Все лорды Камелота - Владимир Свержин

– Что делает здесь эта мерзавка?! – вскипая на глазах, процедила Моргана.

– Я принесла ключ, тётя, – глядя на Моргану нежно, как кошка на мышь, промурлыкала Лендис. – Так что не менее вашего имею право находиться в этой зале. Поэтому извольте держать за зубами свой змеиный язык.

– Испепелю! – коротко заявила Моргана и поспешила претворить свою угрозу в жизнь.

– Глупости, тётя! – отчеканила Лендис, и две молнии, столкнувшись над Круглым Столом, переплелись и, взмыв к кровле, проделали в ней изрядную дыру.

Сквозь отверстие в кровле немедленно втиснулась голова виверны, недоумённо обведшая собравшихся взглядом и скрежещуще-недовольно каркнувшая, чтобы выразить своё несогласие с производимыми разрушениями.

– Девочки, не ссорьтесь. После того, что произошло в Кордуэле, я бы на вашем месте не стал баловаться с огнём.

– Мы ещё встретимся вне этих стен, – поприветствовала соперницу ученица Мерлина.

– Конечно, дорогая тётя.

– Прошу прощения, господа. Сэр Торвальд, если я вам больше не нужен, позвольте уйти, – поклонился Годвин.

– Нет-нет, мой мальчик, – подходя к нему, произнёс Мерлин. – Останься. То, что здесь происходит, касается и тебя. Спасибо, что принесла книгу, Лендис. – Он принял из рук королевы Каледонии знакомый нам фолиант и, подойдя к столу, вложил в него пергамент. – Только здесь можно снять второе заклятие. Ты знала об этом?

– Да, великий Мерлин, – кивнула Лендис.

– Умница. – Он сделал над книгой несколько пассов руками и вынул из неё пергамент, покрытый несколько иными письменами, чем прежде. – Итак, вот оно, истинное пророчество. – Он начал читать зычным, хорошо поставленным голосом:

Когда великие начнут спасать оружьем честь, —

гласила первая строка.

– «Ну-ка, ну-ка», – оживился Лис, – «шо сия аллегория означает?»

– «С этим всё понятно», – вздохнул я, – «великие всю историю только этим и занимаются».

– Принцесса грёз покинет этот мир, – продолжал Каранток.

– «С этим, увы, тоже ясно».

Собравшиеся у Круглого Стола молчали, очевидно, эта часть пророчества у них не вызывала вопросов.

Златой дракон вонзит клыки в грудь алого дракона,Коварная змея отравит кровь его. —

Чтец обвёл глазами Ллевелина и Моргану, точно вопрошая, понятен ли им смысл сказанного. Те молчали, напряжённо глядя на говорившего.

– «Ну хорошо, с драконами ты мне уже объяснял. А что ещё за история со змеёй?»

– «Ну-у, может, это намёк на доллар, использование которого в качестве платёжного средства подрывает британскую экономику. В конце концов это вопросы не ко мне, а к специально обученным толкователям».

– «Во как загнул! Ладно, допустим». 

Ушедшие вернутся ради вести,Подкошены падут две башни над водой…

– «С башнями, к сожалению, всё понятно. А что за ушедшие?»

– «Лис, очнись! Ушедшие – это мы с тобой. Мы вернулись ради вести! И вернёмся в свой мир, так что строка работает и там, и здесь. Кстати, для Магэрана с Сабрейном тоже».

Два полумесяца грозят последним часом,Но мягкие добавят твёрдым силы жить.

– «Ерунда какая-то получается! Это что, те полумесяцы, что мы видели в Зачарованном лесу, что ли?»

– «Я всё-таки полагаю», – неуверенно начал я, – «что два полумесяца здесь означают один месяц, который тут действительно грозил последним часом».

– «Ага», – встрепенулся Лис, – «а у нас это разногласия между шиитами и суннитами. А мягко и твёрдо – это Китай. Всякие Ю Сен Чу, Дао-дзен и прочие прибамбасы».

– «А здесь?»

– «Доживём – увидим. Мерлин растолкует, на то он и мудрый».

Зелёное не станет белым, став пурпурным.Сын короля-медведя – новый властелин.Три мира будут слиты воедино,Спасение придёт.

– «Так», – задумчиво изрёк Лис, – «с мирами ясно. Со светофором ничего не понял, а с королём-то что?»

– «Честно говоря, с многоцветьем я тоже ничего не понял. Сын короля-медведя – сын Артура, Артур и означает медведь. Похоже, Моргана была права. И миры Британии, Каледонии и Арморики действительно будут спасены Мордредом».

– «А у нас?» – огорчённо вздохнул Рейнар.

– «Видишь ли, второе имя принца Чарльза, наследника престола, – Артур. А вместе, если брать по латыни Королюс Артурус, то есть – Король Артур. Так что выходит, что спасение Британии придёт от его сына. Хотя, видит бог, из нас такие толкователи пророчеств, как из ботфорта хрустальный башмачок».

– Вот видите! – злорадно вскричала Моргана. – Артур сцепился с Ланселотом, защищая свою честь. Гвиневера покинула этот мир, уйдя в монастырь. Золотой дракон Ллевелина вонзит клыки в грудь дракона Артура, предав его. Или это не так, моя дорогая племянница?

– Нет, – покачала головой Лендис. – Увы, я поддалась на коварство Ллевелина, и оно привело мою армию в западню. – Как и Моргана, королева Каледонии вполне овладела искусством лгать, не соврав и словом. – А вот змея, из-за которой началось сражение на Камланне… Не ты ли послала её, Моргана?

– Мне лучше жить в Эйре, откуда святой Патрик изгнал всех змей, если в Британии я буду отвечать за их укусы. Однако из-за этого злосчастного укуса зелёное поле Камланна не покрылось белыми скатертями пиршества, а стало пурпурным от крови!

– Оно стало багровым, Моргана. Багровым, а не пурпурным, – сумрачно поправил её Мерлин. – А пурпурной будет королевская мантия во-он того мальчишки. – Он торжествующе обвёл глазами онемевшую от удивления публику. – Именно его зелёное одеяние овидда не станет белым плащом друида. Именно он своей мягкостью дал силу жить твёрдым. Не правда ли, Торвальд? И он видел два полумесяца, грозившие последним часом. Ведь так, дружок?

– Д-да, милорд, – чуть слышно проговорил Годвин, ошарашенный, похоже, более всех присутствующих.

– «Не, ну каков!» – гордо заявил Лис. – «Бац-бац, и в дамки! Дрожать, бояться, деньги не прятать! Не как-нибудь кто, а ваше величество Годвин – великий и ужасный».

– Но сын короля-медведя… – едва смогла произнести всё ещё не пришедшая в себя фея Моргана, – ведь это же Мордред?!

– Несомненно, моя дорогая, – кивнул Каранток. – Но дело в том, что Годвин тоже его сын. До своей женитьбы на Гвиневере Артур был женат на дочери графа Севена – Лизонере. Я сам благословил их брак.

– Ты, Мерлин?!

– Да. Несчастная умерла родами.

– «Слушай, это не Мерлин, а какой-то именной пестун семейства Пендрагонов! Интересно, кого из этой семейки он ещё вскормил своей волосатой грудью?»

– «Я думаю, хватит и этих».

– Ваше высокопреосвященство. – Моргана не желая сдаваться, апеллировала к Эмерику. Такого хода от неё не ожидал никто. В первую очередь сам архиепископ. – Может ли считаться законным брак, освящённый магом и друидом?

– «Ой-ей-ей! Можно подумать, можно подумать! Её Мордред сильно законный!»

– «Из двух незаконных – Мордред старший».

– Может, – после недолгого раздумья заявил примас Британии, вернув в состояние полного обалдения тех, кто из него только начал выходить.

– «Слу-ушай, а нам, часом, Эмерика в Зачарованном лесу не подменили? Шо это у него за левый уклонизм? Прямо не епископ, а перекрашенный друид!»

– Любовь есть чувство богоугодное. Браки устраиваются на небесах, а стало быть, бессмысленно говорить, что тот или иной обряд, если он был совершён, более свят, чем другой. Мне известно о женитьбе Артура и Лизонеры, хотя король и старался хранить её в секрете. Так что и в тебе, Мордред, и в тебе, Годвин, одинаково течёт королевская кровь. Но если Артуру было угодно завещать свой венец Годвину… Церковь с радостью признает его королём.

– «Понятное дело, с радостью», – хмыкнул Лис. – «Отлучение-то с Мордреда ещё не снято».

– Бывшего овидда?! – возмутилась Моргана.

– Не тебе говорить об этом, фея! Это наше дело, Церкви и Годвина!

– Мой король, – Лендис, по-прежнему стоявшая рядом с юным Пендрагоном, вложила свои руки в его ладони, – примите мою верность и со мной верность всей Каледонии и Горры.

– Принимаю, – прошептал Годвин. – Встаньте, милая королева.

– Вот так дела! – услышал я голос Кархейна. – Годвин, – он подошёл к оруженосцу, придавленному нежданно навалившимся величием, – прости. Мой король! – он преклонил колено и протянул свой меч рукоятью вперёд. – Примите мою верность. И хотя я не могу прибавить к своей верности верность даже одного подданного, присягаю, что моя будет неколебима.

– И моя тоже, – подошёл к Годвину Констан. – Хотя я лишь недавно стал рыцарем и не могу считать себя равным присутствующим здесь, присягаю и отдаю тебе свою верность. – Он встал на колено и протянул меч.

– Прах тебя подери! – взревел сэр Борс. – Ты – настоящий Пендрагон! Прими и наши мечи, король Годвин!

Мечи Магэрана и Сабрейна последовали за клинками королей Арморики, и с каждым новым эфесом, возвращаемым в руки коленопреклонённого рыцаря, всё темнее становилось лицо Морганы и всё задумчивее – лицо Ллевелина.