Тёмные всадники - Тифен Сиовель

того, как ты успела подкинуть мысль о шантаже.

– Думаешь?

– Что, если мы вернемся к вашему первоначальному плану? Еще есть время попытаться получить код кольца архиепископа, чтобы успеть на встречу с твоим братом. Мы должны пойти в крепость. Я сделаю все возможное, чтобы помочь Энндалу освободить остальных и посеять хаос, так что у тебя будет шанс встретиться с архиепископом и его Бета-Элитой в одиночку. Ты притворишься испуганной и достанешь перо, чтобы отправиться в Цитадель за помощью. Дю Мулен, несомненно, хочет свести счеты с херувимами. Он должен рассматривать это как возможность заставить их говорить с ним, даже если они не ответят на призыв его кольца Альфы. Он позволит тебе присоединиться к Бенджи, и херувимы займут твое место. Они будут говорить с архиепископом о коде на его кольце, а ты без их ведома запишешь его пером в своем блокноте.

– Перо! – воскликнула Брисеида, ощупывая свой рукав.

Его там не было. Где она его оставила? Она не помнила, чтобы вытаскивала перо с доспехов, но…

– Теобальд.

Она бросилась вниз по лестнице. Теобальд ждал их, сидя за кухонным столом. Он крутил перо херувима между пальцами, чтобы занять себя.

– Не трогай! – воскликнула Брисеида, выхватывая перо из его рук.

– Твое перо пострадало, – заметил Теобальд.

– Теобальд, как ты думаешь, ты сможешь доставить нас в крепость?

Теобальд сделал вид, что задумался.

– Я думаю, что могу вспомнить дорогу, да.

– Я имею в виду, пропустят ли тебя стражники с нами в главный зал, если ты попросишь о разговоре с дедушкой? Вина Оанко не меньше остальных, они могли бы бросить его в темницу. Они дадут нам поговорить?

– Я рассчитываю на это. Ты обещала мне, помнишь? В любом случае мой дед будет очень занят судебным процессом. Должна быть какая-то срочная причина, чтобы он согласился встретиться… Например, если бы я нашел ведьму, – добавил он, его глаза блестели.

– Я не хочу оказаться на костре, чтобы только угодить тебе, Теобальд, – сказала Брисеида, вспомнив обещание, которое она ему дала.

– Ты мне обещала! Ты очень эгоистична. Твоя подруга без колебаний бросилась в объятия инквизитора.

– Не начинай, Теобальд. Все будет напрасно, если узнают, что в доспехах была я.

– Ты не можешь повлиять на решение судей, даже если ты так думаешь. Когда духовенство совершает ошибку, всегда есть на кого свалить вину. Время играть в хорошую девочку прошло. Если хочешь спасти своих друзей, нужно сделать только одно: заставить их всех бояться! Настолько, что они молча позволят вам покинуть Каркасон.

Брисеида улыбнулась. Напугать Элиту. Здорово.

– Теобальд прав, – заметил Оанко. – Неплохая идея: так мы сможем держать людей на расстоянии, для… ну, ты понимаешь, до конца нашего плана.

– Но…

– Теобальд, помоги мне превратить ее в ведьму.

Теобальду не нужно было говорить дважды.

Он бросился к сундуку, порылся внутри, разбросал вокруг себя ткани и торжествующе помахал некоторыми из них. Затем, оставив Брисеиду надевать старое черное платье, он побежал к камину, наполнил ведро золой и углем и высыпал ей на голову. Затем он аккуратно распределил смесь на ее платье, порвал его тут и там, прокатал немного угля по лицу и зачесал волосы назад, а Оанко добавил несколько штрихов липкого продукта собственного изготовления, чтобы все прилипло.

– Идеально! – воскликнул Теобальд, разворачивая ее к себе. – Быстрее, пошли!

– Нам придется подождать подходящего момента, – сказала Брисеида Оанко, постукивая пером. – Если Бенджи не здесь, я не смогу…

– Подождать? Конечно, нет! – воскликнул Теобальд, выхватывая перо из ее руки и спрятав его в сумку, рядом с песочными часами, а затем перекидывая ее через плечо. – Торопитесь, вы же не хотите пропустить процесс!

Он широко раскинул руки, схватил половину их сумок, оставленных на столе, и бросился к дверному проему.

– ВЕДЬМА! ВЕДЬМА! ТАМ! БЕГИТЕ! – кричал он в панике, выходя на улицу.

По дороге Брисеида упражнялась в бросании злобных взглядов на самых безрассудных из каркасонцев. Хватит ли ее ведьминского облика, чтобы прервать судебный процесс и заставить вельмож покинуть зал? Скорее всего нет. Сможет ли Оанко ускользнуть, чтобы освободить остальных? Она сомневалась в этом. Им следовало придумать план получше, было безумием следовать за Теобальдом в его прихоти. Но сейчас у нее не было времени отступать. По крайней мере, они доберутся до Энндала. Она также практиковалась в рычании и несколько раз плюнула в бедных прохожих, но от этого стилистического эффекта пришлось отказаться, обнаружив, что у нее получается только пускать слюни. Она никогда не была в этом хороша. Вместо этого она сосредоточилась на шагах их нового, неисполнимого плана: прервать судебное разбирательство. Заставить толпу бежать, пугая ее. Задержать только членов Элиты и дать архиепископу возможность поговорить с херувимами через нее, прежде чем убежать, блокнот в кармане…

Наконец, они оказались перед разводным мостом крепости.

– Я везу вещественное доказательство для суда, – с поклоном сказал Теобальд стражникам.

По их взглядам Брисеида поняла, что стражники сразу узнали Теобальда. Один из них пошел за указаниями, прежде чем разрешить им войти, и вернулся с подкреплением. Четыре стражника встали вокруг них и проводили их в зал совета.

– Вот мы и пришли, – взволнованно пробормотал Теобальд. – Дай мне это, моя дорогая, у тебя должны быть свободные руки.

Быстрым движением он бросил свою груду сумок в руки Оанко и схватил руки Брисеиды. Она хотела остановить его, перо должно быть рядом, но один из солдат, увидев, что она подняла руки в сторону Теобальда, прижал ее к стене.

– Спокойно, малыш, – сказал Теобальд, – она нужна мне живой на некоторое время. Что это? Вы слышите это? Похоже, что рыцарь д’Имбер уже прибыл!

Брисеида прислушалась, ее сердце сжималось. Голос Энндала был отчетливо слышен по ту сторону дверей большого зала. «Если бы лейтенант Эбрар был среди нас, он бы подтвердил мои слова, милорд, – сказал он, – вы должны мне поверить, вуивр никогда бы не был уничтожен только благодаря вмешательству инквизитора, и другие демоны, конечно, не исчезли бы, если бы мы не привели Ольхового короля…»

«Ложь! Богохульство! Ересь!» – кричал голос, несомненно, принадлежащий инквизитору.

– Теобальд! Верни мне сумку, иначе я ничего не смогу сделать!

– Что ты! Вот увидите, у вас все получится.

Стражники наблюдали за ними. Брисеиде до смерти хотелось дать Теобальду пощечину.

– Отдай, Теобальд, – прошипела она сквозь зубы. – Я не сдвинусь с места без сумки.

– В таком случае я считаю, что настал момент великих откровений.

И, не дожидаясь, он толчком распахнул две створки больших дверей.

– Разве я когда-нибудь проявлял неуважение к вам? – спросил Энндал.

– Боюсь, что да! – торжествующе воскликнул Теобальд. – Я даже думаю, что это ваша особенность! Даже в юности вы не думали ни о чем другом…

– ХА-ХА-ХА! – воскликнула Брисеида, подбегая к нему сзади, прежде чем стражники успели среагировать. – ХА-ХА-ХА-ХА!

– АХ! ВЕДЬМА! ВЕДЬМА В КРЕПОСТИ! – в ужасе закричал Теобальд.

Он прокладывал себе путь через придворных, сотню или около того мужчин и женщин, которые при виде приближающейся Брисеиды отворачивались, как стадо испуганных овец. В конце комнаты стоял длинный стол на платформе. Архиепископ Дю Мулен сидел там вместе с Жаном д’Этамп, епископом Каркасоны, и старым сенешалем.

– Помогите мне, умоляю вас! – снова закричал Теобальд, жестикулируя и хватаясь за платья дам, чтобы не упасть. – ВЕДЬМА!

Энндал стоял перед платформой, рядом с инквизитором, чья рука лежала на плече Лиз, а она дрожала, опустив голову, стоя на коленях на полу. Брисеида оглянулась. Оанко делал все возможное, чтобы замедлить четырех стражников.

– ХА-ХА-ХА-ХА! – кричала она во всю мощь своих легких.

– Что происходит? – прошептал архиепископ, вставая.

Теобальд, оттолкнув Энндала, бросился