Один на один с жизнью: Книга, которая поможет найти смысл - Илья В. Латыпов

уклад жизни нарушается или вовсе рушится (так бывает, когда умирает или тяжело заболевает близкий человек, дети вырастают и уходят, приходится срочно переезжать в другой город или страну). Необходимо адаптироваться к новому. Человек оказывается как бы в роли путешественника, вдруг попавшего в какую-то незнакомую глушь без карты и навигатора. Он готов к тому, что с ним может случиться что угодно, только непонятно, чего именно ждать.

Когда мы теряем опоры в виде привычного жизненного уклада и готовых, опробованных на практике решений, мы не может получать удовольствие от жизни в прежнем объеме и даже строить планы на будущее.

Из-за постоянной тревоги мы тратим много сил, чтобы добиться хоть какой-то ясности и определенности. Например, тщательно ищем в интернете способную помочь информацию или людей, которые знают, «как надо». Если же не получается за что-то ухватиться, мы можем начать избегать ситуаций, способных вызвать тревогу. Один из способов – всегда делать выбор в пользу привычного и известного. То есть в ситуации неопределенности мы в первую очередь стремимся не осуществить планы и соблюсти свои интересы, а снизить психологическое давление тревоги на себя.

Когда будущее не определено и привычные опоры не помогают сохранять равновесие, то организм мобилизуется, вырабатывает энергию напряжения и… И если нет четкого понимания, куда ее направить, то энергия накапливается, что на эмоциональном уровне ощущается как тревога. На физическом уровне это выражается в виде мышечных зажимов, поверхностного или прерывистого дыхания (нечастого), двигательного возбуждения (например, начинаем расхаживать по комнате, раскачиваться на стуле, грызть ногти или карандаш), влажных ладоней. В состоянии сильной тревоги мы долго не можем уснуть или, например, просыпаемся мокрыми от пота. Трудно на чем-то сосредоточить внимание и непонятно, что нужно делать. Гнетущее состояние, не дающее расслабиться.

Еще один источник тревоги, помимо утраты привычных опор, недостатка информации в какой-либо ситуации и процесса ожидания, это необходимость сделать выбор. В отличие от тревоги, вызванной перечисленными причинами, необходимость сделать выбор как бы подразумевает какие-то действия, однако при этом парализует волю, особенно когда цена ошибки высока. Ведь нужно сделать не просто выбор, а правильный выбор, то есть такой, который приведет к устраивающим нас результатам (это очень субъективный критерий). Какую профессию выбрать – денежную, но нелюбимую, или ту, которая нравится, но неприбыльную? Пойти учиться на банкира или на филолога? Совет следовать зову сердца, конечно, хорош, но в результате молодой человек через несколько лет может оказаться в нищете и отчаянии. А выбрав прибыльную профессию, он, возможно, не будет ее любить, зато хороший заработок откроет перед ним множество возможностей. Нет единого рецепта, как сделать правильный жизненный выбор.

Конечно, когда мы выбираем, какую кофеварку купить, цена выбора невелика (как и кофеварки). Хотя даже в этом случае некоторые люди надолго застывают перед полкой. А если речь идет о выборе, который нельзя переиграть или последствия которого могут быть очень серьезными? Например, о женитьбе, эмиграции, поступлении в вуз, смене работы? Одна из проблем выбора заключается в том, что от чего-то нам придется отказаться (временно или навсегда). А если мы безжалостны к себе, не способны к самосостраданию, то цена ошибки возрастает: в случае неверного выбора мы себе его никогда не простим. О том, что делать с тревогой, связанной с проблемой выбора, мы поговорим ниже в главе 4.

Тревога заставляет нас суетиться, принимать поспешные решения или, наоборот, тянуть до последнего. В ситуации неопределенности человек ищет точки опоры, то, что он может контролировать. Поэтому одно из проявлений тревоги – гиперконтроль в сочетании с гиперответственностью.

Гиперответственность и пределы самоконтроля

На фоне сильной тревоги стремление к свободе и ответственности нередко приводит к гиперответственности. Подобное часто встречается в бизнес-среде (которая характеризуется высоким уровнем неопределенности).

Один из примеров этой крайности – гиперконтроль. Я нередко с ним сталкивался, о нем мне рассказывали участники различных тренингов «личностного роста» и им подобных. На этих тренингах людей, с одной стороны, призывают «брать на себя ответственность за собственную жизнь», а с другой – тщательно контролируют. (Этот контроль почему-то объявляется важным условием обретения ими «ответственности». На ум приходят оксюмороны вроде «напрягитесь, чтобы расслабиться» или «война во имя мира».)

Особенно этим страдают некоторые «тренинги мужественности», на которых мужчины, решившие круто изменить свою жизнь и стать ее хозяевами (они же мужики!), должны подробно отчитываться о своих действиях за прошедшую неделю перед другими участниками и особенно перед ведущими. В некоторых случаях тех, кто не выполнил недельный план, ждет символическое наказание: небольшой штраф или дополнительные задания (нередко, кстати, унизительные).

Есть также психотерапевтические группы экзистенциального характера, в которых применяется своя система наказаний. Например, опоздавшие должны какое-то время стоять за дверью или же просто стоять, когда все сидят. Ведущие объясняют такое наказание тем, что оно иллюстрирует ответственность человека за его поступки – у каждого действия есть цена, которую человек вольно или невольно платит.

Однако в данном контексте есть разница между последствиями, наступающими в результате действий человека, и наказанием, наложенным на человека за нарушение правил группы. Например, если участник группы опоздал на сеанс групповой психотерапии, то он что-то пропустит и ему придется разбираться самостоятельно – в том числе с возможным недовольством других участников. Это и есть ответственность – готовность иметь дело с последствиями своих действий и не удивляться им. А наказание за опоздание на занятия – это, на мой взгляд, имитация отношений детей и родителей и возврат к инфантильному досепарационному состоянию.

К сожалению, большое количество людей отождествляют ответственность и наказание. Это отождествление нередко выдает такое словосочетание, как «понести ответственность», взятое из юридического языка. И тогда, совершив неудачный выбор, к огорчению от последствий этого выбора мы можем добавить еще и самобичевание. Как будто ответственный человек не тот, кто признает причастность к чему-то плохому, что получилось в результате его действий, и предлагает компенсацию или приносит извинения, а тот, кто вдобавок (или даже вместо этого) еще и начинает себя мучить и придумывать какое-то наказание для себя. Но самобичевание не работает, оно не помогает исправить вред, усвоить имеющийся опыт, оно создает иллюзию «хорошести», по факту устраняя у человека ощущение необходимости каким-то образом отвечать за последствия (поругал себя – и вроде бы проблема снята).

Не меньше проблем нам доставляет и гиперответственность, когда мы не видим разницы между теми ситуациями, в которых виноваты сами, и теми, в которых основную роль сыграли внешние обстоятельства (другие люди или непредвиденные события). Например, человек что-то сделал, но говорит, что из-за нас, как будто мы управляем его волей. Это классическая жалоба «Он меня спровоцировал!». Ты отвечаешь за все, и никто не отвечает за то, что он делает с тобой. Тебе нахамили? Виноват ты, допустил, что тебя обидели. Обиделся? На обиженных воду возят. Жену избивает муж? Сама виновата, довела (или ей это нравится).

Подобная установка на гиперответственность очень удобна для разного рода манипуляций. Гиперответственность – это в первую очередь проблема границ, когда мы, с одной стороны, игнорируем собственные ограничения («мы всесильны», «все в наших руках»), а с другой – не задаемся вопросом, какую ответственность несут другие. Как будто все зависит только от нас, даже если вокруг много людей, занимающихся одним с нами делом. Гиперответственный человек – идеальный работник, он взваливает на себя всю работу и за все отвечает, не задаваясь вопросами о роли и ответственности других. А манипуляторы его подзуживают: «Ты можешь все, только перестань себя ограничивать, лениться и жаловаться на обстоятельства!»

Во время терапевтических сессий, на лекциях и в бытовых разговорах, посвященных домашнему насилию, я нередко слышу типичную фразу: «Она могла уйти, никто ее не держал». Мне грустно это слышать от тех, кто сам признавался, что страдал от безответной любви, переживал боль от отсутствия взаимности, но при этом снова и снова пытался этой взаимности добиться. От тех, кто сам годами работает в компании, где его унижает начальство. От тех, кто садится на сто пятую диету в надежде похудеть, а ночью обнаруживает себя у открытого холодильника с куском пирога. Собственный опыт бессилия или тяжелых попыток изменить свою жизнь, увы, мы часто вытесняем из памяти.

Осуждая других людей или даже себя