На службе Отечеству - Александр Алтунин

- Фрицы! Идут прямо на нас!

- Сколько?

- Много, - не задумываясь, отвечает сержант. - Точно не скажу: плохо видно.

Из белой завесы выступили плотные цепи вражеской пехоты. Из-за густого снегопада столкновение было неожиданным. Нас разделяла какая-нибудь сотня метров. Такая внезапность вызвала явную нервозность с обеих сторон, о чем свидетельствовал беспорядочный огонь. Фашисты, подбадривая себя громкими воплями, надвигались на наши залегшие цепи.

"Эх, из станкача бы резануть!" - подумал я, но пулеметчики, увязнув в снегу, как назло, отстали. Вражеские цепи неумолимо приближались.

Я вспомнил одно из поучений лейтенанта Ефименко, моего взводного из Новосибирского училища: "Никогда не ждите, пока противник навалится на вас, атакуйте, контратакуйте, но не ведите себя пассивно. Пассивных бьют". Я находился метрах в семидесяти позади взводов. Решив поднять их в контратаку, короткими перебежками спешу к цепи бойцов первого взвода. Но не успел я добежать до Украинцева, как он, а за ним Малышко, вскочил и с криком "ура" бросился на врага. За командирами дружно поднялся весь первый взвод.

Атака возобновилась по всему фронту. Нервы фашистов не выдержали: отстреливаясь, они стали отходить.

Снег, еще недавно такой белый и пушистый, был обагрен кровью и превращен в серо-бурое месиво сотнями солдатских- сапог.

Движение по заснеженному полю изматывает обе стороны. Немцы отступают, еле передвигая ноги, часто падают в снег и пытаются задержать нас беспорядочной стрельбой. Едва пули начинают со свистом рассекать воздух, красноармейцы дружно валятся в снег, чтобы передохнуть. Однако, видя, что командиры продолжают идти, неохотно поднимаются.

Главная наша задача - на плечах фашистов ворваться в Насыпной, не дать им закрепиться в каменных постройках. Однако немцам удалось проскользнуть в поселок раньше. Они засели в нескольких домах и складском помещении. Теперь предстоит ликвидировать очаги сопротивления.

Выяснив у сержанта Гареева, что лейтенант Ступицын жив, но отстал, остаюсь в третьем взводе. На мой вопрос, что он думает предпринять, Гареев решительно отвечает:

- Будем атаковать!

- А план атаки продумали?

- Будем бить фашистов по частям! Сначала навалимся на крайний слева, он показал на кирпичный пятиоконный дом на высоком фундаменте, - остальные здания будет держать на прицеле отделение Гречина. Как покончим с фрицами в этом доме, займемся следующим, потом окладом. - Подумав, Гареев заключил: Так мы сможем побить фашистов с наименьшими потерями.

- Разумно, - согласился я. - Такая последовательность обеспечит взводу превосходство в силах.

Восемнадцать бойцов изготовились к штурму первого дома. А сержант Хмыров пытается незамеченным подобраться к нему со стороны каменной пристройки. Неожиданно появляется Гриша Авдеев. Он крадется к чердачному окну, из которого, не смолкая, строчит пулемет. Прижимаясь к стене дома, Гриша подбирается вплотную к окошку и, дождавшись паузы в стрельбе, с силой бросает гранату. Неотступно следовавший за комсоргом Хмыров отстраняет его, ударом ноги выбивает раму и исчезает в образовавшемся проеме. За ним прыгают Авдеев и бойцы.

Гареев, махнув рукой, бросается к входной двери, но тут же падает под градом пуль и замирает. "Убит?!" Зарываясь в снег, ползу к сержанту. А в доме раздаются приглушенные взрывы гранат, пулеметы умолкают.

Гареев неожиданно легко вскакивает, бежит к двери, которая от взрыва гранаты распахнулась настежь, и скрывается в доме.

Прошло несколько томительных минут. И вот в дверях дома появляются невредимые Гареев и Хмыров, волоча тяжелые немецкие пулеметы с металлическими лентами, набитыми блестящими патронами. Сложив их у порога, Гареев докладывает:

- Мы используем их при штурме следующего опорного пункта. Ко второму дому подобраться от надворных построек оказалось невозможным: все подступы простреливались из каменного склада, а приблизиться к складу мешает плотный огонь из дома. Остается одно: ворваться в дом с парадного входа. И вот к нему осторожно, под прикрытием всех огневых средств штурмовой группы ползут Птахин, Степанко и Мельников. Фашисты не замечают их. Подорвав дверь, все трое бросаются внутрь, расчищая себе путь гранатами. Переполох, вызванный взрывами, отвлекает внимание фашистов. Штурмовая группа, воспользовавшись этим, устремляется к дому.

На очереди каменный склад, который взять уже легче. Уверенный и в его успешном штурме, спешу во взвод лейтенанта Украинцева. Нахожу командира взвода на чердаке одного из занятых домов. Он рассматривает в бинокль прилегающие строения. Увидев меня, Украинцев устало приподнимается, докладывает:

- Заканчиваем, товарищ комроты. Сейчас Малышко выколачивает фрицев из того здания.

Посмотрев в сторону, куда показывал лейтенант, увидел приземистое каменное строение, обнесенное забором. Мы спустились с чердака и пошли к месту боя. Перестрелка стихла. Навстречу нам пулеметчик Грищенко вывел пятерых обезоруженных фашистов. Когда Гршценко поравнялся с нами, Украинцев спросил:

- Куда направляешься?

- Товарищ сержант приказал сдать их в батальон.

Проводив пленных, входим во двор. Группа красноармейцев окружила своих товарищей, лежавших на снегу. Заметив нас, бойцы расступились. В одном из убитых узнаю Лоткова. На белом как снег лице застыло присущее ему выражение спокойствия и деловитости. Лицо другого обезображено разрывными пулями. Смотрю вопросительно на Украинцева.

- Мигуля...

- Как же его так?..

Из здания выходит бледный Малышко.

- Товарищ комроты, двенадцать убитых и пять пленных, - устало докладывает он. Бросив быстрый взгляд на убитых, добавляет: - Мы потеряли Мигулю и Лоткова.

Пока я добирался до взвода Терешина, в поселке установилась тишина. У Терешина встретился с живым и невредимым Митрофаном Васильевичем. Смертельно усталый, но довольный исходом боя, он сообщил, что во втором взводе трое легкораненых и один убитый. Раненых Петин перевязал, они просят разрешения остаться в роте до освобождения Старого Крыма.

- Разрешим? - спрашивает политрук. - Пусть ребята поедут в медсанбат освободителями Старого Крыма.

- Разрешим.

Идем к комбату. Нетерпеливо выслушав мой доклад, Николаенко сказал:

- Товарищ Алтунин, не теряйте времени, немедленно выступайте на Ак-Мелез{19}. Обойдите его с юга и перехватите пути отхода на запад.

- А как с обедом? - неожиданно вмешивается Митрофан Васильевич. - Люди с шести утра не ели. Бой в Насыпном измотал их. Хотя бы короткую передышку дать.

- Нельзя, - в голосе комбата глубокое сожаление, - дорога каждая минута. Если мы позволим противнику создать организованную оборону, то заплатим жизнями бойцов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});