Звездные битвы галактик - Эдмонд Гамильтон

Хэммонд понял, что сначала врамэны ждали от этих богоподобных новых людей великих дел. Но по мере того, как Третьи Люди росли, надежда на это угасла. Потому что это был совершенно новый вид, с абсолютно другим психологическим складом. Чувства их родителей были им совершенно чужды. Получилось так, словно слишком внезапный скачок прогрессивной мутации способствовал их умственному и физическому развитию за счет того, что можно было бы назвать развитием духовным. Потому что, когда Третьи Люди достигли зрелого возраста, оказалось, что они абсолютно и глубоко убеждены, что им судьбою предназначено доминировать над всеми в галактике и над врамэнами, и над хумэнами, которых они считали низшими по отношению к себе видами, не обладающими большим интеллектом.

— Вот так врамэны пришли к решению, — сказала Тайан. — Их дети, этот новый и чужой вид, представляют опасность для всех галактических народов, и им нельзя позволить когда — либо покинуть Альтар. Пока еще не было слишком поздно, врамэны пошли против своих сыновей и дочерей.

Какие мучения стоят за этими несколькими словами, подумал Хэммонд.

— И заставили их покинуть Шаранну. Третьи Люди, которым совершенно были чужды родственные чувства, основали новый город, Вонн. Там с течением лет их интеллектуальная и научная мощь быстро возрастала. Они уже собирались вернуться назад и попытаться осилить своих родителей, но их планы были нарушены новым поворотом событий.

Третьи Люди, похоже, тоже вступали в брак, и у них стали рождаться дети. Та же самая глубинная сила радиации, которая вызвала первую мутацию, теперь вызвала и вторую. Дети Третьих Людей были совершенно непохожи на своих родителей. Это был еще один новый вид человека — Четвертые Люди. И эти Четвертые Люди пошли еще дальше по дороге перемен. Они были ближе к чистому разуму, чем кто-либо из людей, склонные только к умственной деятельности и не имеющие ни способности, ни желания вести деятельный образ жизни. Им не было ни малейшего дела до раздоров между их родителями и родителями их родителей. Они желали только одного: проводить свою жизнь в спокойных размышлениях.

Их родители, Третьи Люди, предвидели, что их дети будут являть собой новый вид и заранее планировали использовать их возросшие умственные способности в своих целях. Но Четвертые Люди, ненавидящие активные действия и чуждые амбициям, не дали себя использовать. Когда они достигли зрелого возраста, они бросили своих родителей, удалились в другой район Альтара и основали странный новый город, отказавшись иметь какие — либо контакты с врамэнами и с Третьими Людьми.

— И там, — продолжала Тайан, — они живут с тех пор, занимаясь чисто умственными исследованиями, которые являются целью их жизни.

Хэммонда потрясла эта эпическая история мутаций, поразивших людей на этой планете бесконечной жизни.

— И что, Четвертые Люди продолжили эту цепочку мутаций? — спросил он.

— Нет, — Тайан покачала головой. — Четвертые Люди стерильны. Они — конечный продукт человеческой эволюции на этой планете. Но так как, подобно нам, врамэнам, и Третьим Людям, они обладают бесконечной жизнью, они и живут до сих пор.

Теперь многое стало понятно Хэммонду, словно освещенное вспышкой ужасной молнии. Он знал теперь, почему Мар Канн насмешливо сказал Тайан; «Я надеялся, что она может быть кем-то очень дорогим для меня» и почему Тайан с горечью ответила: «Меня обошел этот позор». Теперь он знал, почему ее упоминание о «любимых детях Третьих Людей» так задело Мара Канна.

— Это и есть причина, — сказала Тайан мрачно, — почему мы, врамэны, не пускали хумэнов к Альтару, оберегая секрет жизни.

— Но Боже праведный, почему вы просто не рассказали всей галактике правду? — воскликнул Хэммонд. — Люди бы не захотели и частицы секрета нескончаемой жизни, если бы знали, что ей сопутствует.

— Неужели? — посмотрела на него Тайан.

И когда Хэммонд задумался об этом, он почувствовал меньшую уверенность. Желание жить было самым глубоким, самым сильным и человеке. Предположим, вы обыкновенный мужчина или женщина и вы узнаете, что существует способ обрести бесконечную жизнь. Вам говорят, что это ловушка, что ваши дети будут отличаться от вас, что они будут крупнее и мозговитее, чем вы. Остановит ли это вас? И он вынужден был сам себе признаться, что нет. А когда у вас появились бы дети третьи люди, представители нового вида, он тоже захотели бы жить неопределенно долго и стремились бы к лучам звезды жизни, и таким образом произошла бы следующая мутация, и вы закончили бы четвертыми людьми, стерильной расой, которая стала бы тупиком человеческой цивилизации.

— Ты права, Тайан, — сказал он. — Они бы слетелись к этой звезде, как мотыльки к огню.

— И со временем этот огонь поглотил бы всех людей, — сказала она. — Прошло бы очень много времени, но в конце концов остались бы только Четвертые Люди, а после них, никого.

Мгновение спустя она добавила:

— Только в одном можно быть абсолютно уверенным, это в том, что Третьи Люди представляют опасность не только для врамэнов, но и для Четвертых Людей. Но еще существует возможность спасения.

Тайан замолчала, и они продолжали идти через лес мхов в тишине. Мозг Хэммонда так лихорадочно перерабатывал все то, что он услышал, что он даже не заметил ее молчания. Он снова подумал о Древе Жизни, плоды которого было запрещено пробовать человеку. Ему стало казаться, что не только в силу чистой случайности уникальная Звезда Жизни оказалась в глубинах огромной туманности, где ее трудно было найти. Но люди, к своему несчастью, нашли ее. И вот теперь, он, Кирк Хэммонд, тоже нашел ее, и это породило в его уме вопрос.

Прошло несколько часов, прежде чем Тайан остановилась и нарушила молчание.

— Нам надо отдохнуть. У нас впереди еще длинный путь.

Хэммонд подумал, что вполне вероятно, что она устала меньше его. Он сел рядом с ней под огромным мхом и посмотрел на ее четкий профиль. Затем она неожиданно повернулась и сказала:

— Теперь, когда ты знаешь, что я принадлежу к другому виду, твои чувства ко мне изменились?

Он был ошеломлен.

— Так вот о чем ты размышляла? Раз и навсегда, Тайан, нет!

Он обнял ее за плечи, но она отстранилась от него и покачала головой. На ее лице было трагическое выражение.

— Нет смысла, Кирк. Ты — хумэн и ты захочешь иметь жену и детей, в привычном для хумэнов смысле. А ни один врамэн не может вступить в брак в таком смысле или иметь детей. Мы отказываемся от всего этого, когда выбираем лучи этой звезды.

— Но, Тайан… — начал он, но она перебила его. Я сделала этот выбор двести лет назад, и я знаю, что он за собой влечет. Врамэны, которые пригласили меня стать членом их касты, рассказали мне ужасную историю о том, что случилось две тысячи лет назад, точно так же как я рассказала тебе. Я понимала все, и отправилась с ними на Альтар и стала врамэном.

Он закрыл ей рот ладонью.

— Дай мне сказать. Ты кое о чем забываешь. Ты забываешь, что я тоже стану врамэном, прожив под лучами этой звезды определенное время.

— Нет, — прошептала она. — Ты не должен этого делать. Со временем ты пожалеешь об этом и станешь ненавидеть меня.

Он не ответил. Он обнял ее за плечи и прижал к себе. Над ними возвышался темный и торжественный мох, и окружала тишина фантастического леса, и мягкое сияние неземного неба. Странное место, и странная судьба, которая свела этих двоих из разных миров и разных времен.

— Тайан, Тайан…

19

База врамэнов, Шаранна, замаячила перед ними после полудня, когда Звезда Жизни низко повисла в западном небе. Ее потускневший свет падал на высокие вершины и единственный огромный возвышавшийся столб, окрашивая их в мрачный пурпурный, сердитый красный и ядовитый зеленый цвета. Хэммонд содрогнулся. Ему показалось дурным предзнаменованием впервые увидеть этот город в таком свете, словно над этим местом уже нависла тень уничтожения.

Чувствовала ли Тайан то же самое или нет, он не знал.

Ее лицо было застывшим и бледным, маска, которая не изменила своего выражения в течение всего этого длинного и горького дня. Она была так далека от него, словно находилась на другой звезде, и это отчуждение причиняло ему боль, и все же он чувствовал, что она держит себя так скорее потому что любит его, чем потому что не любит. Растерявшийся и несчастный, он много раз пытался разрушить этот барьер, но в конце концов ему пришлось отступить и следовать рядом с ней так же молча, как и она.

Теперь высокая башня Шаранны была перед ним, воздух был тяжелым от сгустков цвета, горы скрывались в кровавом тумане; бесстрастные зрители вокруг арены, на которой жертва ждала — как там звучала эта древняя фраза? — момента истины.

Тайан пошла быстрее и быстрее, оставив его позади. Хэммонд прилагал все усилия, чтобы не отстать от нее. Перед ним раскинулся космический порт, в котором находилась около полудюжины кораблей и ряд зданий, над которыми возвышалась высокая и изящная радарная башня. Эта вышка находилась за портом в великолепной долине ее строгие линии сильно контрастировали с грубыми дикими скалами окружавших гор. Хэммонд не увидел никаких защитных сооружений, но неожиданно Тайан обратилась к нему, впервые за последние часы их путешествия, и положила ладонь ему на руку.