Стихи и эссе - Уистан Оден

Вбегает солдат.

Солдат

Джек Кед! Джек Кед!

Кед

Пристукнуть его.

Солдата убивают.

Часть 2, акт IV, сцена 6.

Позже мятежная толпа, "сброд" Кеда, утратив способность к осознанному выбору, мечется между Клиффордом и Кедом. Клиффорд призывает толпу поклясться в верности героическому Генриху V и царствующему королю, и бунтовщики восклицают: "Бог, короля храни! — Бог, короля храни!" (ч. 2, II. 8). Кед отвечает: "Как, Бекингем и Клиффорд, неужели вы так храбры? А вы, подлое мужичье, им верите? Или вы хотите, чтобы вас повесили, привязав к шее грамоту о вашем помиловании?" (ч. 2, II. 8). Толпа кричит: "За Кедом мы пойдем! Пойдем за Кедом!" (ч. 2, II. 8). Клиффорд вновь поминает Генриха V и играет на страхе народа перед французами, и толпа поддерживает его: "Клиффорд! Клиффорд! Мы пойдем за королем и Клиффордом" (ч. 2, и. 8). Кед бежит и, в конце концов, гибнет от меча Александра Айдена, довольного жизнью кентского эсквайра, на месте которого, не выпади ему участь стать королем, с удовольствием оказался бы Генрих VI. В последнем акте второй части возвращается мятежный Йорк. Уорик и Солсбери предают короля Генриха, начинается гражданская война, происходит первая битва при Сент-Олбенс. Старый Клиффорд гибнет в сражении, и его сын дает клятву кровавой мести. В конце второй части впервые появляются сыновья Йорка — Эдуард и Ричард.

Третья часть "Генриха VI" сложна для восприятия, так как здесь представлена картина полного распада, — пьеса становится несколько утомительной. Уорик примкнул к Йорку. Король Генрих выступает с предложением, в соответствии с которым он пребудет на троне до своей смерти, но завещает корону Йорку. Королева Маргарита отказывается признать это решение и рвется в бой. В битве при Уэйкфилде Маргарита одерживает победу, Клиффорд убивает юного графа Ретленда, отказав ребенку в пощаде, а позже он и Маргарита закалывают плененного Ричарда Йорка, предав его насмешкам. Дом Ланкастеров одерживает еще одну победу во второй битве при Сент-Олбенс. В сражении под Таутоном удача вначале улыбается ланкастерцам, затем — йоркистам. Молодой Клиффорд гибнет.

Шекспир умышленно сопоставляет "кротовий бугорок" на уэйкфилдском поле, на который заставили встать Йорка прежде чем предать его мечу (ч. 3,I.4), с бугорком, где позже, при Таутоне, сидит король Генрих и, обозревая сражение, предается мечтам о тихом счастье пастушеской жизни:

Ах если бы Господь послал мне смерть!Что в этом мире, кроме бед и горя?О Боже! Мнится мне счастливый жребий —Быть бедным деревенским пастухом,Сидеть, как я сейчас, на бугоркеИ наблюдать по солнечным часам,Которые я сам же смастерилСтарательно, рукой неторопливой,Как убегают тихие минуты,И сколько их составят целый час,И сколько взять часов, чтоб вышел день,И сколько дней вмещается в году,И сколько лет жить смертному дано.

Часть 3, акт II, сцена 5.

Сразу после монолога Генриха "входит сын, убивший отца (он волочит за собой его тело)", а чуть позже "входит отец, убивший сына (он волочит за собой его тело)" (ч. 3, II. 5). Шекспир прибегает к таким ритуалистическим приемам в начальный период творчества, оставляет их в пьесах среднего периода и возвращается к ним в последних сочинениях.

Генрих бежит в Шотландию, Эдуард отправляет Уорика сватать французскую принцессу. Маргарита, в свою очередь, также обращается за помощью к французскому королю. Генрих попадает в плен, а провозглашенный королем Эдуард, тем временем, добивается благосклонности и женится на леди Грей, вдове (это, впрочем, признак вожделения, а не слабости). Уорик переходит на сторону Ланкастера и, застигнув Эдуарда врасплох, лишает его короны. Ричард устраивает побег Эдуарда. Кларенс решает поддержать Уорика. Эдуард неожиданно нападает на Генриха. Кларенс вновь принимает сторону Эдуарда, и в сражении при Барнете Уорик терпит поражение и погибает. Королева Маргарита и молодой принц Эдуард попадают в плен. Король Эдуард, Кларенс и Глостер закалывают принца на глазах Маргариты. Ричард хочет убить и Маргариту, но Эдуард останавливает брата. Ричард отправляется в Тауэр и убивает Генриха VI. Он восклицает: "Мне суждено и это было также". Глостер ликует, взирая на истекающего кровью Генриха: "Как! Льется кровь Ланкастера на землю? / Я думал, что она взметнется к небу" (ч. 3, I. 6). В том же монологе он говорит, что не знает "Ни жалости, ни страха, ни любви":

Нет братьев у меня — не схож я с ними;И пусть любовь, что бороды седыеЗовут святой, живет в сердцах людей,Похожих друг на друга, — не во мне.Один я.

Часть 3, акт V, сцена 6.

Ранее, в сцене ухаживания Эдуарда за леди Грей, Ричард произносит гораздо более пространный монолог, в продолжение которого размышляет о своем будущем. Это первый из великих шекспировских монологов. Перечислив препятствия, что стоят на его пути к престолу, Ричард говорит:

Но если Ричард не получит царства,—Каких ему ждать радостей от мира?Найду ль блаженство я в объятьях женскихИ наряжусь ли в яркие одежды —Пленять красавиц взором и речами?О жалкая мечта! Ее достигнутьТрудней, чем двадцать обрести корон.Я в чреве матери любовью проклят:Чтоб мне не знать ее законов нежных,Она природу подкупила взяткой,И та свела, как прут сухой, мне руку,И на спину мне взгромоздила гору,Где, надо мной глумясь, сидит уродство;И ноги сделала длины неравной;Всем членам придала несоразмерность:Стал я, как хаос иль как медвежонок,Что матерью своею не облизанИ не воспринял образа ее.

Он убежден, что получит корону:

Как заблудившийся в лесу терновом,Что рвет шипы и сам изорван ими,Путь ищет и сбивается с пути,Не зная, как пробиться на простор,Но вырваться отчаянно стремясь,—Так мучусь я, чтоб захватить корону;И я от этих лютых мук избавлюсь,Расчистив путь кровавым топором.Что ж, я могу с улыбкой убивать,Кричать: "Я рад!" — когда на сердце скорбь,И увлажнять слезой притворной щекиИ принимать любое выраженье.Людей сгублю я больше, чем сирена,И больше их убью, чем василиск;Я стану речь держать, как мудрый Нестор,Обманывать хитрее, чем Улисс,И как Синон, возьму вторую Трою;Игрой цветов сравнюсь с хамелеоном;Быстрей Протея облики сменяя,В коварстве превзойду Макиавелли.Ужели так венца не получу?Будь вдвое дальше он, его схвачу.

Часть 3, акт III, сцена 2.

Ричард — первый значительный персонаж Шекспира.

Дэвид Лоуренс отмечает, в одном из стихотворений, что, читая Шекспира, он не перестает удивляться, как такие "банальные люди" могут говорить столь прекрасным языком:

Лир, скупердяй, не диво, что дочкиОтомстили хрычу,Не дали отцу ни минуты отсрочки.И Гамлет, зануда, с кем жить невозможно,Низкий и робкий, как он щедр на плодящиеБлуд монологи — мудрость точащие!И Макбет с женой, в захолустье кадящиеЧёрту — им бы двор мести, — жадно разящиеСтарого Дункана плоть!Как скучны и убоги шекспировы маски!Но язык так прелестен — что дегтярные краски![385]

Мнение Лоуренса о шекспировских персонажах кажется мне отчасти обоснованным, хотя и не вполне удовлетворительным. В конце концов, разве мы все не сукины дети? В стихах Киплинга то и дело встречаются шекспировские персонажи, вот только Киплинг пишет сафической строфой.

Ричард III

16 октября 1946 года

В "Генрихе VI" повествуется об общей истории.

"Ричард III" сосредоточен на одной личности — личности подлеца. Есть разница между подлецом и обычным человеком, совершившим преступление. Подлец обладает в высшей степени развитым самосознанием, он идет на преступление намеренно, злодеяние для него — самоцель. Примером подлеца в ранних пьесах Шекспира может служить Арон в "Тите Андронике". Варавва в "Мальтийском еврее", еще один жестокий мерзавец, — это пример из Марло. По внешним признакам все эти персонажи — еврей, мавр, горбун — стоят в обществе особняком. Варавва заявляет:

Что до меня, брожу я по ночам,Больных я убиваю возле стенИ отравляю иногда колодцы[386]

Арон, после того как его схватили, жалеет лишь о том, что не свершил "в тысячу раз больше" ужасов: