Все лорды Камелота - Владимир Свержин

– Но я не об этом, господа. И вы, моя прекрасная леди. Ибо вовсе не для того мы здесь собрались, чтобы соревноваться, чья кровь знатнее. А пророчество… Увы, Ллевелин, оно поддельное.

– Но я получил его от Артура! – поспешил возмутиться Страж Севера. – К тому же, неужели все эти достойные рыцари, – он обвёл рукой тех, кто принёс в зал собрания сочинение младшего сына Утера, – лжецы? Ведь если меня ты обвиняешь во лжи, то и они повинны в ней!

– Я тоже получил свою часть пророчества от Артура. И настаиваю, что оно истинно! – воскликнул Мордред.

– Пойди оно всё прахом! – густо краснея, взревел сэр Борс, хлопая о столешницу свою часть. – Самозванец уже вполне показал себя! Так мало того, он смеет именовать нас лжецами! Торвальд, я так больше не могу!

Герцог метнул на меня ненавидящий взгляд, краем глаза замечая, как ложатся на столешницу части пророчества Богарта и Бана.

– Эта часть принадлежала сэру Персивалю, – произнёс сэр Богарт.

– Эта – сэру Галахаду, – вторил ему сэр Бан.

– Милорд, – я поклонился герцогу, – вот эту часть по просьбе моего умирающего брата Гавейна вам передал Артур. Но вы отчего-то не захотели брать её с собой в Камелот. Вы полагаете, что она и по сей день лежит в волшебной шкатулке посреди вашего шатра. Вот эту я получил от умирающего сэра Кэя на Камланнском поле. Эту взял из рук убитого Лионеля…

Дверь заскрипела.

– Прошу прощения, господа. – В залу вошёл высокий голубоглазый юноша со светлыми волосами, разметавшимся по сброшенному за спину хаубергу.

– Констан?! – громогласный Борс резко повернулся к вошедшему. – Что с Ланселотом?

– Благодарю вас, милорд, он жив, хотя и дважды ранен. Но раны не слишком опасны.

– Почему же он не среди нас?

– Мой господин просил всех собравшихся простить его, ибо он не в силах более переступить порог этого замка. Сердце его разрывает проклятие короля Артура. Полный терзания за свои прошлые прегрешения и удручённый скорбью нашей доброй королевы, он решил присоединиться к преосвященному Эмерику в его благом строительстве нового монастыря неподалёку от Камланнского поля.

– «О! Будет кому дрова носить! А то Бэдивер погиб – строительство заглохло. Не, ну Костя, молодец, проскользнул ужом. Пока Ланселота ждали, на мальца никто внимания не обратил».

– Это верно, – подтвердил молчавший до сей поры примас Британии. – Ещё вчера благородный Ланселот изъявил желание по окончании войны посвятить себя служению Господу.

– Можно подумать, что рыцарский подвиг – недостаточное служение Всевышнему, – косясь на преосвященного Эмерика, выпалил Борс. – А между прочим, чашу Грааля Господь повелел защищать не вам, долгополым, а нам. Устал Ланселот, расстроился… С кем не бывает! Ничего-о, передохнёт, возьмёт себя в руки, мы ещё порубимся! – он поднял в воздух кулак, точно грозя кому-то.

– Сэр Ланселот сказал, что воля его непреложна. А посему, даровав мне удар мечом, он велел идти сюда, чтобы передать вот это. – Констан подошёл к столу, туда, где ещё красовалась золотая надпись «Ланселот», и положил на неё полоску пергамента.

– Итого десять, – мрачно, как всегда, произнёс сэр Богарт.

– Прошу прощения, – я вытащил последний из оставшихся у меня кусков, – одиннадцать. Эта часть принадлежала сэру Сагремору. Поскольку вы, ваша светлость, оказали мне высокое доверие, подсунув фальшивку от имени этого достойного рыцаря, я счёл себя вправе взять на время и подлинник.

– Мерзавец, – тихо проговорил Ллевелин.

– Милорд, я готов принять ваш вызов, едва лишь мы выйдем из Камелота. Однако я верно служу тому, кому присягал, а потому недостоин столь звонкого титула. Оставляю его вам.

Ллевелин и его сторонники, очевидно, решили не дожидаться выхода из Камелота, чтобы устроить небольшое продолжение ночного боя прямо здесь, за Круглым Столом. Восемь человек во главе с Ллевелином схватились за оружие по одну сторону стола, мы шестеро – по другую. Один лишь Мордред, смерив взглядом враждующие партии, остался стоять, как стоял, сложив руки на груди. Я мысленно поблагодарил сэра Борса за идею прихватить Богарта и Бана. Шестеро против восьмерых – это совсем не то же, что четверо. Четырнадцать человек схватились за мечи у Круглого Стола, но вышел из ножен один лишь Катгабайл – великий меч Тюра.

Идиотская картина: тринадцать человек пытаются оторвать рукоятки своих мечей от ножен, и я с клинком наголо, как дурак с вымытой шеей. Постояв так с минуту, я пожал плечами и вернул клинок в прежнее положение.

– Не старайтесь, – покачал головой Каранток, – всё равно у вас ничего не выйдет. Правда, Моргана?

– Правда, – фея недовольно поджала губы, – Мерлин.

– Однако всё равно здесь только одиннадцать кусков, – оставляя оружие в покое, скептически хмыкнул Мерриот.

– Всему своё время, мой юный друг. Всему своё время. Всё происходит в точно назначенный миг, ни мигом раньше, ни мигом позже. Теперь – продолжим.

Словно подслушав слова ведущего, в дверь бочком втиснулся молодой человек с перевязанной головой и левой рукой, висевшей плетью у тела.

– Господа, – нервно обозревая собравшихся, изрёк вошедший. – Я очень извиняюсь, я оруженосец… Ой нет, я – рыцарь Кархейн. Сэр Кархейн, – запинаясь, проговорил наш доблестный приятель, похоже, на поле боя чувствующий себя куда как более спокойно, чем в этой зале. – Прошу простить, что я потревожил вас в этот час, – сгорая от смущения, выдавил он, – я тут принёс… Мне велел принц Каранток. Он святой…

– Входи-входи, сэр Кархейн, – улыбаясь, позвал Мерлин-Каранток.

– Ой, ваше высочество, вы здесь!

– Вон твоё место, – указал отец премудрости, и я невольно кинул взгляд туда, куда он указывал. На глазах золотая надпись «Лукан» растворялась, так, будто и не было, а на её месте появлялась новая – «Кархейн».

– «Прямо крестный ход какой-то!» – не замедлил прокомментировать увиденное Лис. – «Оруженосцы прут нескончаемым потоком, по дороге становясь рыцарями Круглого Стола. Принимаю ставки! Кто следующий?»

– Вот, – измученно произнёс новоиспечённый рыцарь Круглого Стола, выкладывая оставшийся двенадцатый кусок.

– «Блин! Сыскался-таки! Сыскался след Тарасов. Значит, Каранток, улепётывая от примаса, пергамент прихватил, а затем Кархейну вручил. Эх, Каранток, Каранток! Знал бы ты, сколько мы гектаров лопухов выкосили, сколько буераков-оврагов с Годвином, как с миноискателем, облазили! Не мог промаяковать, а ещё святой называется!!!»

В этот момент на Круглом Столе свершилось небольшое, но вполне зримое чудо. Лишь только двенадцатая часть коснулась среза векового дуба, как все они, точно капли ртути, начали сползаться, светясь в полумраке зала.

– Вот видишь, Ллевелин, – улыбаясь, сказал Каранток, – чтобы сложить этот пергамент, не понадобилась твоя помощь. Ну что, Моргана, не желаешь ли прочесть?

Фея приняла сросшийся пергамент из рук великого мага и, зашептав над ним что-то едва слышное, начала делать пассы руками. Все заворожёно следили за ней, один лишь архиепископ, поморщившись, отвернулся, чтобы не видеть богомерзкого колдовства.

– Умница, девочка, – похвалил её Каранток, по-прежнему не спуская с лица насмешливой улыбки. – Одно заклинание сняла. Теперь второе.

Моргана провела рукой над пергаментом.

– Нет, не могу. Но мне известно, что там написано. Ты сам дал знать.

– Нехорошо, Моргана. Твои слова могут ввести в заблуждение кого угодно, но меня-то тебе не обмануть. Неужели же ты могла подумать, что, заперев моё тело в склепе на Авалоне, ты сможешь остановить Мерлина. И неужели же ты думаешь, что то, что ты смогла считать из моей памяти, есть истина. Ты действительно знаешь лишь то, что я дал тебе знать. Для того же, чтобы узнать, что написано в истинном пророчестве, нужно иметь ключ. Надеюсь, вы принесли его, сэр Торвальд?

Я опустил очи долу.

– Прошу прощения. Он был у меня, но…

– Но мой дорогой брат, – раздался за спиной нежный голосок Лендис, – разумно счёл неосторожным брать его с собой в битву. Однако лишь только закончилось сражение, он тотчас послал за ним своего оруженосца. Прошу простить эту задержку. Я не могла явиться в столь высокое собрание, не одевшись соответственно, – из-за спины королевы Каледонии выглянул смущённый Годвин.

– «О, вот ещё один оруженосец! Капитан, развей мои сомнения: куда я глядел, когда ты посвящал его в рыцари и где его большая миска за этим столом?»

– «Да не посвящал я его в рыцари!» – попытался откреститься я.

– «Ну-у, так нечестно! Всех посвящали, а его нет. Ты ещё скажи, что он Лендис сюда привёл, чтобы она, не дай боже, с дороги не сбилась. Или чтоб какой дурак в пути не обидел на свою голову».

– «А что, думаешь, её уже и сопровождать не нужно?»

– «Да нет, что ты! Нужно, конечно. Необходимо заботиться о личном составе… здешних вооружённых сил. А то захочет с ней кто-нибудь по дороге познакомиться, и пойди отличи его от местных жаб».