Шансы. Том 1 - Джеки Коллинз

— О'кей, я увижусь с ним. Ее заплывшее лицо просияло.

— Я так и знала, что ты не подведешь меня.

— Я сказал, что увижусь с ним. Больше ничего. Это вовсе не значит, что я брошусь ему в объятия с криком «кто старое помянет»!

Вера поднялась.

— Пойду приведу его.

— Что?

— Он здесь, в вестибюле. Я же знала, что ты мне не откажешь.

Она исчезла, прежде чем он смог остановить ее. Проклиная себя в душе, Джино потел, тер пальцем шрам на щеке.

Он сделал знак официанту принести еще порцию виски и попытался вспомнить, каким он видел Паоло в последний раз. Сколько, интересно, лет прошло? Шестнадцать? Семнадцать? Во всяком случае, немало. И все-таки недостаточно много. Он был тогда мальчишкой. Но даже тогда он был больше мужчиной, чем его отец.

С удовлетворением Джино вспомнил взбучку, которую когда-то задал отцу.

Взгляд его переместился ко входу в бар, и в этот момент вошла Вера. Но вошла она не с Паоло, а с тощим прихрамывающим стариком, чьи редкие седые волосы едва прикрывали вспотевший череп. По мере их приближения до Джино начало доходить — и все-таки это Паоло, в конце концов. Неужели годы могут так обойтись с человеком?

Джино помнил, что отец, правда, всегда был худым и жилистым, но куда делись густые каштановые волосы и правильные в целом черты лица? Сейчас к столику подходил человек с лицом спившегося забияки и драчуна. Сломленный судьбой, он стоял перед Джино. Наконец, пьяновато улыбнувшись, Паоло похлопал его по плечу.

— Привет, сынок. Давно не виделись.

Привет, сынок? Джино не верил своим ушам. Привет, сынок? Что этот тип себе тут представил? Что он герой сентиментальной пьески?

— Паоло, — обратился Джино к отцу, стряхивая с плеча его руку, — сядь.

Паоло уселся. Села и Вера.

— Ну, сынок… — начал Паоло.

— Завязывай с этим дерьмом — «сынок» и все прочее, — холодно приказал Джино.

Улыбка на лице Паоло дрогнула, но не исчезла бесследно.

— Джино, — с придыханием заговорила Вера, — не нужно так, а? Никаких драк у нас больше не предвидится.

— Это так, согласен, — великодушно подтвердил Паоло. Джино смерил его тяжелым взглядом.

— Что тебе от меня нужно? Еще денег — чтобы проссать и их?

— С деньгами нам просто не повезло. — Паоло покраснел.

— Да? — голос Джино звучал устало. — Тебе нужна работа, и я тебе ее дам. Но больше ты у меня ни доллара не выпросишь. Я, так и быть, подыщу тебе какое-нибудь занятие, но один неверный шаг — и вое. Ты понял меня?

Паоло бросил на него угрюмый взор.

— Он переменился, — встряла в разговор мужчин Вера. — Ты и сам это увидишь, Джино. Ты не пожалеешь, что дал ему работу. — Она подтолкнула Паоло. — Правда же, милый?

Рот его вновь растянулся в пьяной усмешке.

— Правда.

Джино поднялся из-за стола.

— Значит, договорились. Приведешь его завтра в клуб, к шести вечера. — Он щелкнул пальцами официанту. — Накорми их обедом. Счет пришлешь мне.

— Будет исполнено, мистер Сантанджело. Не сказав больше ни слова, Джино вышел из ресторана. Остановившись у бровки тротуара, он сплюнул. Ему всегда этого хотелось при виде Паоло.

КЭРРИ. 1939

Аборт. Дорогая и опасная затея. Она действительно этого хочет?

Да.

Грязная квартира. Все ее сбережения. Старая негритянка с парой ржавых ножниц в руке.

Раздирающая боль и чувство унижения.

Чтобы она не кричала, ей дали выпить отвратительного самогона, который обжег горло.

Наконец Кэрри вернулась в свою комнату. Без сил. В полном одиночестве. Кровотечение длилось целый день. А потом ничего, кроме отчаяния. Прервать беременность не удалось.

В голову лезли разные мысли. Разыскать Джино Сантанджело? Фредди Лестера? Ни за что.

Покончить с собой? Возможно. Некоторое время она тешила себя этой мыслью. Покой — это так заманчиво, но самоубийство от нее никуда не уйдет.

Во всем мире у нее только и оставалось, что двадцать три доллара и зреющий в чреве ребенок. Нельзя больше лежать в этой чужой, на время снятой комнате и чего-то ждать. Не было в мире Прекрасного Принца, спешившего в Гарлем на белом коне, чтобы спасти ее. Она когда-то нашла в себе силы победить наркотики. Неужели же сейчас она сломается?

Ей не исполнилось еще и тридцати.

И она решила жить дальше.

Месяц медленно сменялся другим. Найти работу было делом нелегким. Она сменила множество мест. Певичка в дешевом ресторанчике. Официантка. Девушка в ночном клубе. Отовсюду Кэрри уходила по единственной причине: рано или поздно хозяин начинал считать, что удовлетворение его физиологических потребностей входит в ее обязанности.

С деньгами становилось все труднее, а живот ее все увеличивался в размерах. Каким бы странным это ни казалось, но растущий в утробе ребенок наполнял душу верой в будущее. Их будущее. Будущее их обоих. Думая о нем, она испытывала, может быть, смешное, но приятное волнение.

В конце концов ей удалось получить в каком-то ресторане место кассирши, и работа эта оказалась довольно постоянной, поскольку теперь уже любому стало ясно, что она беременна, а к тому же, чтобы не давать окружавшим никаких поводов, она назвалась миссис Браун.

В ночь на восемнадцатое мая 1939 года Кэрри привезли в нью-йоркский госпиталь Всех Святых, а в три часа утра она произвела на свет мальчика. Весивший восемь фунтов новорожденный чуть было не убил свою мать.

Стивен — такое имя она дала ребенку.

ДЖИНО. 1939

Грохот войны в Европе доносился и до Америки. Войска немецкого диктатора вторглись в Польшу; Британия и Франция, объединившись, выступили против Германии. Президент Рузвельт заявил, что Америка будет придерживаться нейтралитета, но кто знает, что грядет в будущем?

В один из дней сенатор Освальд Дьюк и Джино Сантанджело решили сесть и обдумать вместе, какие деньги можно извлечь из сложившейся ситуации.

Освальд предложил приобрести несколько механических заводов, которые за довольно короткое время в случае кризиса можно перевести на выпуск военной продукции. Джино ответил согласием. Сенатор настаивал и на покупке резиновой фабрики, сети заправочных станций, а также на создании в арендованных по всей стране складах крупных запасов кофе, сахара, консервов.

— Будущее покажет, — убеждал он Джино. — Если война в Европе будет шириться, за этими продуктами вытянутся громадные очереди.

Джино и не думал с ним спорить. До сих пор старик еще не разу не ошибался, и идея побеспокоиться о будущем представлялась ему абсолютно оправданной.

Накануне Нового года Джино на одну ночь закрыл клуб, чтобы устроить в нем свое личное роскошное празднество. Все приглашенные почли за честь явиться. Это была самая веселая ночь в году.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});