Наш общий друг (Книга 3 и 4) - Чарльз Диккенс

Внутренний огонь преобразил Юджина, и на миг он стал прежним красавцем, словно лицо у него не было изуродовано. Мортимер принял его слова как должно, и друзья до самого прихода Лиззи горячо обсуждали свои планы на будущее. Она вошла, села возле мужа и ласково коснулась ладонью его лба и рук.

- Юджин, милый, ты заставил меня уехать, но я, видно, напрасно послушалась тебя. Ты опять весь горишь. Что с тобой? Что ты тут делал?

- Ничего, - ответил Юджин. - Просто с нетерпением ждал, когда ты вернешься.

- И разговаривал с мистером Лайтвудом? - Лиззи с улыбкой повернулась к Мортимеру. - Что же тебя так взволновало? Неужели все оно же - ваше Общество?

- Ты отгадала, дорогая, - ответил Юджин со своей былой беспечностью и, смеясь, поцеловал жену. - Все оно же - наше Общество.

Это слово не выходило у Мортимера из головы всю дорогу, до самого Тэмпла, и он решил посмотреть, что же делается в Обществе, где ему давно не приходилось бывать.

ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ - Глас Общества

Для того чтобы побывать в Обществе, от Мортимера Лайтвуда требуется только одно: ответить на пригласительную карточку мистера и миссис Вениринг, кои почтут за честь и так далее и тому подобное, и уведомить их, что он, Мортимер Лайтвуд, тоже почтет за честь, и так далее, и тому подобное. Вениринги продолжают без устали сдавать Обществу свои пригласительные карты, но тем, кто хочет принять участие в этой игре, следует поторопиться, ибо в Книге Несостоятельных Судеб уже записано, что на следующей неделе Вениринг лопнет. Да. Разгадав секрет, как можно жить не по средствам, и малость перебрав там, где ему, депутату неподкупных избирателей Покет-Бричеза, надлежало брать, Вениринг сложит с себя на следующей неделе депутатские полномочия, после чего законник, пользующийся доверием Британии, снова примет в дар от Покет-Бричеза не одну тысячу, а Вениринги удалятся в Кале, где будут жить на бриллианты миссис Вениринг (в которые мистер Вениринг, как и подобало любящему супругу, время от времени вкладывал солидные суммы) и рассказывать Нептуну и вообще всем, кто пожелает слушать, что до того, как Вениринг покинул парламент, палата общин состояла из Вениринга и из шестисот пятидесяти семи его самых близких друзей *. Примерно в то же время Общество вдруг поймет, что оно всегда презирало Вениринга, не доверяло Венирингу и, обедая у Вениринга, всякий раз испытывало сомнения, хотя, почему-то, ни с кем своими сомнениями не делилось и свято хранило их в тайне.

Но поскольку Книга Несостоятельных Судеб еще не открылась на той странице, в особняк Венирингов, как и всегда, валом валят гости - те самые, что ездят туда обедать не с хозяевами, а друг с другом. Вот леди Типпинз. Вот Подснеп Великий и миссис Подснеп. Вот Твемлоу. Вот Буфер, Бутс и Бруэр. Вот Подрядчик, заменяющий собой провидение для полумиллиона людей. Вот Директор Компании, отмахивающий ежедневно по три тысячи миль. Вот блистательный Гений, ухитрившийся нажить на акциях кругленькую сумму - ровно триста семьдесят пять тысяч фунтов, без шиллингов и пенсов.

Добавьте сюда и Мортимера Лайтвуда, который входит с томным видом, заимствованным у Юджина еще в те дни, когда он, Мортимер, увеселял Общество рассказом о человеке неизвестно откуда.

Блистающая свежими красками фея, леди Типпинз, чуть не взвизгивает при виде своего вероломного поклонника. Она манит к себе дезертира, помахивая ему веером, но дезертир, заранее решивший не подходить к ней, беседует с Подснепом о Британии. Подспеп всегда заводит беседы о Британии и отзывается о ней так, точно его наняли в личные сторожа к этой даме на предмет охраны ее британских интересов от посягательств всех других стран.

- Мы знаем, что затевает Россия, сэр, - говорит Подснеп. - Мы знаем, что нужно Франции. Мы видим, куда клонит Америка, но мы знаем также, что представляет собой Англия, и этого нам вполне достаточно.

Однако, когда все садятся за стол и Лайтвуд занимает свое обычное место напротив леди Типпинз, отделаться от нее нелегко.

- Отшельник! Робинзон Крузо! -говорит эта чаровница, обменявшись с ним поклоном. - Как там ваш необитаемый остров?

- Благодарствуйте! - отвечает Лайтвуд. - Он ни на что не жаловался.

- А как там ваши дикари? - спрашивает леди Типпинз.

- Когда я выехал из Хуан-Фернандеса *, они начинали помаленьку приобщаться к цивилизации и поедать друг друга, что, собственно, одно и то же, - отвечает Лайтвуд.

- Изверг! - возмущается это прелестное юное существо. - Вы догадываетесь, о чем я спрашиваю, и испытываете мое терпение! Расскажите мне - немедленно! - о молодой супружеской чете. Вы же присутствовали на свадьбе!

- Дайте подумать. - Мортимер делает вид, будто вспоминает что-то. - Да, действительно присутствовал.

- Как была одета невеста? В костюме гребца?

Мортимер хмурит брови и умолкает.

- Она, наверно, положила руль сначала налево, потом направо, потом дала полный вперед, причалила, пришвартовалась, - словом, проделала все нужные эволюции, чтобы доставить самое себя на свадебную церемонию? - не унималась резвушка Типпинз.

- Это не важно. Важно то, что она украсила ее своим присутствием, говорит Мортимер.

Кокетливо взвизгнув, леди Типпинз привлекает к себе всеобщее внимание.

- Украсила? Вениринг! Если со мной сделается дурно, приведите меня в чувство! Он хочет сказать, что эта ужасная лодочница красива!

- Простите, леди Типпинз, я ничего не хочу вам сказать, - говорит Лайтвуд и в подтверждение своих слов с подчеркнутым безразличием принимается за еду.

- Нет, от меня не так легко отделаться, злой бука! - восклицает леди Типпинз. - Как ни старайтесь, вам не удастся выгородить своего дружка, Юджина, который стал всеобщим посмешищем. Я вам докажу, что Общество единогласно осудило его сумасбродный поступок. Миссис Вениринг, душенька, давайте образуем парламентскую комиссию по расследованию этого дела!

Миссис Вениринг, большая поклонница этой болтливой сильфиды, восклицает: "Парламентскую комиссию? Давайте, давайте! Прелестно!" Вениринг говорит: "Кто за это предложение, прошу сказать "да". Кто против, прошу сказать "нет"... Принято большинством голосов". Но его остроты будто и не слышат.

- Председателем комиссии буду я! - заявляет леди Типпинз.

("Сколько в ней жизни!" - восклицает миссис Вениринг, и тоже попусту.)

- Парламентская комиссия, - продолжает шаловливая Типпинз, - избрана для того, чтобы... как это?., ну, словом, чтобы прозвучал глас Общества. Комиссии предстоит решить следующий вопрос: считать ли глупцом или умницей родовитого, недурного собой, не лишенного способностей молодого человека, который женился не то на лодочнице, не то на фабричной работнице.

- Протестую, - перебивает упрямый Мортимер. - Вопрос надо сформулировать так: хорошо или дурно поступил описанный вами человек, женившись на бесстрашной девушке (о ее красоте говорить излишне), которая спасла ему жизнь, проявив при этом поразительное мужество и находчивость, на девушке, ничем не запятнанной, обладающей редкими душевными качествами, на девушке, которой он всегда восхищался и которая всем сердцем любила его.

- Но позвольте, - говорит Подснеп, выставляя напоказ свою крахмальную грудь и свой скверный характер. - Была эта молодая особа лодочницей или нет?

- Нет, не была. Но, насколько мне известно, ей приходилось иногда помогать отцу - лодочнику.

Дружный взрыв негодования по адресу молодой особы. Бруэр качает головой. Бутс качает головой. Буфер качает головой.

- А скажите, мистер Лайтвуд, - продолжает Подснеп, выставляя теперь напоказ свои бакенбарды, похожие на головные щетки. - Фабричной работницей она была?

- Нет, не была. Но, насколько мне известно, служила на бумажной фабрике.

Повторный взрыв негодования. Бруэр говорит: "Боже милосердный!" Бутс говорит: "Боже милосердный!" Буфер говорит: "Боже милосердный!" Их голоса протестующе рокочут.

- Тогда, - заявляет Подснеп, отмахиваясь правой рукой, - я имею сказать вот что: мне претит такой брак! Он вызывает у меня чувство омерзения, тошноту! И я даже слушать об этом не желаю!

("Любопытно! - думает Мортимер. - Неужели Общество глаголет его устами?")

- Браво, браво, браво! - восклицает леди Типпинз. - А ваше мнение об этом мезальянсе, достопочтенная коллега достопочтенного члена Комиссии, который только что сел на место?

Мнение миссис Подснеп таково, что в делах подобного рода должно соблюдать равенство рангов и состояний и что людям, привыкшим вращаться в Обществе, следует и жену подыскивать в Обществе, чтобы она могла вращаться в нем с непринужденностью и грацией, которые... - Миссис Подснеп останавливается на полуслове, деликатно давая понять слушателям, что люди из Общества обязаны искать в женах наибольшего сходства с ней самой, если только такое сходство возможно.

("Любопытно! - думает Мортимер. - Неужели Общество глаголет ее устами?")

Леди Типпинз обращается к Подрядчику в полмиллиона рабочих сил. Этот могучий властелин считает, что человек, о котором идет речь, должен был бы пристроить молодую особу, то есть купить ей лодку и обеспечить ее небольшой рентой. И то и другое сводится к бифштексам и портеру. Вы покупаете молодой особе лодку. Прекрасно! Кроме того, вы покупаете ей небольшую ренту. По-вашему, ее рента равняется стольким-то фунтам стерлингов, на самом же деле это столько-то фунтов бифштекса и столько-то кружек портера. С одной стороны, молодая особа имеет лодку. С другой - она потребляет столько-то фунтов бифштекса и столько-то кружек портера. Бифштекс и портер служат топливом, приводящим в действие механизм молодой особы. Она черпает в этом топливе силы для управления лодкой, а за потраченные силы получает денежное вознаграждение. Добавьте к этому заработку небольшую ренту, и у вас получится точная сумма ее ежегодных доходов. Вот как надо подходить к этому вопросу, заключает Подрядчик.