Гарри Поттер и Принц-полукровка. - Джоан Роулинг.

- Не имею представления, - произнесла профессор Трелони, слегка ошеломленная нетерпеливостью в голосе Гарри. - Я вошла в комнату и услышала голос, который никогда раньше не слышала за все годы, что я прятала… то есть, пользовалась комнатой.

- Голос? Что он говорил?

- Я не знаю, можно ли это назвать речью, - сказала профессор Трелони. - Оно… гикало.

- Гикало?

- С ликованием, - добавила она, кивая.

Гарри уставился на нее.

- Голос был мужской или женский?

- Возьмусь предположить, что мужской, - сказала профессор Трелони.

- И он был радостным?

- Очень счастливым, - фыркнула она.

- Будто что-то праздновал?

- Скорее всего, так.

- А потом?…

- А потом я крикнула: «Кто здесь?».

- А вы не могли узнать, кто это был, не спросив? - Гарри был несколько разочарован.

- Внутреннее око, - проговорила профессор Трелони, - было устремлено на проблемы за пределами презренного мира ухающих голосов.

- Да-да, - с поспешностью сказал Гарри. Про внутреннее око профессора Трелони он уже достаточно наслушался. - И голос вам ответил, кто это был?

- Нет, не ответил, - ответила она. - Все потемнело, хоть глаз выколи, и следующее, что я помню - это то, что меня вытолкнули из комнаты головой вперед!

- И вы не предвидели, что оно на вас нападет? - не сдержался Гарри.

- Нет, я же сказала, там было совершенно темно… - она осеклась и с подозрением посмотрела на него.

- Думаю, вы должны рассказать Дамблдору, - сказал Гарри. - Он должен узнать, что Малфой что-то там празднует… то есть, тот, кто вытолкнул вас из комнаты.

К его удивлению, профессор Трелони при этих словах с высокомерным видом выпрямилась.

- Директор в личной беседе сообщил, что желал бы, чтобы я реже посещала его, - холодно сказала она. - Я не из тех, кто навязывает свое общество тем, кто этого не ценит. Если Дамблдору угодно пренебрегать предупреждениями, что дают карты…

Неожиданно ее костлявая рука сжала запястье Гарри.

- Снова и снова, не важно как я их раскладываю…

И она деланным жестом вытащила из-под шалей карту.

- …Башня, пораженная молнией, - прошептала она. - Беда. Несчастье. Все ближе и ближе…

- Да-да, - снова сказал Гарри. - Ну… Я все-таки думаю, что вам следует сказать Дамблдору об этом голосе, и как все потемнело, и вас вытолкнули из комнаты…

- Ты так думаешь? - профессор Трелони, казалось, некоторые время обдумывала его предложение, но Гарри был уверен, что ей понравилась мысль рассказать о своем маленьком приключении.

- Я прямо сейчас иду к нему, - сказал Гарри. - У меня назначена встреча. Мы могли бы пойти вместе.

- О, в таком случае, - профессор Трелони улыбнулась. Она наклонилась, подобрала свои бутылки из-под хереса и небрежно затолкала их в большую бело-голубую вазу, стоявшую в ближайшей нише.

- Мне не хватает тебя на моих уроках, Гарри, - задушевно заговорила она, когда они пошли по коридору. - Ты никогда не был склонен к предвидению… но был замечательным объектом…

Гарри не ответил. Он всегда ненавидел быть объектом всяческих несчастий, постоянно предсказываемых профессором Трелони.

- Боюсь, - проговорила она, - эта кляча, прошу прощения, кентавр… ничего не знает о гаданиях на картах. Я его спросила, как порок пророка, чувствует ли он те же отдаленные колебания надвигающейся катастрофы? Но он считает меня смехотворной. Да, смехотворной!

Она истерично вскрикнула, и Гарри почувствовал резкий запах шерри, несмотря на то, что бутылки были оставлены позади.

- Может, эта лошадь слышала, как про меня говорили, что я не унаследовала дар своей пра-пра-прабабушки. Завистники уже много лет распространяют эти слухи. Знаешь, Гарри, что я говорю таким людям? Неужели Дамблдор позволил бы мне преподавать в такой замечательной школе, оказывал бы мне такое доверие все эти годы, если бы я не доказала ему, что достойна?

Гарри пробурчал что-то невнятное.

- Я хорошо помню мое первое собеседование с Дамблдором, - хрипло продолжила профессор Трелони. - Он был глубоко поражен, разумеется, глубоко поражен… Я остановилась в «Кабаньей голове», кстати, не рекомендую - там в постели водятся клопы, мальчик мой, - но я была стеснена в средствах. Дамблдор оказал мне любезность, побеседовав со мной в моей комнате в гостинице. Он расспрашивал меня… Должна признаться, поначалу я думала, что он недоброжелательно относится к прорицаниям… и я еще помню, что не очень хорошо себя почувствовала, я в тот день почти ничего не ела… Но потом…

И тут впервые за все время Гарри внимательно прислушался к ее словам. Потому, что знал, что произошло потом: профессор Трелони произнесла пророчество, изменившее ход всей его жизни, пророчество о нем и Волдеморте.

- …но потом нас так невежливо прервал Северус Снейп!

- Что?

- Да, за дверью началась какая-то возня, она распахнулась, и там оказались этот весьма неуклюжий бармен и Снейп, который болтал какую-то чушь о том, что поднялся не по той лестнице, хотя, боюсь, я сама в тот момент решила, что его поймали за тем, что он подслушивал мое собеседование с Дамблдором. Видишь ли, в то время он сам искал работу и, без сомнения, рассчитывал получить важные для себя сведения! Ну, а после этого, знаешь, Дамблдор стал более расположен дать мне работу, и я думаю, Гарри, потому, что оценил разительный контраст между моими непритязательными манерами и скромным талантом и этим нахальным резким юношей, готовым подслушивать у замочной скважины… Гарри, милый?…

Только сейчас осознав, что Гарри больше не шел рядом, она оглянулась через плечо. Он остановился десять футов позади.

- Гарри? - неуверенно повторила она.

Вероятно, он сильно побледнел, отчего она очень забеспокоилась и испугалась. Гарри стоял неподвижно, как скала, а на него накатывались волны потрясения, одна за другой, смывая все вокруг, кроме того, что так долго от него скрывалось…

Это Снейп подслушал пророчество. Это Снейп донес о нем Волдеморту. Снейп и Питер Петтигрю вместе отправили Волдеморта охотиться на Джеймса, Лили и их сына…

Все остальное сейчас не имело значения для Гарри.

- Гарри, - снова окликнула его профессор Трелони. - Гарри, я думала, мы вместе собирались к директору.

- Оставайтесь тут, - проговорил Гарри, онемевшими губами.

- Но, дорогой мой… Я собиралась рассказать ему, как на меня напали в комнате…

- Оставайтесь тут! - со злостью повторил Гарри.

Она была крайне встревожена, когда он пробежал мимо нее, свернул в коридор, ведущий к кабинету Дамблдора, возле которого стояла горгулья. Гарри прокричал пароль и, перепрыгивая через три ступеньки, побежал наверх по движущейся винтовой лестнице.

Он не стучал в дверь Дамблдора, он молотил по ней кулаком, и спокойный голос ответил: «Войдите», - уже после того, как Гарри ворвался в комнату.

Феникс Фокс оглянулся, его блестящие черные глаза искрились, отражая золотые лучи заходящего за окном солнца.

- Что же, Гарри, я обещал тебе, что возьму тебя с собой.

Поначалу Гарри не понял: разговор с Трелони вытеснил из его головы все остальное, и он соображал очень медленно.

- Возьмете…с собой?…

- Разумеется, если ты хочешь.

- Если я…

И тут он вспомнил, зачем он с самого начала так стремился в кабинет Дамблдора.

- Вы нашли еще один хоркрукс?

- Я уверен в этом.

Гнев и обида боролись с потрясением и радостным возбуждением. Несколько мгновений Гарри не мог выговорить ни слова.

- Это естественно, что ты боишься, - сказал Дамблдор.

- Я не боюсь! - немедленно ответил Гарри, и это было чистейшей правдой - как раз страха-то он не испытывал совершенно. - Какой из хоркруксов? Где он?

- Я не могу точно сказать какой… думаю, мы можем вычеркнуть змею, но я уверен, что он спрятан в пещере на побережье, далеко отсюда. Я давно пытался отыскать эту пещеру. Это та самая, в которой однажды Том Риддл запугивал двоих детей из приюта во время их ежегодной поездки, помнишь?

- Да, - сказал Гарри. - Как он защищен?

- Я не знаю. У меня есть несколько предположений, но они могут оказаться полностью неверными, - Дамблдор помедлил, а затем продолжил. - Гарри, я обещал тебе, что ты сможешь пойти со мной, и не отказываюсь от своего обещания. Но с моей стороны было бы очень неправильно не предупредить тебя, что это будет чрезвычайно опасно.

- Я пойду с вами, - сказал Гарри, чуть ли не раньше, чем Дамблдор закончил говорить. Он буквально кипел от гнева на Снейпа, и за последние несколько минут его желание сделать что-нибудь отчаянное и опасное возросло десятикратно.

Это отразилось на его лице, судя по тому, что Дамблдор отошел от окна и пристально посмотрел на Гарри. Между седыми бровями появилась неглубокая морщинка.

- Что случилось?

- Ничего, - немедленно солгал Гарри.

- Отчего ты так расстроен?

- Я не расстроен.

- Гарри, тебе никогда не давалась Окклюменция…

От этого слова ярость Гарри вспыхнула, как от искры.