Ярость - Генри Каттнер

Усилился неприятный запах дыма, пустота в моей голове как бы раздвинулась, освобождая путь бесформенной тени. И я узнал этот смертельный запах!

Я встал, пристально глядя на Матолча. Сделал два шага и ударом ноги опрокинул треножник. Угли рассыпались по каменному полу. Рыжебородый вздрогнул от неожиданности и отвел свой взгляд в сторону.

Вытянув руку, я схватил Матолча за ворот туники и встряхнул с такой силой, что зубы его застучали как кастаньеты. Ненависть и презрение к этому человеку помутили мне разум.

— Чтобы Матолч пытался меня обмануть?!

Кто-то неведомый вселился в меня, повелевал мною и говорил моим языком. Я же, оттесненный на задний план, прислушивался со стороны к его словам.

— Побереги свои чародейства для рабов и иеродул! — Казалось, мои голосовые связки готовы лопнуть от напряжения. — Я скажу тебе только то, что сочту нужным сказать, и ни слова больше! Жги свои зловонные травы где угодно, но не смей это делать в моем присутствии.

Челюсти Матолча сжались, в глазах вспыхнул желтый огонь. Лицо его перекосилось, плоть потекла подобно жидкости, едва различимая в клубах дыма, порожденного рассыпанными углями.

Пара желтых зрачков угрожала мне из желтого тумана.

Из горла оборотня вырвались булькающие звуки, способные зародиться только в глотке зверя. Злобный волчий рык! Алчущий хищник глядел на меня!

Дым рассеялся, мираж растаял. Матолч — в своем первозданном обличье — подался назад, пытаясь освободиться.

— Ты напугал меня, лорд Ганелон, — сказал он, поправляя ворот туники. — Я надеялся, что ты ответишь на мои вопросы, если эти травы, — тут он кивнул головой в сторону опрокинутого треножника, — восстановили бы твою память.

Я круто развернулся и направился к выходу из комнаты.

— Погоди, — окликнул меня Матолч. — У меня сохранилась вещица, принадлежавшая Эдварду Бонду. Взгляни на нее.

Я задержался в двух шагах от тяжелой портьеры.

Рыжебородый приблизился с оружием в руках. Я узнал свою шпагу, чьи ножны остались на Земле.

— Я прихватил ее перед тем, как вступить в Огонь Нужды. Твои права на нее неоспоримы.

Приняв из его рук оружие, я вновь направился к прикрытому портьерой выходу. Но Матолч еще не успел выговориться.

— Я не желаю вражды между нами, Ганелон. — Голос оборотня звучал вполне искренне. — И если к тебе вернулась прежняя мудрость, ты не поступишься моими предупреждениями. Не ходи в Кэр Ллур!

Мы расстались. Держа перед собою шпагу, я торопливо спускался по винтовой лестнице. Завладевший моим сознанием не собирался отступать. И все-таки первоначальные краски иконы проступали наружу, как бы проявляясь под воздействием сильного растворителя.

Верхняя запись, убившая мою память. Мою индивидуальность и мои воспоминания.

Замок — каким образом мне стало известно, что это замок? — являлся лабиринтом. Дважды мне довелось проходить мимо воинов-стражников, в чьих глазах застыл животный страх, усиливавшийся, казалось, при моем появлении.

Я шагал — ноги сами несли меня — по каменным плитам и в конце концов добрался до светло-янтарной залы с фонтаном в середине. Дуновение легкого ветерка коснулось моей щеки, сигнализируя о наличии поблизости открытого пространства. В конце залы я обнаружил выход в виде арки, орнаментированный по периметру переплетающимися экзотическими ветвями с крупными листьями.

Я прошел под аркой. И оказался в саду, огражденном высокими стенами. В саду невиданных цветов и причудливых деревьев.

На фоне черной земли цветы казались драгоценными камнями. Рубины и аметисты, прозрачные и молочно-белые, серебряные, золотые, изумрудные, слившиеся в роскошные ковры, они казались наделенными жизнью. Да и деревья казались живыми.

Искривленные и шероховатые деревья высились могучими дубами, их толстые сучья и упругие ветви скрывались под зеленым покровом листьев.

Деревья распрямились в ожидании, зеленый занавес зашевелился, и в этом движении я почувствовал угрозу.

А затем черные сучья заколебались и медленно потянулись в мою сторону…

И тут же расслабились, застыв в неподвижности. Они узнали меня!

Над этим лютым садом темный небосвод резко контрастировал со сверкающим на нем оком дневного светила. Деревья вновь зашевелились.

Смутное беспокойство завладело мною и зелеными кущами. Змееподобная ветвь изогнулась и быстро выпрямилась — нанесла удар и вновь приготовилась для очередного удара.

В том месте, где движение ветвей было наиболее интенсивным, я заметил фигуру человека, бегущего зигзагами, кидающегося из стороны в сторону, уворачивающегося от страшных ударов гибких ветвей ожившего леса-сторожа.

Человек в плотно обтягивающем его одеянии бежал в мою сторону.

Его суровое волевое лицо горело от возбуждения, такое выражение появляется обычно на лице одержавшего победу. В руках бегуна не было никакого оружия, только к поясу была пристегнута кобура пистолета или нечто в этом же роде.

— Эдвард! — окликнул он меня приглушенным голосом. — Эдвард Бонд!

Я узнал его. Не его именно, конечно. Но мне уже доводилось смотреть вслед убегающим, облаченным во все коричневое человеческим фигурам, и представший предо мною был одним из их племени.

Ненависть, которую я час назад испытал в присутствии Матолча, вновь окатила меня от одного вида этого человека.

Враг! Бунтарь! Представитель тех, кто использовал волшебство, чтобы погубить лорда Ганелона!

Я почувствовал, как волна гнева залила краской мое лицо, как закипевшая кровь застучала в висках с необычной, яростной силой. Мое тело напряглось, приняв позу Ганелона: плечи назад, грудь выставлена вперед, презрительная улыбка на губах, высоко поднятый подбородок. Я вслушивался, как моя гортань сыплет проклятиями, пользуясь словарным запасом языка, который я не знал вовсе. Бегун отступил назад, недоверчиво оглядывая меня. Рука его потянулась к кобуре.

— Ганелон? — произнес он с едва заметной заминкой, пытаясь перехватить мой взгляд. — Кто же ты: Эдвард Бонд или лорд Ганелон?

Ведьма в алом

Правой рукой я все еще сжимал шпагу. Моим ответом послужил молниеносный выпад, но для способного избегать хлестких ветвей живого дерева мой выпад оказался не опасным. Уклонившись, бегун окинул меня грозным взглядом и извлек из кобуры свое оружие. Перед этим он оглянулся назад, я проследил за его взглядом и увидел другую фигуру, на этот раз в зеленом одеянии, скользящую между взбесившихся деревьев. Она была меньше ростом и изящнее — девушка в тунике цвета земли и сочной зелени. Ее черные распущенные волосы ниспадали до плеч. Выбравшись на свободное пространство, она перевела дыхание и обратила в мою сторону искаженное ненавистью лицо.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});