Проклятие - Мейер Марисса

Вирдит ахнул и прижал руку к груди.

– Нет!.. О, Хуго… Что случилось?

На глаза Серильде навернулись слезы. Она громко, горестно всхлипнула, осела на пол и, съежившись, уткнулась лицом в колени.

– Серильда!

Вирдит в облике ее матери тут же оказался рядом, обнял ее. На Серильду все навалилось разом, и она не могла с этим справиться. Нежность, утешения, объятия ее собственной матери, а еще и правда о том, кем была эта мать…

Мало-помалу, всхлипывая и рыдая, Серильда поведала Вирдиту все. Начиная с той ночи, когда она спрятала двух дев-моховиц у себя в погребе, чтобы защитить их от Дикой Охоты, и заканчивая тем, как она с три короба наплела Эрлкингу, что умеет прясть золото, и он забрал ее в свой замок. Она рассказала матери про Злата, про пятерых детей и про то, как ее папа стал нахцерером. О проклятии, о Грейвенстоуне, о Перхте…

О своем ребенке.

Ее собственном малыше.

Которому предстояло родиться всего через четыре недели. А ведь Серильда была лишена счастья почувствовать, как он растет у нее в животе. И все же любовь, которую она чувствовала к этому ребенку, была настолько сильна, что ей становилось трудно дышать, стоило ей только подумать об этом. О том, сколько этот малыш для нее значит. Как сильно она хочет, чтобы с ним все было в порядке.

А ведь Серильда знала, что с этим ребенком ничего не будет в порядке, потому что ее тело было отдано Перхте, – и все было так неправильно, да что там, просто ужасно, а она не знала, как это исправить.

Вирдит обнимал Серильду; он дал ей выплакаться и ни разу не прерывал ее рассказ.

К тому времени, когда Серильда закончила, они сидели рядом, опираясь спинами о полку. Вирдит ласково поглаживал дочку по руке.

– Что же мне делать? – спросила Серильда, утирая слезы красным плащом. – Он отнял у меня все. Мне не победить его.

– Он очень опасный противник, – кивнул Вирдит. – Мы, боги, боремся с ним, сколько я себя помню.

Серильда со стоном уткнулась лбом в колени.

– Вот! При этом вы – небожители, а я – просто я. Дочь мельника.

– Ты еще и моя дочь, – напомнил Вирдит.

От этих слов по спине у Серильды пробежал холодок.

– Знаешь, почему здорово уметь рассказывать истории? – Вирдит мягко подтолкнул Серильду локтем. – Мы можем сочинить и историю нашей собственной жизни.

Серильда бросила на него встревоженный взгляд.

– Мои истории обычно приносят больше вреда, чем пользы.

– Неужели? Разве не твои истории позволили целому замку призраков, которых держали в плену, наконец-то упокоиться с миром? Разве не они помогли принцу отыскать давно потерянную сестру? И не они ли воссоединили нас?

– Нет, ты не понимаешь. Боги, которых он поймал… Это случилось из-за меня. Я не понимала, что делаю, а мои сказки подсказывали ему, где искать. Это моя вина!

– Я понимаю, – кивнул Вирдит. – Истории обладают силой. – Он взял Серильду за руку. – А вот ты не понимаешь одного: ты просто еще не придумала концовку.

Серильда покачала головой, но тут раздался громкий удар, заставив вздрогнуть обоих.

Вирдит насторожился и вскочил, но кто-то уже отодвинул занавес на входе. Бледные пальцы отдернули ткань, и в свете свечей на пороге появился Эрлкинг. В руках у него был заряженный арбалет, на поясе висела золотая цепь.

– Нет! – Серильда вскочила на ноги и, бросившись вперед, заслонила собой Вирдита. – Ты не посмеешь! Я тебе не позволю!

– Ба, да это же моя смертная невеста, – насмешливо заговорил король, ухмыляясь по-волчьи. – До меня доходили слухи, что ты все еще где-то рядом и вечно путаешься у всех под ногами.

Он вошел в пещеру так непринужденно, будто его пригласили в гости на кружечку эля.

– Я освободил твой дух. Почему ты до сих пор здесь?

Серильда кожей почувствовала сломанную стрелу с ясеневым древком, висящую у нее на груди.

– Чтобы отомстить, – бросила она. – Мне нет покоя, пока эта твоя демоница вынашивает мое дитя.

Эрлкинг усмехнулся.

– Вообще-то, ей осталось носить его не так уж долго.

Он с головы до ног оглядел Вирдита.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Вирдит. Почему ты носишь облик простой крестьянки? Это ниже твоего достоинства.

– Если ты так считаешь, то ты плохо знаешь простых крестьян, – ответил Вирдит. Он сжал плечо Серильды и шагнул вперед. – Я знаю, зачем ты здесь, Эрлкинг. Нет нужды устраивать весь этот балаган с оружием и прочей ерундой. Я пойду с тобой добровольно.

– Что-о? – Серильда так и ахнула. – Ну уж нет! Ты что, меня не слушал? Я же рассказала тебе, что он замышляет!

Вирдит озарил ее улыбкой, обнажающей щербинку у него в зубе.

– Так должно быть, поверь. Я бы и сам не написал по-другому. – Легкомысленную улыбку затуманили нахлынувшие чувства, и бог взял лицо Серильды в ладони. – Вопрос в том, как сюжет будет развиваться дальше?

– Я не понимаю, – беспомощно простонала Серильда. – Что мне делать?

Вирдит пожал плечами.

– Убежать? – сказал он, гладя Серильду по волосам. – Спрятаться? Сдаться? – Улыбнувшись – на щеках у него появились ямочки, – бог поцеловал Серильду в лоб. – Но что это будет за история, мое прекрасное, сильное, волевое дитя?

Эрлкинг фыркнул.

– Я и не знал, что вы, боги, так печетесь о своих крестниках.

Вирдит отвернулся.

– Да что ты вообще о нас знаешь!

Он снова преобразился. На месте матери, которую Серильда совсем не помнила, вдруг появилась огромная золотая птица. Ее раскинутые крылья распростерлись от стены до стены.

Эрлкинг почти с нежностью накинул на шею Вирдита цепь и туго затянул петлю.

– Конечно, делать все это мирно далеко не так весело, но я ценю, что ты пошел нам навстречу. – Оглянувшись на Серильду, он пригвоздил ее к месту ледяным взглядом. – Тебе известно, что ждет блуждающих духов, которые не уходят в Ферлорен?

Серильда сердито уставилась на него, пытаясь понять, угрожает ли он ей.

– Лично я намерена преследовать вас до скончания века.

Ухмыльнувшись, Эрлкинг наклонился ближе.

– Такие духи становятся монстрами.

И, протянув руку, он провел холодным пальцем по ее щеке.

– Что бы ни удерживало тебя в этом мире, дорогая Серильда, я советую тебе забыть об этом, пока не поздно.

Серильда вздрогнула от его прикосновения; у нее вскипела ненависть. Ей хотелось закричать. Изо всех сил стиснуть шею Эрлкинга обеими руками. Расстрелять короля его же собственными дурацкими стрелами. Выколоть ему отвратительно красивые глаза.

Она хотела сделать ему больно. Как он делал больно Злату, Эрлен, детям, ее отцу и семи богам.

Она хотела уничтожить его.

– Кстати, если тебе интересно, – заметил Эрлкинг, уже отходя назад, – мы снова настигли Тирра. Зверя несложно выследить, если он ранен. Он, конечно, не сдался без боя, но его легко разозлить, и он быстро теряет осторожность.

– Теперь, если я не ошибаюсь, – он поднял глаза к потолку, делая вид, что считает, – ну да, кажется, все семь. Я бы не справился без тебя, дочь мельника.

Серильда не ответила. Она не могла шевельнуться. Просто смотрела на него, задыхаясь от переполняющих ее чувств.

И когда Ольховый Король пошел прочь, уводя золотую птицу – бога судьбы и удачи, бога историй и лжи, – Серильда просто стояла на месте и смотрела им вслед.

Глава 49

Серильда, свесив ноги, сидела на выступе скалы и смотрела на бесконечный океан. На горизонте костром разгорался рассвет. Она думала о торговых кораблях, попавших в шторм и разбившихся о неумолимые скалы там, внизу. Думала о морских змеях, скользящих по непроглядно-черным глубинам. Она спрашивала себя, сколько рыбаков уплывало в море и никогда не возвращалось назад.

Сольвильда была божественным покровительницей морских торговцев и моряков. Она присматривала не только за морями и океанами, но и за людьми, отважившимися бороздить их воды. Серильда знала, что многие до сих пор молятся Сольвильде, прося безопасного плавания и благополучного возвращения домой.