Иисус. Человек, ставший богом - Хосе Антонио Пагола

Иисус — это Слово Божье, ставшее плотью. Как сказано в прологе, именно под таким углом зрения и надо читать этот текст. В описываемой в Четвертом евангелии истории речь не идет об очередном пророке, который говорит и действует во имя Бога. Здесь говорится о Слове Божьем, воплощенном в Иисусе. Это Слово всегда пребывало рядом с Богом. Это Слово есть Бог. В этом Слове, таящемся в Боге, состоит суть всех вещей. Вся действительность была создана им. Восхитительно, что «Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его»81. Бог взял плоть Иисуса. В его словах, действиях, в его жизни и смерти мы встречаемся с Богом. В этой конкретной истории об Иисусе, которая будет нам рассказана, мы должны услышать, как Бог говорит с нами через хрупкую и уязвимую жизнь человеческого существа82. С этой вершины Евангелие от Иоанна будет знакомить нас с Иисусом как с Сыном Бога, посланного Отцом для спасения мира; как истинного свидетеля, который может поведать нам тайну Бога, никогда никем не видимого; как спасителя, исполняющего и одновременно превосходящего все надежды человеческого существа.

Иисус — посланник Отца. Это Сын, который существовал всегда в лоне Отца и которого Бог в знак любви посылает в мир83. Будучи посланным Отцом, Иисус являет Его миру, он Его «представляет». Он произносит не свои собственные слова, а те, которые слышит от Отца84; он делает не свою работу, а работу Отца85; исполняет не свою волю, а волю Отца86. Иисус не больше чем «голос» и «руки» Отца. Словами Иисуса с нами говорит Бог; в его действиях Он протягивает нам Свою руку. Бог посылает Своего Сына в мир, и этот подарок Он делает исключительно из любви: «Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него»87. Таким образом, Иисус «исшел от Бога»88. Бог настолько в нем представлен, что Иисус говорит Филиппу: «Видевший Меня видел Отца»89.

Этот Иисус, исходящий прямо из сердца Бога, тот единственный, кто может о Нем свидетельствовать. Это великий Свидетеле. «Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил»90. Когда он стал плотью, «мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца»91. Эта «слава», которую Иисус приемлет от Бога в качестве Его Сына, проявляется в чудесах, которые он совершает. Иоанн называет их «знаками» и рассказывает о них для того, чтобы читатели «уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его»92. Эти «знаки» свидетельствуют о власти Иисуса как Сына Бога, в них проявляется Его сострадание. Иисус совершает их, чтобы зародить веру93. Вероятно, с позиции евангелиста Иоанна, Иисус действительно открывает нам все, что он должен поведать от Отца, когда говорит о заповеди любви. По крайней мере, только в этот момент ясно подчеркивается, что Иисус сказал своим ученикам «все», что он слышал от своего Отца. «Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга, как Я возлюбил вас. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих. Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам. Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего»94. В этой заповеди любви действительно говорится обо всем, что нам должен рассказать Иисус, исходя из своих близких отношений с Отцом. От Отца Иисус приносит на землю заповедь любви. И она превосходит все предыдущие откровения, поскольку «закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа»95. Вплоть до этого момента ученики были «слугами» Бога и Иисуса. А теперь они стали «друзьями».

Кроме как Свидетеля, Евангелие от Иоанна представляет Иисуса как Спасителя, исполняющего и одновременно превосходящего все надежды человечества на спасение. С самого начала повествования ученики говорят, что нашли «Мессию», и Нафанаил признает Иисуса «Сыном Божиим»96. Однако это лишь первое исповедание. Иисус говорит Нафанаилу: «Увидишь больше сего»97. Иисус еще не полностью открывается нам, когда его личность называют одними традиционными титулами. Очень важно услышать, как Иисус определяет сам себя, когда произносит: «Я есмь». Вложенные в его уста образы позволяют нам увидеть всю спасительную силу Иисуса Христа, который, посланный Отцом, отвечает самым фундаментальным потребностям человеческого существования98. Излагая эти образы, Евангелие, похоже, следует определенному порядку. Заявляя о себе как о «хлебе жизни», Иисус предлагает идти за ним: «Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать»99: люди ищут различные виды хлеба, чтобы утолить свой сильный голод; только в Иисусе находится хлеб жизни, который полностью их удовлетворит. Представляя себя как «свет миру», Иисус призывает следовать за ним: «Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни»100: человеческому существу необходим свет, чтобы не ошибаться на своем пути; только в Иисусе можно найти свет, который выведет к жизни. Кто действительно следует за ним, тот пересечет порог, ведущий в новую жизнь; именно поэтому Иисус называет себя «дверью»: «Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется»101: перед человеком открывается много дверей и дорог; и только если он проходит через Иисуса, он обретает свое спасение. И тогда он вступает в новое пространство существования, где он защищен и питаем Иисусом, предлагающим ему себя в качестве «доброго пастыря»: «Я есмь пастырь добрый… Я пришел для того, чтобы [овцы мои] имели жизнь и имели с избытком»102: человек хрупок, беззащитен, он жертва плохих пастухов; только в Иисусе он находит «доброго пастыря», дающего ему жизнь, которой он так жаждет. В Иисусе, «добром пастыре», человеческое существо обретает воскресение и жизнь: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек»103: кто верит в Иисуса, у того есть жизнь, и не как будущая жизнь, а как существующая в настоящий момент реальность. В своей прощальной речи Иисус произносит еще два высказывания, которые в определенной степени обобщают и придают большую глубину его представлению о себе, связанную с Отцом. «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня»104; Иисус, предлагая свою жизнь и свою истину, открывает нам путь к Отцу. После смерти и воскресения Иисуса, самым главным будет «пребывание» на этом пути, в этой истине и в этой жизни. Поэтому он говорит своим ученикам: «Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой — виноградарь»105. Ученики не должны забывать об этом: они должны пребывать в Иисусе, как виноградные лозы на винограднике. «Пребудьте во Мне… Пребудьте в любви Моей. Если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви… Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга, как Я возлюбил вас»106.

В поисках имени для Иисуса

Еще даже до того как были написаны евангельские тексты, замечательно излагающие жизнь Иисуса в свете пасхального опыта, в среде последователей Иисуса произошло выдающееся событие. Испытанное после его воскресения потрясение толкает их на поиски «имен» и «титулов», чтобы попытаться выразить «тайну», которую они ощущают в этом пророке, за которым они следовали по дорогам Галилеи. Какова его истинная сущность? Как они должны его называть? Какое имя им использовать, чтобы возвещать о нем? В семитском менталитете «имя» наделено исключительной значимостью. Это не просто любое внешнее обозначение, которое дают кому-то. «Имя» указывает на сущность личности, ее миссию, ее судьбу107.

«Тайна», которую интуитивно ощущают в Иисусе, не может быть выражена только этим именем. Матфей, правда, обнаруживает глубокий смысл в имени «Иисус»: его отец дает ему такое имя по вдохновению «Ангела Господня», потому что ребенок родился, чтобы спасти «людей Своих от грехов их»108. Но его недостаточно, чтобы выразить все, что им открывается в Воскресшем. Вскоре в христианских общинах появятся и распространятся различные титулы и имена, взятые из мира иудейской культуры и эллинизированных кругов109. Несмотря на их многообразие, не наблюдается никакой разрозненности или смешения. Все имена относятся к Иисусу, выдающемуся пророку, с которым они познакомились в Галилее, и все они истолкованы в свете его личности и его служения: Иисус — это Господь, но Господь, умеющий лишь служить, а не властвовать; он «Мессия», но Мессия распятый, а не царь-победитель, уничтожающий своих противников.