит, – сказал Никита. – Дождь тоже разный бывает. Да и заклятие иногда не срабатывает. Называется вероятностное поле. Чем больше разных замен, тем больше шансов, что дождь вообще не пойдет. Впустую потратишь и время, и порошки.

Лучник кивнул.

– Вроде как собрал, а тетива лопнула.

– Примерно так, – согласился Никита.

Взгляд у собаки был совершенно человеческий. Казалось, она вот-вот заговорит. Тарасу даже стало не по себе – овчарка внимательно за ним следила, очевидно, понимая каждое слово. Тут мимо пса пролетела муха, он клацнул зубами, ещё раз, попал и принялся её поедать, стараясь, чтобы добыча не вывалилась из пасти. Наваждение исчезло.

Бабушка, у которой они ночевали, собрала им пирогов ещё и на дорожку. Славная попалась бабушка, даже не хотелось уезжать. Живи себе на парном молочке и свежем хлебушке. Но ощущение опасности сгущалось, это чувствовали и Тарас, и Никита, и даже Варвара. Достаточно было сделать лёгкий прикид-прогноз, чтобы понять, что их ищут. Можно было потратить время и определиться поточнее, вот только так школяры навели бы и на свой след. Не слишком много магов бродило сейчас по волости.

– Разделяться будем? – сумрачно спросил Никита.

– Если и будем, то у самой Старицы, – ответил ему Тарас.

Боярские стрельцы наверняка искали их в каждом городе, потому Тарасу с Никитой следовало поостеречься. Остальные могли въезжать спокойно, а на городских рынках требовалось кое-что купить.

– На вот, возьми. – Варвара протянула Тарасу гребешок. Школяр принялся его рассматривать.

– Это ж... Этот, как его... Из ведьминских артефактов?

– Ну да.

– Ты вроде не из леса, – неуклюже пошутил Тарас, а стоявший сбоку Ярик спросил с любопытством:

– А для чего он?

– Редкая вещь. Это лесная ведьма должна волосы расчёсывать не меньше года. Чем дольше, тем лучше работает.

– А как оно работает? Как в сказках, что ли? Кинул за спину – и вырос лес непролазный?

Варвара усмехнулась.

– Ярик, ты иногда меня удивляешь. Где взрослый парень, а где прямо ребятёнок.

– Как из ничего лес может вырасти? – поднял брови Тарас. – Эта вещица просто на зацеп работает. На готовых зарослях.

– В смысле?

– В смысле, если там уже есть куст, то ты так в нём запутаешься, что мало не покажется. Споткнёшься, об траву зацепишься – что угодно. Но из ничего, конечно, лес не вырастет.

– Понятно. Просто действие артефакта так трансформировалось в фольклор.

Лучник, внимательно слушавший разговор, вопросительно посмотрел на Тараса.

– Брехней позарастало, – перевел школяр с русского на русский и положил гребешок в нарукавный кармашек куртки.

Тарас вытащил из кармана горсть кедровых орешков. Он всегда лущил кедровые орешки вместо семечек. И вкуснее, и полезнее, вот только чисто лузгать их нелегко. В осколках скорлупы остаются кусочки мякоти. Вокруг его деревни встречались кедры, так что для Тараса оно не было проблемой, а вот Никита и Ярослав, постепенно перенявшие эту привычку, часть продукта переводили зря.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});