Поэты 1790–1810-х годов - Василий Пушкин

178. К ЛУКАЗИЮ

Сатира вторая

Луказий! решено: ты хочешь быть поэтомИ требуешь, чтоб я снабдил тебя советом,Как славы достигать и имени певца;Что легче, как найти невежду и льстеца?Ищи их и пиши: всё будет совершенно!Писателем прослыть весьма обыкновенно.Стихи свои хвалой наполни гнусных дел,Будь дерзок, подл и льстец — и слава твой удел!Рубеллию тверди, что он рожден вельможей,Жене его шепни, что всех она пригожей,А Балдусу, вралю, что первый он поэт,И одами зови его высокий бред;Утешь его, скажи, что добрый час настанетИ свет стихи его порочить перестанет,Что, рано ль, поздно ли, насмешники помрут —И томы пыльные читателей найдут;К Вралеву забеги с пренизким ты поклоном:Ему не в первый раз вступаться ЦицерономЗа скаредных певцов, уродство их хвалить,Дерзни его хоть раз с Горацием сравнить —И он, не устрашась, провозгласит пред светомТебя и Пиндаром, и классиком-поэтом!Там к Бавию иди: сей ждет тебя бедняк,Отец помесячных нелепостей и врак,Дай что-нибудь ему! он скоро разорится —И жизнь твоя как раз в журнал его вклеится!С огромною своей поэмою спешиВ дом Клита и ему усердно припиши:Он знатный господин, талантов покровительИ просвещения в отечестве ревнитель, —Страницей лести лишь пожертвуй — и твой трудНа счет его казны тисненью предадут!Лишь книга добрая явиться в свет не смеет,А вздорная везде заступников имеет,Нет нужды, что о ней забудут через день!Тем лучше, сочинять Луказию не лень;Комедии своей желаешь ли успеха —Зови друзей в театр для хлопанья и смеха —И слава о тебе промчится в шумный райВ обширных замыслах своих не унывай:Быть может, за игру актрисы превосходнойПохвалят и стихи в трагедии негодной;Тогда тебя введут к Лукуллу в пышный дом,Где он, обсаженный невеждами кругом,За каждую строку твоей подлейшей лестиСторицею воздаст хвалы тебе и чести!В ученых обществах ты станешь заседать,Куда стекаются не слушать — а зевать;Где Мидас, мстя жена́м, в бессмыслии суровом,Недавно их морил своим похвальным словом;Но только ли еще? — о гении твоемИ Клузий возвестит в издании своем,И Глазунов, сей муж, толико благодарный,Распишет о тебе хвалой высокопарной,И, книжного ума брадатый продавец,Всех будет уверять, что первый ты певец!У нас кто захотел в поэты — записался;Хоть новый рекрут сей с грамматикой не знался —Нет нужды до того! отвага, дерзость, лестьНевежд и подлецов нередко вводят в честь!Смелей бери перо! примеры пред тобою;Так Мевий, разродясь сатирою одноюИ выдав сто дурных стихов наперечет,Попал в певцы и всем свой строгий суд дает;Ах, сколько есть таких, которы, от рожденьяНе могши написать двух строк без погрешенья,Взялись о правилах и вкусе говорить,—Невежда боле всех имеет страсть учить.И ты, хоть не богат своим природным даром,Старайся заменить его отвагой, жаром;Найдутся многие, которые простятБессмыслице твоей за то, что в ней узрятИ цель полезную, и рвение благое,Которы облечешь ты в рубище худое, —Что добрый гражданин, что в службе ты давно;Как будто гражданин и автор — всё равно!Как будто стыд тому, кто всех из нас честнее,Быть в мыслях правильней и в связи их яснее.Пусть Фабий нежный друг, пусть добрый он отец,Пусть мужа верного он будет образец, —Все качества сии достойно уважаю,Но, слушая его трагедии, — зеваю;И если б кто дерзнул в присутствии моемСказать, что он рожден трагическим певцом,И мне бы отвечать на то не можно было —Молчание мое льстеца бы обличило.И как, не изменя и чести, и стыду,Осмелюся назвать я, к собственному вреду,Нескладного певца поэтом превосходным,Хотя б он в доброте Сократу был подобным?Радковского вранье поэмою считать,С российским Пиндаром Бессмыслова равнятьИ, чтоб никто в моем безумстве не сомнился,Кричать, что снова Юнг в Плаксевиче родился!Скорей решусь принять ужасный приговор,Что буду помещен поэтов сих в собор,Скорее соглашусь смешнее быть Шутова,Глупее Бавия и даже злей Злослова!Но это для себя, Луказий, я сказал,Ты смело достигай великих сих похвал;Так Фирса Томасом друзья его назвали,Хоть смысла у него в твореньях не встречали,Но он привык искать не смысла — длинных слов,И мало ли ему подобных есть творцов?Их дружбы ты ищи, их слушай наставленья,Яви себя рабом нелепого их мненья,Наука их легка: не думать ни о чем,Лишь странным щеголять в болтаньи языком;Так Вадий нанизал поэму в их расколеИз смеси чудных слов, неслыханных дотоле, —И вправду славен он! поэмой будут сейТеперь определять безумие людей!Но главный мой совет: будь тверд в своем ты мненьеИ бранью защищай нелепое творенье,На всё за детище любезное дерзай,И умным, и глупцам ни в чем не уступай.Быть может, иногда ты встретишь, хоть их мало,Людей, которые острят на глупость жало,Тогда, рассвирепев и взявши грозный вид,Брани их наповал, забыв и честь и стыд;«Безбожник, — закричи, — злодей и изверг света,Кто смеет не почтить в Луказии поэта!»Но этих смельчаков немного меж людей,И прозе, и стихам большая часть судей:Педант, над книгами в течение полвекаУтративший и смысл, и образ человека,Который всякий час, с надменною мечтой,Вам будет заменять грамматику собой,Который всё наук прошел обширно поле,И сам — том древния грамматики, не боле;Иль автор мелочей, в посланиях своих,Где с здравой логикой в раздоре каждый стих,Дающий вес умам, познаниям, талантам;Иль Вариус, что схож с огромным фолиянтом,В котором столько же нелепиц, сколько слов;Иль славы ищущий ругательством Злослов,Кто, площадную брань нам выдав за сужденье,Себе вменяет в честь всеобщее презренье;Иль Друз, что о любви к отечеству твердитИ первый сам его невежеством срамит!Ступай, Луказий мой, храня в душе отвагу,Смелей переводи чернила и бумагу,Такое ремесло нимало не во вред!Но вижу, что тебя смущает мой совет,—Такими ль, говоришь, такими ли путямиДержавин, Дмитриев прославились меж нами?Не все под сча́стливой планетой рождены;Луказий, чтоб дерзать за славой, как они,Чтобы стяжать венцы, которы их покрыли,Им равные, скажи, имеешь ли ты силы?Питаешь ли в груди божественный сей жар,Который от небес немногим послан в дар,Сию высокость чувств и духа благородство —Достоинство людей, поэтов превосходство?Для славы истинной отважишься ль на всё,Найдешь ли ты в себе возмездие свое?Луказий! не мечтай: мне цель твоя известна!С прямым талантом лесть и низость несовместна.Для тех особый путь назначен был судьбой;Тебе ли, как они, прославиться собой,Одну лишь страсть к стихам несчастную имея?Что подвиг Геркула для слабого пигмея?Совет же мой легок — и к славе путь прямой,Решился — в добрый час! пиши — и бог с тобой!

<1810>

179. < Н. Ф. ГРАММАТИНУ>

Твоя комедия без или,И на театре ей не быть,Она сгниет в архивной пыли;Да почему же ей не сгнить,Когда и с прибавленьем илиДавным-давно две Лизы сгнили?Я разумею: «Лизу, илиПризнательности торжество»[223];И ту, какой и естествоНе создавало: «Лизу, илиРаспрепечальный результатИ гордости и обольщенья»[224].Ну, так бери свои твореньяДа и скорей их в печку, брат!

1810(?)

180. ПРИДОНСКИЙ КЛЮЧ