Темная комната - Майнет Уолтерс

Она уставилась на письмо, про которое уже успела забыть, и которое до сих пор лежало у нее на коленях.

— Больше я не помню ровным счетом ничего. — Она смяла ксерокопию, превратив ее в бумажный шарик. — Я больше ничего не помню, — повторила женщина, и в голосе ее зазвучала тревога. — Кажется, он усадил меня в машину, но вот что было дальше…

— Прекрасно, — подбодрил ее Фрэнк и улыбнулся. — Думаю, что остальное мы сумеем восстановить уже все вместе. Очевидно, в вас преобладало огромное желание выжить, мисс Кингсли. Я завидую вашей отваге и тому ангелу, который охраняет вас. Мне кажется просто невероятным, что на месте преступления чисто случайно неожиданно возникла та влюбленная парочка, которая и обнаружила вас. — Он некоторое время восхищенно смотрел на женщину. — Доктор Протероу говорил мне, что Саймон пришел навестить вас сразу же после того, как вы пришли в себя. Тогда вы уже знали о том, что он причастен ко всем преступлениям?

— Нет.

— Когда же вы вспомнили об этом?

Джинкс опустила голову:

— Только вчера утром. Когда сотрудница полиции спросила меня о брелке.

— Но не раньше?

Джинкс промолчала.

— Вы уже сказали вашему отцу, мисс Кингсли, что это Саймон убил Мег и Лео?

Она резко подняла голову, и в ее огромных глазах засветилось искреннее изумление:

— Разумеется, нет. Зачем?

Чивер понимающе кивнул:

— А вашим братьям и мачехе?

— Нет.

Алан Протероу нахмурился:

— А почему вы об этом спрашиваете, мистер Чивер?

Фрэнк неуверенно пожал плечами:

— По привычке. Пытаюсь расставить все точки над "i". Мне не хочется, чтобы потом вокруг нас опять начали зависать какие-нибудь обвинения относительно того, что… — Он задумался, подыскивая нужное слово. — Что самоубийство Саймона Харриса пришлось нам как нельзя более кстати. Можно сказать, что он встретил свою смерть, осуществив ее в виде кары справедливости. Проблема заключается в том, что кроме этого письма и пятен крови на сутане, у нас нет против него никаких доказательств. Более того, сутана была тщательно выстирана, и той крови, которая на ней осталась, может быть недостаточно для проведения нормального анализа. Предположительно, Саймон отвез Лео и Мег в своей собственной машине в лес, но так как его автомобиль полностью сгорел еще вчера, то тут мы тоже ничего не сможем доказать с помощью судебной экспертизы. Мы уже провели исследование вашей машины, мисс Кингсли, и могу заверить вас, что там тоже не было найдено ничего такого, что могло бы подтвердить ваше многочасовое пребывание в ее багажнике.

— А вы бы ничего и не нашли, — возразил Алан, — ведь Джинкс была упакована в мешок, прежде чем попала туда.

— Я полностью согласен с вами, но всякое отсутствие доказательств, как вы понимаете, само по себе представляет проблему. Конечно, нам бы здорово помогло, если бы вы сами все же признали в нем того типа, который совершил на вас нападение.

Алан кивнул на смятый бумажный комок в руках Джинкс:

— Но ведь у вас имеется его письменное признание. Неужели и оно ничего не стоит? Я полагаю, вы уже идентифицировали почерк Саймона?

— Разумеется, это уже сделано. Но оригинал сейчас находится в лаборатории, где проводятся анализы кровяных пятен и следов других выделений. Похоже, что в тот момент, когда Саймон составлял это послание, у него шла носом кровь. А это может означать, что кто-то заставил его написать подобное признание.

— Но кто же?

— Этого мы не знаем, сэр, вот поэтому нас очень интересует тот момент, когда к мисс Кингсли начала возвращаться память, и кому она уже успела рассказать о своих воспоминаниях. — Он посмотрел на Джинкс. — Было бы крайне нежелательно, если бы в виновности Саймона кто-то начал сомневаться, имея при этом некие весомые доказательства.

Алан принялся яростно тереть подбородок, поскребывая кончиками пальцев жесткую щетину.

— Неужели у вас возникли сомнения в том, что Джинкс говорит правду? — строго спросил он. — Если так, то я начинаю понимать, почему она настолько недоброжелательно относится к английской полиции. Господи! Да вы только вообразите себе, что этот негодяй был бы еще жив, а она попыталась бы убедить вас в его виновности. Ей бы этого просто не удалось. Вы бы продолжали сидеть тут и талдычить о том, что у вас, к сожалению, наблюдается острая нехватка доказательств и свидетелей. Но, слава Богу, поначалу она ничего не могла вспомнить, иначе бы несчастная Джинкс просто подписала бы себе смертный приговор, назвав вам имя убийцы. Совершенно очевидно, что этот человек страдал психозом с параноидальными отклонениями, но, тем не менее, сумел бы убедить вас в своей невиновности, хотя в то же время пытался избавиться от этой женщины, которая могла в любой момент выдать его.

Чивер только пожал плечами:

— Вам удалось четко обозначить нашу дилемму, сэр. Лично я ни секунды не сомневаюсь в том, что все, сказанное здесь мисс Кингсли — истинная правда. Кроме того, я все же глубоко надеюсь и на то, что нам удастся отыскать в Лондоне и других проституток, которые опознают по фотографии Саймона Харриса, как клиента, который совершал на них нападение и калечил. А это лишь подтвердит его болезненное состояние. Однако пока что у нас на руках имеется его весьма своевременное самоубийство. А это, учитывая ум и тонкий расчет Саймона, в которых вы сами убеждены, вместе с его решимостью бросить тень на мисс Кингсли, вызывает, в свою очередь, ряд других вопросов. Я уверен, что мисс Кингсли, как и всем нам, не хочется, чтобы эта история тянулась до бесконечности. — Он повернулся к Джинкс и встретился с ней взглядом. — Поэтому все, что она сумеет добавить к своему рассказу, поможет нам. Я имею в виду любые подробности, которые не вызовут сомнений у патологоанатома для вынесения недвусмысленного вердикта о самоубийстве.

Джинкс понимающе кивнула:

— Мне все ясно, — заявила она, взглянув на открытый блокнот, лежавший на коленях сержанта, и на несколько секунд задумалась. — Я действительно ничего не могла вспомнить до тех пор, пока сотрудница полиции не начала расспрашивать меня о брелке для ключей. И вот тогда воспоминания нахлынули на меня таким стремительным потоком, что мне стало нехорошо, и меня долго тошнило прямо на ковер. Кстати, она может это подтвердить. Однако я уже знала о том, что Саймон погиб, прежде чем назвала ей имя убийцы. Из-за того, что я не помнила, кто пытался разделаться со мной, я не могла знать и о том, кто убил Лео и Мег. Доктор Протероу, которому я безоговорочно доверяю и которому я бы с радостью сообщила имя убийцы, также может подтвердить, что я ни намеком не давала знать, кто именно являлся преступником. Если бы я не страдала амнезией, я в первую очередь, разумеется, поставила бы в известность обо всем полицию Гемпшира. С самого начала расследования они ясно дали мне понять, что хоть я и являюсь главным подозреваемым, средства массовой информации не смогут открыто навязывать им свои суждения. Я твердо верила в старшего детектива Чивера и его команду и каждый раз соглашалась сотрудничать с ними в меру своих сил и возможностей.

Она вопросительно взглянула на Фрэнка и заметила, как он одобрительно приподнял бровь, затем Джинкс продолжила:

— Я полагаю, что, позвонив моим друзьям, родственникам и доктору, Саймон понял, что полиция Гемпшира ничего не будет принимать на веру, и его смогут арестовать только в тот момент, когда ко мне наконец вернется память. Я знала его долгое время, как примерного и любящего сына. Теперь я убеждена, что он постарался бы сделать все возможное, чтобы избежать таких серьезных переживаний для своих родителей, как суд над собственным сыном. Все это, конечно, грустно, но я не удивлена его решению покончить с собой.

— Мне кажется, он не мог бы перенести и того, что о его преступлениях узнали бы и коллеги, и прихожане. Как вы полагаете? — подсказал Чивер.

— Да, что касается его службы, он был весьма исполнительным и преданным своему делу священником, — подтвердила женщина. — Скорее всего, когда к нему вернулась ясность мышления, он был сражен тем, что успел натворить. И тогда он осознал, что бремя его вины падает на тех, кого он любит. Он был больным, а не таким уж безнадежно испорченным и плохим человеком.

Чивер поднялся из кресла и протянул руку Джинкс:

— Наверное, мои слова сейчас будут не слишком уместны, мисс Кингсли, но мне было очень приятно познакомиться с вами. Жаль только, что произошло это при столь трагических обстоятельствах. Возможно, вы еще понадобитесь нам для уточнения некоторых подробностей дела и подтверждения кое-каких деталей. Однако полагаю, что здесь никаких проблем у нас не предвидится. По опыту знаю, что благородство всегда выигрывает. А самоубийство легче принять тогда, когда для такого поступка имеется достаточно веская причина.

— Понимаю, — кивнула женщина, пожимая руку старшего детектива. — Если бы Саймон позаботился о том, чтобы авария действительно была похожа на обыкновенный несчастный случай, то я действительно бы волновалась значительно больше. Понимаете, я и сама не исключала того, что могла убить Лео и Мег. Они вели себя по отношению ко мне как самые настоящие негодяи. Но вот самоубийства я никак не могла совершить, это уж точно.