Ожерелье королевы - Тереза Эджертон

Лили удивилась его минутному замешательству. С кем таким был в театре Вилрован, что сэр Бастиан избегал упоминать этого человека? Она вспомнила, что один из самых шумных романов у Вилла был с некой госпожой Сайдмаут, актрисой. Маловероятно, конечно, чтобы эта связь продлилась больше двух лет, но также маловероятно, чтобы Вилл утратил вкус к актрисам.

— …а потом с королевой на террасе, — продолжал сэр Бастиан, не замечая, что она ушла в свои мысли. — Ваш муж носит на правой руке кольцо с дымчатым камнем с гравировкой, перстень еще оправлен в серебро. Вы его, конечно же, помните?

— Да, помню, — ответила Лили, озадаченно нахмурившись.

— Это гоблинская работа?

— Кольцо очень старое, так что скорее всего, — Лили поднесла чашку к губам и глотнула чаю. — Оно досталось Виллу от его бабушки, два-три года назад.

— Ага, — сказал сэр Бастиан с удовлетворенным видом. — Тогда я был прав, когда подумал, что видел его раньше.

Лили поставила чашку на стол.

— Вы знаете леди Кроган?

Гость улыбнулся.

— Дорогая моя, было бы невозможно прожить такую долгую жизнь, как моя, объехать чуть ли не весь мир и не встретить рано или поздно Одилию Кроган. Помню, я обратил внимание на кольцо на ее руке — она тогда была еще девицей Одилией Рован — потому, что мне приходилось до этого иметь дело с подобными камнями. — Он наклонился к Лили. — Вы абсолютно уверены, что капитан Блэкхарт ничего не знает о той деятельности, которую вы вели последние несколько лет?

Лили вздрогнула и пролила чай.

— Знает ли он, что я училась у магов Спекулярии? — Она поставила чашку на блюдце и стала вышитой салфеткой вытирать лужицу на столе. — Насколько я знаю, он вообще не подозревает о существовании Спекулярии. Но почему вы спрашиваете?

— Тогда, возможно, я ошибаюсь. Эти камни не всегда используют, чтобы читать мысли.

Лили замерла и уставилась на него, сжимая в руках заляпанную чаем салфетку.

— Сэр Бастиан, вы хотите сказать, что Вилрован, возможно, все эти годы читал мои мысли? Но это невероятно! — Качая головой, она продолжила вытирать чай. — Вилл действительно изучал в университете магию, но с тех пор совершенно утратил к ней интерес.

— Вам лучше знать. И все-таки мне кажется, вы должны быть осторожнее. Вам следует следить за вашими мыслями в присутствии мужа. Лишняя предосторожность не повредит.

Но Лили его уже не слушала. У нее горели щеки при одной мысли о кольце: она скорее умерла бы, чем все открыла Вилровану. Вчера… а что, если он знал, что она хочет, чтобы он остался? Что, если он знал и все-таки ушел на свидание с какой-нибудь актриской?

«И если все так и было, — тупо подумала Лили, — как я смогу снова посмотреть ему в глаза?»

Вилл появился после обеда в более мирном расположении духа. Это была одна из тех резких перемен настроения, которыми он славился. И все-таки он был само очарование. Улыбаясь и непринужденно болтая, Вилл проводил Лили в Волари. Несмотря на неприятные предположения сэра Бастиана, она обнаружила, что все еще может наслаждаться обществом Вилла.

Король встретил ее в своем кабинете. Если Лили сначала и робела, Родарик быстро расположил ее к себе своей открытостью и рассудительностью. Они очень приятно провели время, он разрешил ей осмотреть его собрание старинных рукописей, и они обсудили некоторые книги, которые они оба читали. Визит определенно удался, она получила приглашение назавтра сыграть с королем в шахматы.

К большому удивлению Лили, Вилл появился как раз вовремя, чтобы проводить ее домой. Кликнув портшез, он помог ей подняться, изо всех сил старался устроить ее поудобнее и шел рядом с ней всю дорогу, пока ее несли. Он остался на ужин и все время поддерживал с ней приятную беседу, и только много позже, когда она осознала, что он остается на ночь, слова сэра Бастиана неожиданно всплыли в ее памяти. Это ее чрезвычайно взволновало, она извинилась и убежала к себе, чтобы в уединении подождать, пока щеки перестанут пылать так жарко.

Она была уже в ночной рубашке и ложилась в кровать, когда вдруг услышала, как Вилрован ходит в соседней комнате. Она резко села в кровати, опершись о подушки, натягивая алое покрывало почти по самое горло и стараясь унять бешено бьющееся сердце. В кои-то веки все, чему учили ее Спекулярии, совершенно не помогало.

Несколько минут спустя дверь отворилась и Вилрован вошел в комнату, босиком, в одних льняных кальсонах, с горящей свечой в руке. Он аккуратно поставил свечу на столик и сел на краешек кровати.

Лили всегда чувствовала себя в безопасности в своей большой белой кровати в Брейкберн-Холле, в своей белой ночной рубашке с длинными рукавами, которая скрывала ее целиком. «Но если Вилл понимал все мои мысли, — в панике подумала она, — если он всегда знал, что я чувствую, — я все время была хуже, чем голая!»

— Итак, — сказал он тихо, когда она резко вздохнула и отвела глаза, — похоже, что я все-таки не прощен. Должен признать, это очень огорчительно. Мне казалось, мы неплохо ладим.

Лили неловко усмехнулась.

— Думаю, все зависит от того, что ты натворил и за что тебя надо прощать. Мне сложно… сложно было бы простить тебе что-то, о чем я даже не знаю.

Он медленно покачал головой.

— Ничего, клянусь тебе. Уже очень-очень давно я ничего такого… Если бы только ты не слушала, что обо мне говорят! Если хочешь узнать что-нибудь — просто спроси меня. Я, может быть, негодяй… мерзавец… все что угодно, но я бы никогда не стал тебе врать.

Лили внутренне сжалась. Кто-то из них двоих действительно лгал, и она знала, кто именно, даже если он не догадывался. Она нервно сглотнула, попыталась расслабиться, но поняла, что не может.

А когда Вилл наклонился, чтобы нежно поцеловать ее в губы, она почувствовала, что вся одеревенела и сжалась под одеялом. Лили поняла, что впереди еще одна ночь, которая не принесет им обоим ничего, кроме разочарования.

Прошло несколько недель. Лили часто посещала Волари. По приглашению Дайони она была на двух карточных вечерах и на третьем — танцевальном, который проводился в Музыкальной Комнате под угнетающими золотыми потолками и огромной люстрой. На каждом из этих мероприятий Лили казалось, что королева меньше занимает внимание Вилрована, чем некоторые из ее придворных дам.

Почти с первого взгляда Лили почувствовала отвращение к некой леди Стирпайк и некой Марии Ашам, потому что обе эти дамы вели себя слишком фамильярно, слишком интимно с Виллом. Летиция Стирпайк была статная, но несколько грубоватая на вид дама, у нее были очень красные губы, очень яркие глаза, и ее глубокое декольте слишком откровенно обнажало ее грудь. Что касается Марии Ашам, именно ее Вилрован некогда похитил из-под носа у мужа.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});