Великие любовницы - Эльвира Ватала

И вот Нель, так уменьшительно Полину Фелисту в Версале называли, как и полагается порядочной куртизанке, вскоре забеременела, и надо было срочно подыскать ей супруга. Король расщедрился: он кандидату в мужья давал приданое в двести тысяч ливров, шесть тысяч ливров в год постоянной пенсии, да еще бесплатную квартиру в Версале. Квартира в Версале — это очень заинтересовало некоего господина Винтимила, и он согласился на супружество с беременной невестой. Церемония брачной ночи совершилась по всем правилам католического законодательства. Король самолично освещал молодым супругам свечой вход в альков, но перед самым входом Винтимил послушно низко поклонился и откланялся, а место в супружеском алькове занял, конечно, король. Послушный «добровольный рогоносец», да не совсем. Вообразите себе, дорогой читатель, этот супруг, так снисходительно смотревший на любовные шашни своей фиктивной супруги с королем и получивший такую огромную денежную компенсацию, сейчас, после рождения Полиной ребенка короля, сына, вдруг заартачился и отказывается признать его своим. Не он, дескать, отец, значит, свою фамилию незаконнорожденному ребенку давать не будет. Ну король, конечно, прикрикнул на непослушного супруга, немедленно приказал признать ребенка своим. И очень даже вовремя он это сделал, потому что через несколько дней Полина умерла от родовой горячки и расти бы бедному ребенку сироте круглому: без отца и матери. Король был несказанно удручен утратой своей хотя и внешне безобразной, но внутренне наполненной каким-то содержанием любовницы, которая всей силой своего нескучного темперамента попрала все версальские каноны, весь дворцовый этикет и «в маленьких кабинетах» устраивала раскрепощенные и далеко не «маленькие» оргии.

Мария Лещинская, супруга Людовика XV.

Королева Мария Лещинская лично соболезнование по утрате любовницы мужу выразила, в горе утешила, ибо король закрылся и несколько дней не желал никому открывать дверь. Вот ведь как история повторяется! Ведь это прямо из жизни нашей Екатерины Великой взято, когда она после смерти своего любовника Ланского закрылась и несколько дней горько плакала, не желая никого видеть, и даже перестала управлять государством.

Первая любовница короля де Моль тоже прибежала короля утешать по утрате своей младшей сестрицы, которая фактически короля у нее отобрала, но она незлобивая, зла не держала. А вот народ французский не оценил горе короля. Для него, народа, все возлюбленные королей — это шлюхи беспардонные, с панталыку королей сбивающие да казну обирающие. И он, народ, не дал с честью и пышностью Полину похоронить. Он, народ, набросился на гроб, в котором труп ее везли, и изуродовал его. И так, дорогой читатель, на протяжении всех исторических эпох. Не любил народ и всех фавориток королей и во всех своих бедах именно их винил, и ни одному монарху не удалось наряду с любовью народа к себе привить и любовь к своим фавориткам! Бесполезное это было старание!

Продолжим наш рассказ о Людовике XV. Потеряв свою некрасивую, но забавную любовницу, монарх грустным стал, опять в свою меланхолию ударился, и надо было срочно ему фаворитку подыскать. Ну та же де Моль вспомнила, что у нее где-то там еще две сестры обитают, а собственно, даже еще три. И став, подобно нашему князю Потемкину, поставщиком фаворитов царице, де Моль стала поставщицей любовниц королю. И вот она приводит во дворец еще одну свою сестрицу, и той было без обиняков сказано короля любить и миловать без предварительных каких-либо условий, ну разве замуж ее подобно умершей сестре быстро выдадут. На этот раз желание стать мужем любовницы короля изъявил некий Лораж, но он, в отличие от предыдущих мужей, не до конца свою роль понял. Он, наивный, полагал, что просто так, с неба или авансом за его несуществующие пока заслуги перед государством на него, как из рога изобилия, королевские благодеяния посыпались. А когда узнал истинную причину своего возвышения и обилия материальных благ, то искренне удивился, потом не менее искренне возмутился, потом с большой искренностью, негодованием и гордостью вспыхнул, все милости короля отвергнул, дверью хлопнул и не пожелал больше свою супругу видеть. Ну ладно, пусть бы он ее не видел, что, собственно, от него и требовалось, но он ведь еще грандиозный скандал на весь Версаль устроил, что совсем уж было ни к чему, ибо от этих горестей и треволнений или от чего там другого, но и эта любовница короля умирает! Мор какой-то прошибает любовниц короля Людовика XV! Только приживутся в Версале и в алькове короля, глядь, уже трупы из них выносят!

Словом, не очень удачное было это начинание сводницы де Моль! Но она не унывает, у нее в запасе еще две сестры обитают! Но честное слово, уже последние! И она этих двоих, уже последних своих сестер опять тащит в Версаль. И король начинает к ним приглядываться, какую бы в любовницы себе выбрать. Если Флавакур, то трудности большие предвидятся, к которым король не привык: она, видите ли, любит своего мужа. А поскольку со строптивым мужем король уже дело имел, он не пожелал в новый скандал вмешиваться и перенес свое внимание на вторую: Ла Турнель. И она, дорогой читатель, станет герцогиней де Шатору и многолетней могущественной фавориткой короля. Эта предприимчивая дамочка, в отличие от своих наивных сестер, сразу же, с первого мгновения поставила жесткие условия королю и с заядлостью базарной торговки себе их выторговывала. Во-первых, она уже не маркиза Ла Турнель, а герцогиня де Шатору, во-вторых, король хорошо обеспечит ее быт в настоящем и в будущем, поскольку настроения короля меняются, как парижская погода, и не дай бог он вдруг вздумает разлюбить свою любовницу. Так вот, в таком случае, никаких подаренных драгоценностей, титула и поместий он не вправе у нее отобрать. А то мы знаем, знаем таких ветреных монархов, как Франциск I, которые, переметнувшись от одной любовницы к другой, у прежних драгоценности отбирали. Не на такую напали, де Шатору со своей особой это сделать не позволит. В-третьих, сестричку, сводницу де Моль, вон из дворца (вот неблагодарная!), и чтобы духу ее впредь в Версале не было! От такой несусветной человеческой неблагодарности де Моль за справедливостью к богу ринулась, в монастырь пошла! И вот де Шатору уже господствует в Версале и во французском королевстве и начинает понемногу прибирать к своим рукам и политику, и материальные блага. Помыкает министрами по своему усмотрению, а те перед ней в струнку стоят. Королева в рот ей заглядывает, желания фаворитки ловя, и вообще начинает эта самая де Шатору играть роль Ментенон при Людовике XIV. Только та хитрой и деликатной была, а эта упрямая, грубая и прямая, как железный танк. Прет со своими желаниями и требованиями, нимало дипломатией не мучаясь. Но и возбудила вокруг своей особы массу недругов и даже врагов. И неизвестно сколько эта женщина царила бы в алькове короля и во французском королевстве, если бы не появилась могущественная Помпадур в жизни короля. Впрочем, это произошло значительно легче, поскольку де Шатору умрет вскоре. Так что борьбы двух фавориток почти что не было, так, одни намеки. А история маркизы Помпадур такова.

В семейной жизни, немного мещанской, этой женщины все вполне благополучно: у нее детки и любимый супруг. И конечно, не вина этого благородного человека, что, женившись на дочери мясника, возымел он вполне естественное и благородное желание быт и жизнь свою упорядочить и устроить по-божьему, по-хорошему. Ну разве думал он когда-нибудь, что такое низкое, прямо скажем, происхождение его супруги даст ей право мечтать не о муже, а о том, чтобы сделаться любовницей самого короля. Стать первой дамой не только при версальском дворе, но даже во всем французском королевстве? Такое ведь и в лучших снах не снится! А в жизни просто никогда не бывает. А вот случилось все это не во сне, а наяву! И этот почтенный буржуа, не подозревая о фатальном для себя будущем, преспокойно женится на Жанетте Пуассон, лелея надежду, что она будет хорошей женой и матерью. Так и было на первых порах. Жанетта Пуассон мужа, кажется, полюбила, двоих детишек ему родила, но когда муж спрашивал ее, не будет ли она ему в будущем изменять, она честно отвечала: «Никогда». А потом загадочно добавляла: «Конечно, если соперником мужа не будет сам король». Когда муж потребовал объяснения сей загадке, она отвечала не менее загадочно: «Мне предопределена участь разделить судьбу с самим королем». Ну муж там в загадочные фантасмагории своей слишком впечатлительной супруги не вникал, он наслаждался нехитрым сегодняшним счастьем и домашним уютом у бока изнеженной жены (даром, что дочь мясника) и детишек. А «ларчик», оказывается, дорогой читатель, просто открывался. Девятилетней девочкой мать привела ее к одной цыганке, и та, посмотрев на удивительно грациозного ребенка с тонкими длинными руками, вдруг ни с того ни с сего ляпнет, что и по картам, и по рукам выходит, что девчушка залетит очень высоко и будет судьбу и ложе французского короля делить. Мать Жанетты от таких обнадеживающих слов цыганки встрепенулась, как уснувшая птица, и давай эти «высокие» мысли в сознании дочери взращивать. «Подумать только, ты, дочь моя, будешь любовницей самого короля!» — радостно восклицала она и начала подготавливать дочь к этой роли. Прежде всего — необходимо ей дать хорошее образование. Девочке нанимают лучших учителей и пичкают ее «высокими» науками. Ну латынь там, греческий и прочие языки, а также математику, включая тригонометрию. Потом манеры дворцовые, изучение этикета, и Жанетту, как дорогую гейшу в Японии, учат танцам, музыке, рисованию, умению отдавать реверанс и прочему, без чего куртизанка во дворе обойтись не может. Для тех любопытных читателей, которые спросят, откуда у мясника деньги на такое дорогое образование дочери взялось, ответим: он тут ни при чем. Это покровитель матери Жанетты, а попросту ее любовник, богатый человек, так серьезно к предсказаниям цыганки отнесся, что изрядную сумму на образование девочки выложил. Мадам Помпадур, когда много лет спустя умирать от чахотки начнет и последнюю свою наследственную волю изъявлять, цыганку не забудет, выделив ей шесть тысяч ливров за «точное предсказание».