Украинский футбол: легенды, герои, скандалы в спорах «хохла» и «москаля» - Артем Франков

Все-таки мне кажется, что волевые качества на предстоящем турнире для нашей команды будут означать ничуть не меньше футбольных. Тактика, техника снова померкнут перед настроем, и даже селекция будет подчинена психологии – кто готов биться и лечь костьми на зеленом газоне по-настоящему, а не на словах… И вот тут великий мотиватор Блохин очень, очень к месту. Быть может, он и кажется сейчас таким умиротворенным по жизни – экономит, копит силы. Чтобы выплеснуться без остатка во время очередного поединка! Вот тогда его будут буквально разрывать на части такие эмоции, что любые ураганы и тайфуны покажутся невинной шалостью природы, и этот «священный ветер» Блохина погонит наших игроков к воротам соперника, не давая им остановиться хотя бы на секунду!

Задачу «умереть за Родину» терпеть не могу, она крайне непрофессиональна. Задача же истинного профи – заставить чужих солдат умереть за их Родину, а самому вернуться домой к жене и детям.

Мы – сумеем. Мы – сможем. Под чутким руководством Блохина. Тем более на этот раз ни у кого не возникнет лазейки, чтобы, выбравшись в четвертьфинал, счесть задачу выполненной. Только вперед и только все вместе.

Москва его не приняла Игорь Рабинер

Видели ли вы когда-нибудь улицу, по которой в два часа ночи невозможно не то что проехать, а даже пройти – мешает пробка из… людей? Именно таким был знаменитый Рипербан – одно из самых злачных мест Старого Света. «Мы не Гамбург, мы – Санкт-Паули!» – убеждал меня продавец сувенирного магазина, с гордостью говоря о районе, где расположен Рипербан. «В Гамбурге живут одни бюргеры, он чисто немецкий. А здесь – посмотрите вокруг! — тусуется весь мир».

В эту ночь центр европейского анархизма был действительно запружен болельщиками со всего мира. Десятками тысяч. Идти нужно было крайне осторожно, потому что в любую секунду ты рисковал пропороть себе ногу отломленным горлышком от бутылки. Открыты были все до единого сувенирные лавки, рестораны и секс-шопы. Многоязыкий ажиотаж царил, понятное дело, и вокруг квартала красных фонарей.

В основном, конечно, «зажигали» немцы, прошедшие несколько часов назад Аргентину. Рефрен: «Берлин! Берлин! Мы едем на Берлин!» (разумеется, на языке Гёте), который раз двести за этот день довелось услышать в любой точке Гамбурга, ввинтился в голову так, что продолжал стоять в ушах и на следующее утро.

Украинцы на Берлин больше не ехали. Но то и дело в разных концах Рипербана громко звучало: «У-кра-и-на!» На близлежащей к стадиону станции метро поклонники жовто-блакитных вообще устроили песенно-танцевальное шоу, хоть и проиграли только что Италии – 0:3. Их было далеко не так много, как на матчах группового этапа, и это лишний раз подчеркнуло, насколько небогатая страна попала в четвертьфинал чемпионата мира. Англичан или итальянцев становилось все больше с каждым новым пройденным этапом. Украинцев становилось все меньше, кошельки-то у них не резиновые – вот и затесались в украинские сектора сотни, а то и тысячи итальянцев.

Однако болельщиков сборной Украины все равно было отлично слышно. И на последней минуте матча. И на станции метро. И на Рипербане. Им не хотелось после 0:3 никуда скрыться, они смело смотрели недавним противникам в глаза. Верно ведь: лучше проиграть 0:2 так, как во втором тайме, чем уступить 0:1 так, как в первом. Лучше быть подстреленным на охоте орлом, чем издохшим своей смертью вороном.

Похожее настроение, кажется, было и у команды. Олег Блохин и во время флэш-интервью телевидению, и на пресс-конференции все время улыбался, смеялся, в его интонации было полнейшее умиротворение и чуть ли не желание всех расцеловать. Под конец главный тренер сборной Украины даже сказал: «Хочу поблагодарить от имени команды всех журналистов. Всех без исключения – и тех, кто выдумывал про жаб, которые мешали нам спать перед игрой с Испанией, и других авторов фантастики, и тех, кто писал нормально. Спасибо за вашу работу!»

С этими словами Блохин, еще несколько дней назад воспламенявшийся от каждого занозистого вопроса, помахал репортерам рукой и отправился к команде. В ответ раздались аплодисменты. Журналисты давно уже поняли: Блохин может быть груб, но с Блохиным никогда не будет скучно. А для того чтобы почувствовать дыхание настоящей жизни, это гораздо интереснее.

Разве интересно, когда на лице у человека – никогда не меняющаяся маска, пусть и отменно вежливая и сладкоголосая, как, к примеру, у Свена-Ерана Эрикссона? Разве не увлекательнее видеть собственными глазами, как тренер сначала нервничает, злится по любому поводу, но отвечает открыто и резко – а потом прямо на твоих глазах с его плеч падает камень килограммов в пятьсот? Разве не почувствовал каждый, кто видел эти пресс-конференции, безумное нервное напряжение чемпионата мира – и мгновенное облегчение после того, как все закончилось?

— Кто из игроков во времена работы с Лобановским был самым нестандартным и сложным пациентом? – спросил я как-то бывшего врача сборной СССР Савелия Мышалова.

— Без сомнений, Блохин, — тотчас ответил доктор. — Он так любил лечиться, что на сборах даже в совершенно здоровом виде от меня не отходил, пока хоть что-нибудь ему не сделаю – мазью ли помажу, перебинтую. У него была своя терминология. «Тыква колется» – значит, голова болит, «радик прихватил » – радикулит. Но как только наступало время игры, все болячки у него проходили. И после матчей Блохин сразу уезжал домой. А как садились на следующий сбор – все начиналось по новой.

Блохин не подходил ни под какие стандарты – ни лексические, ни личностные. И справиться с его почти невыносимым характером могли только люди калибра Лобановского, но никак не тренеры-серости. Великий мастер остался таким, и сам став тренером, в чем я убедился еще осенью 92-го. Только теперь нелегкая доля договариваться с ним выпала уже не тренерам, а президентам клубов и федераций…

В канун его 40-летия мы сидели в холле одесской гостиницы «Лондонская», куда Блохин приехал на еврокубковый матч в роли главного тренера «Олимпиакоса». И когда – за 14 лет, выходит, до четвертьфинала ЧМ-2006 – я спросил его о желании работать в сборной Украины, он отрезал:

— Мне никто ничего подобного не предлагал.

— Позвольте, а как же нашумевшие выборы тренера украинской сборной из 14 кандидатур, среди которых была и ваша?

— Это «утка» Федерации футбола Украины. Со мной даже никто не разговаривал.

— А если бы предложили – согласились?

— Увы. Я не вижу ни игроков, ни перспективы, ни возможностей материального стимулирования со стороны федерации. У них нет денег. А бесплатно сейчас ничего не делают – времена не те. Я не хочу работать там, где нет возможностей для совершенствования. К тому же вряд ли функционеры рискнут делать мне подобные предложения всерьез. Они знают, что я могу высказать им в лицо все, что о них думаю. А «неудобные» люди у них не в почете.

— А работать в родном клубе – киевском «Динамо» – не хотели бы?

— Там идут некоторые процессы, которые меня не устраивают. Я очень болезненно все это воспринимаю.

— Такое понятие, как ностальгия, вам знакомо?

— Знаете, кто чаще всего говорит о ностальгии? Те, кто валяет дурака, бьет баклуши. А я – работаю. Когда есть работа – нет ностальгии.

— Вы рассчитываете всю оставшуюся жизнь провести за границей или думаете когда-нибудь вернуться?

— Конечно, вернусь. Я, наверное, в глубине души и мечтаю об этом. Но только – с высоко поднятой головой. И только когда увижу, что эта моя работа может принести какие-то ощутимые плоды. Это должно случиться.

И это случилось. Читаешь его слова теперь уже ровно 20-летней давности – и понимаешь, как много воды с тех пор утекло. Блохин вернулся, взял сборную, вывел ее на чемпионат мира и дошел там до четвертьфинала, где Украина стала единственным нежданным гостем.

Все говорили, что Украине на ЧМ-2006 чудовищно повезло. Скажем, народный артист СССР Олег Табаков, которому я позвонил после четвертьфинала, назвал успех украинцев «чистым случаем», а ее саму – средней командой.

Такой взгляд имел право на жизнь – никакого особого очарования, никаких футбольных открытий украинцы на чемпионате не предъявили. Но тем интереснее понять корни их успеха. И одним случаем я бы объяснять его не стал – футбол давно перестал быть всего лишь игрой, в которой под хорошее настроение можно горы свернуть. У надстройки – удачи – обязательно должен быть какой-то базис.

Да, Украина попала в самую легкую группу чемпионата. Да, решающий матч с Тунисом она провела неубедительно и выиграла не в последнюю очередь благодаря благосклонности судьи (впрочем, надо было играть вничью, что украинцы и без судьи бы наверняка сделали). Да, в 1/8 финала она угодила не на матерых французов, а на неопытных по этой части швейцарцев – самого, наверное, «доступного» соперника из числа команд, занявших первые места в группах. Да, в серии пенальти поймал вдохновение Шовковский. Да. Да. Да.