Прячься - Джейсон Пинтер

эркеры в холле, из которых разворачивался вид на округу, как будто личный кинотеатр. И даже сейчас, когда кружащиеся огни полицейских проблесковых маячков отсвечивали на пушистом снегу, в этом было нечто поэтичное. Правду говоря, он удивился, что они столько мешкали. Но едва Серрано и Талли приехали к ним в дом в тот день в компании чудаковатой дамы Марин, он понял, что это лишь вопрос времени.

Изабель в обтягивающей футболке «Рэг энд Боун» и рваных джинсах «Мусси» в панике сбежала по лестнице, бренча золотыми браслетами на запястьях. Она всегда носит дома дорогие украшения и самые лучшие марки одежды. У Изабель есть пунктик: она никогда не покупает вещи заочно. Когда они только начали встречаться — свиданиями это Николас назвать не мог, скорее, перепихон с одним и тем же партнером, — Изабель на каждую встречу являлась в шикарном наряде. Порой пряча их под громоздкими, бесформенными пальто, чтобы не привлекать лишнего внимания. Было непременно нужно видеться тайно. Николас терял слишком много — а именно около миллиона долларов, — если бы Констанс удалось доказать, что он ходил на сторону до их официального развода.

Впрочем, «ходить на сторону» — термин вульгарный. Для Николаса поначалу так и было. Как только брак пошел под откос, они с Констанс прекратили заниматься сексом. А в его возрасте просто отказаться от интима не вариант. Ему нужна была разрядка. С Изабель он познакомился на одном из бесчисленных благотворительных приемов Констанс. Поначалу Николас раутами наслаждался. Это был шанс принарядиться, затесаться в ряды элиты Эшби, побыть тем, кем он себя увидеть и не помышлял, — звездой.

Но на самом деле звездой не был. Он был спутником звезды. Украшением. Посыпкой на мороженом. Может, какого-то вкуса и добавляет, но никто не разочаруется, если его не будет.

Изабель была молодой. Роскошной. Богатой. Лишенной политических амбиций. Ее единственным бременем был брат-имбецил Крис. Крисси, как она звала его. Николасу же казалось, что с того момента, как тебе можно покупать алкоголь по закону, отзываться на имя вроде Крисси просто грешно.

Снова они столкнулись в магазине сыров. А уж в сырах Николас толк знал. Помог ей выбрать шикарный импортный камамбер и порекомендовал ему в пару вкусного красного из долины Напа[76]. Поблагодарив его за спасение званого ужина, она пригласила Николаса на грядущую вечеринку. Он отклонил приглашение под тем предлогом, что Констанс трудно выбраться в последнее время из-за скорых перевыборов.

— А кто приглашал Констанс? — ответила она с лукавой улыбкой. Три дня спустя они уже спали вместе на ее шикарных египетских хлопковых простынях.

Через месяц он понял, что женился бы на ней.

А вот как отделаться от Констанс — вопрос другой. Рассказал об этом Кэролайн: они привыкли делиться всем. Кэролайн ненавидела Констанс, считая, что та отодвинула Николаса на задний план. Так что, когда Кэролайн сказала Николасу, что может найтись способ избавить его от супружества да с солидными супружескими алиментами, Николас развесил уши во всю ширь. У Изабель деньги есть, но эти деньги будут его собственными. От него всего-то и требовалось пожелать Констанс гореть в аду.

Это его несколько смутило. Кэролайн была знакома с парнем, знакомым с застройщиком из Нью-Йорка, который заодно выступал и застрельщиком. Какой-то там Луис с восточноевропейской фамилией, потерявший миллионы, когда семейный бизнес Райтов всплыл кверху брюхом.

Николас Драммонд понимал, что Констанс ждет падение. Но не предвидел, что настолько жесткое.

Ему было не по нутру выслушивать показания Сэма Уикершема, напропалую вравшего, что трахался с его женой, когда на самом деле это Николас трахался направо и налево. Но Изабель наблюдала за этим с восторгом. Купила полдюжины экземпляров «Эшби Булетин» с заголовком «Мэр — растлительница малолетних», набранным сорок восьмым кеглем.

Кэролайн велела ему прекратить видеться с Изабель, пока идут судебные слушания. Ничто не делает мужчину более несимпатичным, чем совокупление с шикарной женщиной на пятнадцать лет моложе его бывшей одновременно с попытками обчистить ее банковский счет. Кэролайн не знала, давно ли они с Изабель начали спать вместе. Оно и к лучшему. Если бы знала, могла и не поддержать.

Когда развод был оформлен окончательно, Николас Драммонд вздохнул с облегчением. Не потому, что наконец-то стал свободным человеком. Ну, не только поэтому. Но он устал видеть, как Констанс что ни день забрасывают грязью. Да, он хотел избавиться от нее. Но их супружество было не настолько плохим.

Когда она по стопам Дж. Д. Сэлинджера подалась в затворники, Николас счел, что это к лучшему. Может, для нее и нет, но для него да. Пусть живет, как хочет, а он может начать жизнь с Изабель заново. Если бы он только знал о ее проблемах с фертильностью! В двадцать лет у нее были яичники женщины за сорок. «Изюм, — называла она их. — Они усохли, как изюм».

Нельзя сказать, чтобы это заставило его раздумать жениться на ней. Наверное, не заставило бы.

А потом жизнь потекла своим чередом. Но каким-то уголком сознания Николас был уверен, что расплата неизбежна. Кто-нибудь узнает. Может, Констанс. Она звонила ему прямо перед смертью.

Он игнорировал ее звонки, но всегда подозревал, что Кристофер прослушивал его автоответчик, прежде чем Николас успевал удалить сообщения.

Часть вины за смерть Констанс лежит на нем. Нет, он не сбрасывал ее с моста и даже не виделся с Констанс месяцами. Но он помог погубить ее карьеру и сокрушить ее дух. А если бы они не обратились в прах, была бы жива и она. Он знал это наверняка.

Так что, когда детективы Серрано и Талли направились к входной двери, хрустя подошвами по заснеженному гравию, он даже не пытался бежать, драться или сопротивляться. Расскажет им все.

Кроме того, кто убил его бывшую жену. Эта подробность осталась ему неведома.

— Николас! — верещала Изабель. — Любимый! Что происходит?!

В ее широко распахнутых глазах металась паника.