Демидовы: Столетие побед - Игорь Юркин

Щедро одаренный способностями организатора и руководителя, Акинфий успешно справлялся с развитием охватившего огромную территорию многопрофильного вертикально интегрированного бизнеса. «Заводы яко детище малое непрестанного требуют к себе доброго надзирания» — такими афористичными словами определил он отточенную десятилетиями труда формулу управления производством[657]. Ему помогали дети: на Тульском заводе Прокофий, в Соликамске и на Сук-суне Григорий, в Невьянске Никита. Но те подоспели не сразу — были молоды, опыт только накапливали. Главными помощниками, без которых даже Акинфию с делом было не справиться, его стооким и многоруким Аргусом выступали многочисленные тщательно подобранные и испытанные приказчики и служители.

Характерная особенность контингента приказчиков эпохи комиссара Никиты Демидова и его сыновей — присутствие занимавших ответственные посты родственников. Таковы Семен Пальцов (на протяжении долгих лет главный приказчик на Тульском заводе), Федор Володимеров (торговал Акинфиевым товаром в Петербурге), Лукьян Красильников, Емельян Ксенифонтов, Афанасий Абрамов, Лукьян Копылов (приказчик у Н.Н. Демидова). Высказано предположение о родственной связи с Демидовыми ближайшего их окружения на Урале: Мураковых, Неклюдовых, Переславцевых, Стариковых. Впрочем, утверждать, что оно состояло исключительно из родственников[658], не приходится. В эпоху Акинфия штат приказчиков так разросся (превысил две сотни человек), что родственников для заполнения вакансий не хватило бы.

Существовала и другая связь, для судьбы Дела в уральский его период (а может быть, и раньше) не менее значимая, чем родственная. Подразумеваем принадлежность доверенных людей к старообрядчеству. Старообрядцы — еще одно кольцо силы вокруг Демидовых, еще один источник, черпая из которого, они многократно умножали природную мощь, и без того немалую. Познакомимся с ними на примере братьев Семеновых, Гавриила и Никифора, и Родиона Набатова, выделяющихся еще и тем, что оказались связанными не только с демидовским Уралом, но и с его Алтаем. Подобные личности обречены на внимание историка, помнящего провозглашенную Акинфием версию открытия алтайских руд, — они были найдены якобы «олонецкими стариками».

О связях Демидовых со старообрядчеством — теме, которой, говоря о них, миновать невозможно, — уже упоминалось в главах, посвященных отцу Акинфия. Похожий на старообрядческий след мелькнул и в событиях, произошедших после обросшей кривотолками смерти Акинфиевой племянницы Татьяны Демидовой. Но пока старообрядчество только еще напоминало о себе, оставляя в недоумении, что перед нами: нечто в демидовском контексте случайное и малозначительное или — важное, но внимания к себе старающееся не привлекать?

Тесная связь со старообрядчеством Акинфия Демидова сомнения уже не вызывает. Больше того, вполне очевидно, что старообрядцы были одним из камней, на которых он утвердил здание своего горного царства.

Союз Акинфия со старообрядцами был взаимовыгодным. Приверженцев православия в дониконовской его редакции государство угнетало и экономически, и духовно. На землях Демидова направленные против них законы применяли «по понятию», и это диссидентов привлекало. Старообрядцам не без основания казалось, что им с упрямым и умным заводчиком компромисса достичь будет все-таки легче, чем с бездушной машиной власти. Логика развития дела подталкивала к сближению с ними и Демидова. Один из крупнейших центров старообрядчества находился в Олонецком крае, жители которого издавна занимались добычей и переработкой местных руд. В условиях постоянного дефицита рабочей силы сотрудничество с умелыми и дисциплинированными работниками, какими в своей массе являлись старообрядцы, было заводчику чрезвычайно выгодно. Тем более что, расширяя круг адептов, они прививали эти качества и другим. Демидов относился к ним с явным сочувствием — это подтверждают настолько неоспоримые факты, что с ними согласны все историки. А вот решиться на следующий шаг — заявить о его принадлежности к одной с ними вере — не так просто. Впрочем, разговор об этом еще будет.

История становления уральского хозяйства Демидовых — это и история проникновения на Урал старообрядчества. Действуя рука об руку, две великие силы сыграли выдающуюся роль в освоении земель Северной и Восточной Азии.

Гавриил Семенов и его братья

Продвижение старообрядчества на восток Российского государства, одновременно — сближение и постепенное врастание его в дела, которыми занимались Демидовы, демонстрирует биография авторитетного старообрядческого деятеля Гавриила Семеновича Украинцева или, как первоначально по отчеству его называли, Гаврилы Семенова. Не будучи Акин-фию ни родственником, ни свойственником (во всяком случае, таких сведений нет), он принадлежал к числу самых доверенных людей заводчика и назывался иногда его приказчиком, хотя в обычном смысле слова таковым скорее всего не являлся.

«Бяше бо муж зело словесен и писанию сведущ. Аще и свободных наук не коснулся, но натурою веема обогащен бяше». Так писал о нем анонимный автор «Дополнения сея Выгорецкия истории» — продолжения «Истории Выговской старообрядческой пустыни» И. Филиппова[659]. Эта пустынь, именуемая также Выго-Лексинским общежительством, находилась недалеко от Онежского озера, к северо-востоку от него. Она была основана Даниилом Викулиным в 1694 году — заметим: одновременно с Тульским заводом Никиты Демидова.

Личности и деятельности Гавриила Семенова автор «Дополнения…» посвящает немало проникновенных строк — потому что «много бо сей подвижный муж благодействовал выголексенское общежителство»[660], а он, автор, был тесно с этим центром биографически связан. Фигура Семенова впервые высвечивается из небытия именно здесь, на Выге. Придя в обитель и прожив в ней несколько лет, обретя здесь авторитет и влияние, он перевез сюда семью: отца Семена Митрофанова, младших братьев Ивана (в старообрядчестве Терентия), Никифора и сестру. Сам он позже монастырь, однако, оставил: «послан бысть за послушание в сибирские страны от отец Даниила и Андреа». (Андрей Денисов — выдающийся деятель старообрядчества, один из духовных столпов Выгореции. Автор «Дополнения…» обращает особое внимание на их духовную связь: «Гавриил бе зело любим великопремудрым отцем Андреем кинновиархом. Взаимно же и от сего Гавриила зело почитаем и возлюблен бяше овый»[661].)

Семенов «в разных городев быв, приеха в Сибирские страны, в город Тобольск, и… купечество тамо начал…»[662]. На Урале он оказался около 1710 года, и с той поры его жизнь была связана в основном с этим краем. За ним сюда перебрались оба брата. Иван, покинув Выг по смерти отца, нашел Гавриила в 1713 году в «тюменских пределах» в Кошутской пустыни. В 1715 году полторы сотни ее насельников, окруженные воинской командой, решились на самосожжение. Но Семеновых в это время здесь уже не было. Деятельность братьев продолжалась в другой старообрядческой пустыни, созданной ими на Ишиме близ города Тары. Иван оставил по себе память как талантливый проповедник.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});