Выбор варианта - Полина Ром

Глава 46

Меня лацита тиргус так и представил:

-- Гостья моего дома, почтенная вдова, рава Лейна Шанс.

Сам Жанс Грец был усажен на почетное место сразу за Сейдом. Офицеров, сидевших за ужином рядом с тиргом, подвинули к краю стола.

Начиная от центра стола, которое было занято лацита тиргусом, теперь сборище выглядело так – сам тиргус, Сейд, Жанс Грец, Прон Грец, тот самый смазливый парень, дальше – офицер охраны семейства Грец и наши офицеры.

Левая сторона выглядела, с моей точки зрения, интереснее. Сразу по левую руку тирга сидела я. И подвигаться для гостей не стала – ждала сигнала тиргуса. Но так и не дождалась. И осталась сидеть на том месте, где сидела сначала. Так что рядом со мной устроилась Хора Грец с кислым лицом, за ней – её дочери-погодки, блондинка Лага и шатенка Рейма.

Чувствовала я себя не слишком уютно. Лацита тиргус был занят беседой с гостем, тирга Хора Грец села, повернувшись вполоборота к дочерям, очевидно, с целью не беседовать со мной. И пилила девчонок тихим скрипучим голосом:

-- Рейма! Не сутулься, а то люди подумают, что ты дурно воспитана! Лага! Ты роняешь крошки на платье! Лага, твой нареченный, тирг Сейд может заметить пятно на платье! Тогда он сморщится и отвернется! Что подумают люди!

Это самое «чтоподумаютлюди» я и слушала весь остаток ужина.

Что-то я расслабилась в последнее дни, мне казалось, что тирг не спешит с женитьбой и у нас еще есть некоторое время…

Я была уже сыта, когда пожаловали гости, поэтому, просто сидела с примерзшей улыбкой на лице под внимательными взглядами все видящих нижних столов. Иногда, для разнообразия, поднося к губам кубок и делая вид, что пью. Мне, как и всем сидящим за верхним столом, сменили тарелку, положили новую еду, но она так и осталась нетронутой…

Подчеркнутое нежелание тирги Хоры общаться навела меня на некоторые мысли. И были они совсем не радужные.

По социальному статусу я явно ниже тирги. Почему лацита тиргус не подал мне знак подвинутся? Он же сам рассаживал гостей. Хотел поддержать? А с чего бы? Насколько я понимаю ситуацию – прибыла невеста Сейда. Он, кстати, тот еще козлина. Мог бы и сказать, что помолвлен. Слишком я мало знала о местных обычаях. Ну, тоже – бестолочь. Могла бы и расспросить. Уверена, о помолвке тирга знает любая горничная.

Что это значит лично для меня? Я «поправила» на лице легкую полуулыбку, сделала вид, что отпила взвар из кубка и продолжила думать.

Знает ли лацита тиргус, что я сплю с его сыном? Сто пудов – знает. Но, так же прекрасно понимает, что титулы и связи – дорогого стоят. А деньги, пожалуй – еще дороже. Я приношу ему стабильный доход и он свято уверен, что еще не все с меня поимел. Догадывается, что есть у меня и еще разные знания.

Посадить невесту сына ниже любовницы сына… Это о чем говорит? Ну, мне лично это говорит о том, что он попытается задержать меня в своем доме любыми силами. Вариантов тут два. Поговорить с Сейдом и свалить по-хорошему. Либо – бежать. Ни тот ни другой меня не привлекали. Я устала от переездов и неустроенности, эти комнаты в замке – уже третий обустроенный мной дом за два года. Сколько можно бегать-то? Есть ли еще варианты?

Этим вечером мы с Сейдом крепко повздорили.

-- Лейна! Лага моя невеста, да, но какое это отношение имеет к нам? Мы сговорены с ней уже давным-давно! Но тебя-то я люблю!

-- Сейд, ты молодой, не совсем глупый мужик… О чем ты говоришь?! Какие – «мы»?! «Нас», дорогой тирг Сейд, никогда и не было. Я свободная женщина, я спала с тобой, пока сама этого хотела. Всё! Я что-то непонятно объясняю?!

Оскорбленный тирг вылетел из комнат громко хлопнув дверью.

Думаю, сведения о таком повороте событий дойдут до тиргуса быстро, но, скорее всего, он примет их за ссору двух любовников. Ну, в самом то деле, что такого? Ну, живут в одном доме жена и любовница. Так у всех так живут. Бабы – они потерпят, им не привыкать…

Скорее всего, этот старый козел свято уверен, что я побрыкаюсь-побрыкаюсь, да и снова начну спать с его ненаглядным сынишкой. Я чужачка и вдова, я не так уж и молода для этого мира. Мне двадцать восьмой год. Хотя, в зеркале я видела, что выгляжу прекрасно, но то, что обе девочки моложе меня лет на десять – заметно, тут хоть как оденься и причешись.

По местным меркам я, пожалуй что – перестарок уже, да еще и вдова. А главное – за мной нет никакой силы. Ни семьи, ни друзей. Так что все в моей жизни, в данный момент, полностью зависит от лацита тиргуса. И так сильно мне не нравился этот расклад…

На беседу к лацита тиргусу меня пригласили утром. Вместо привычного – «света в душе» -- я услышала:

-- Что? Поругались? Ну, рава, не сердись, не гневайся – помиритесь!

-- И вам света в душе, лацита тиргус.

Разговаривать с ним и объяснять что либо я не хотела. А ведь, скорее всего – придется!

-- Чайку попьешь со стариком?

Я привычно разлила чай и подвинула к себе мисочку с медом. Пили молча. Наконец тиргус не выдержал:

-- Рава, ты чужестранка, а они сговорены давным-давно, Сейду тогда еще и двадцати не было. Вот, доспела девка…

Улыбаемся и машем. Это, лацита тиргус, тебе никогда не приходилось в налоговой бывать! Когда человека убить хочется за три часа мытарств, а ты ему улыбаешься и шоколадку в ящик стола вкладываешь. Или не шоколадку.

-- Ну, потерпи ты, рава! Через месяц свадьба у них, уедут они на недельку к светлому источнику на сладкую неделю, а потом вернется Сейд, никуда не денется. А мамаша ее уберется к себе, и видеть ты ее будешь только раз в год.

Пожалуй, лацита тиргус – похуже налогового инспектора…

-- Лацита тиргус, а вы о девочке подумали?! Это что ж такое – жена и любовница за одним столом?! И я, и она – не скотина в хлеву. А Сейд ваш – не бык-производитель при стаде!

Говорила я спокойно-спокойно, с ласковой улыбкой на лице, а внутри все трясло от злости. Вот же ублюдочный мир!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍