Немецкая трагедия, 1914–1945. История одного неудавшегося национализма - Вадим Глушаков

к себе генерала Манштейна, чтобы тот объяснил свой план лично, через голову Генштаба. Однако в феврале 1940 года шанс встретиться им представился вроде как нечаянно. Генерала Манштейна из-за его настойчивости со своим планом армейское начальство решило перевести от Берлина подальше. Его назначили командиром корпуса на востоке. И тут такая неожиданность: фюрер запланировал встретиться с новыми командирами корпусов. Когда встреча только началась, Адольф Гитлер бросил все, подошел к Манштейну и попросил его в деталях рассказать о своем плане. Таким вот образом и была решена судьба Франции. Через неделю, 24 февраля 1940 года, переделанный, как то предлагали Манштейн и Гудериан, «Желтый план» был принят Генеральным штабом вермахта к исполнению. Адольф Гитлер, кстати, присвоил авторство нового плана себе. Во-первых, чтобы никто в Генеральном штабе больше не возражал. Во-вторых, такой передовой во всех отношениях замысел операции должен был принадлежать только лидеру нации и никому больше, того требовали политические интересы Рейха.

В чем заключался «План Манштейна»? В начале операции немецким войскам надлежало нанести удар в Бельгии, как того и ожидали союзники. На франко-бельгийской границе были дислоцированы крупные силы британско-французских войск, которые в случае нападения немцев на Бельгию должны были немедленно перейти границу и прийти бельгийской армии на помощь. Расположенные на границе союзные войска (около 40 дивизий) были лучшими из всех имевшихся и почти полностью моторизованными, то есть перемещаться они могли на высокой скорости. После того как эти 40 дивизий ушли бы далеко на север и втянулись бы в бои с частями вермахта на бельгийской территории, немецкой армии предстояло нанести главный удар в другом, а главное, совершенно неожиданном для союзников месте – в Арденнах. Арденны – это горная, лесистая, труднопроходимая местность на границе Германии, Бельгии и Франции. Линия Мажино доходила до Арденн и затем останавливалась, поскольку строить ее там не имело никакого смысла, ведь сами горы считались отличным естественным оборонительным барьером. Вот здесь, в Арденнах, где союзники не ожидали нападения, и предлагал Манштейн нанести главный удар. Мало того, он намеревался обрушиться на врага бронетанковым кулаком, то есть переправить через горы и непроходимые леса предстояло не пехотные части, а танковые и моторизованные подразделения. С технической точки зрения такая задача казалась почти невыполнимой, но немецкие танкисты с этим справились. Имелся, правда, большой риск, что французская авиация засечет переброску немецких войск через Арденны и тогда… тогда вермахту грозила катастрофа, ведь план срывался, союзники поняли бы, где предполагается осуществить главный удар и вовремя перегруппировали бы свои силы. Вот это слово «вовремя» является, вероятно, самым точным, чтобы описать, почему Францию так сокрушительно разгромили в мае 1940 года. Союзники не сделали ни одного шага вовремя, они везде опаздывали – где на день, где на два. Что такое день или два на войне, которой предстояло продлиться еще пять лет? Вроде миг, другой, не больше, но для Французской кампании, судьба которой решилась за неделю, это была целая вечность.

Командующий союзными войсками французский генерал Гамелен, которого затем посчитали главным виновником поражения, действительно был военачальником медлительным. Думавший исключительно скоростями и категориями пехотной Первой мировой войны, он и вправду не понимал, насколько быстро могут развиваться события во время моторизованной Второй мировой. Он не верил, что танковые части способны быть независимой от пехоты силой. Сам факт того, что войска противника могут преодолевать в день 50 километров и даже больше, не укладывался у него в голове. Апофеозом его несостоятельности служат рассказы о том, как он управлял войсками. Засев в своем штабе под Парижем, генерал Гамелен отказывался использовать связь по телефону и радио для управления вверенными ему войсками. Он считал это ненадежным, поскольку немецкая разведка в этом вопросе значительно превосходила французов и могла прослушивать как телефонную, так и радиосвязь. Генерал Гамелен использовал вестовых мотоциклистов – обыкновенных мотоциклистов, которые курсировали каждый час между его штабом под Парижем и штабами на местах. Вот там союзники и потеряли так нужные им день-другой.

Согласно «Плану Манштейна» нанести главный удар в Арденнах и прорвать оборону противника не было первостепенной задачей. Самое важное заключалось в том, что Манштейн предлагал сделать потом. Командование союзников, естественно бы, подумало, что немецкие войска обязательно попытаются взять Париж, а потому, прорвав французскую оборону в Арденнах, повернут на юг. Однако Манштейн предложил двинуться на запад, к побережью, чтобы отрезать выдвинувшиеся в Бельгию войска союзников от основных сил. По его замыслу, попав в окружение на севере, Британский экспедиционный корпус, лучшие дивизии Франции и бельгийская армия должны были сдаться, после чего судьба оставшейся в центре страны и на юге французской армии была бы решена. Так оно и произошло за некоторыми исключениями. Успешное исполнение плана зависело от внезапности, скорости и силы удара. Со всем этим у вермахта никаких проблем не было. Но главное, от чего зависел успех предстоящего немецкого вторжения, были действия союзников. Все их шаги должны были оказаться ошибочными, чтобы Германия могла одержать в столь рискованной и растянутой войсковой операции сокрушительную победу. Немецкая победа действительно стала беспрецедентной в истории военного искусства. Неужели англо-французский генералитет был настолько несостоятельным? Британские историки уверяют, что да. Особенно они пеняют на французов, защищая командующего Британским экспедиционным корпусом генерала Горта, который, мол, вынужден был подчиняться приказам французского верховного командования. В действительности это не совсем так. Потерпеть в тех условиях столь немыслимое поражение могли только полные идиоты. Но ни французские, ни британские генералы, несмотря на некоторые их недостатки, дураками не были. Проиграли кампанию нацистам не французские генералы, на чем настаивают британские историки, а Уинстон Черчилль и стоявший за ним британский правящий класс – потому как другого выхода спасти демократию у них попросту не было. Речь об этом пойдет ниже, но сначала нам требуется рассказать о том, что же произошло во время Французской кампании, дабы читателю было ясно, как именно Черчилль хотел спасти демократию.

Первой под удар вермахта утром 10 мая 1940 года попала Голландия. Немецкое военно-политическое руководство рассчитывало захватить эту страну таким же образом, каким ему удалось оккупировать соседнюю Данию, – за один день. Все нидерландские власти – королева, правительство, парламент – располагались в Гааге. Немецкое командование решило высадить в городе крупный авиадесант, всех их захватить, на чем закончить военные действия. Вторжение в Голландию стало одной из самых крупных воздушно-десантных операций в истории вермахта. Десанты также планировали высадить в целом ряде других мест, чтобы захватить стратегически важные объекты и парализовать возможное сопротивление нидерландских вооруженных сил. Командование люфтваффе было окрылено успехами своих десантников