Немецкая трагедия, 1914–1945. История одного неудавшегося национализма - Вадим Глушаков

еще оставались возможности для ответного удара, просто наносить его требовалось дальше на запад, ближе к побережью. Это союзники в те дни могли прижать зарвавшиеся танки Гудериана к морю и расстрелять их корабельной артиллерией могучего британского флота. Неимоверный успех эпического немецкого танкового рывка через всю Францию к Ла-Маншу приписывают смелому и гениальному Гудериану. Этот исторический миф является, пожалуй, одним из самых непостижимых. Генерал Гудериан получил от своего непосредственного командира генерала Клейста приказ остановиться на следующий день после того, как он вошел в прорыв, то есть совсем еще недалеко от Седана. Немецкая пехота на тот момент отставала от танков на 36 часов. Генерал Клейст был сильно озабочен тем, что противник может ударить на фланге и отрезать танки Гудериана. Смелый Гудериан, однако, продолжает наступление. Затем, уже на полпути к побережью, ему поступает приказ остановиться лично от Гитлера, сильно обеспокоенного так далеко ушедшими вперед немецкими танками. Гудериан и этот приказ игнорирует, отписываясь тем, что намеревается лишь провести разведку боем, а в действительности не останавливаясь, рвется к Ла-Маншу. Иными словами, главным героем в победе над Францией западные историки назначили генерала Гудериана, что, однако, странным образом совершенно не отразилось на его дальнейшей карьере в вермахте. Вершиной служебной лестницы генерала Гудериана стало командование танковой группой во время вторжения в Советский Союз через год, летом 1941 года. Зимой того же года его, однако, не только сняли с должности, но и вообще отправили вон из действующей армии, в резерв. Лишь летом 1944 года Гитлер вновь решил воспользоваться услугами Гудериана, но через полгода с небольшим выгнал гениального военачальника из армии окончательно. Назначенный генерал-полковником за свои подвиги во Франции летом 1940 года, Гудериан всю оставшуюся войну в этом звании и провел. Его подчиненный в то время, командир дивизии, генерал-майор Роммель в 1942 году был уже фельдмаршалом.

Вернувшись 17 мая из Парижа, премьер-министр Уинстон Черчилль немедленно дал указание разработать план эвакуации Британского экспедиционного корпуса с континента. Двадцатого мая, когда стало известно, что немецкие танки вышли к Ла-Маншу, командование Королевского флота получило приказ готовиться к эвакуации английских войск, повсюду начали собирать гражданские суда. В историю эта эвакуация вошла под названием операция «Динамо». Ни французских, ни бельгийских союзников в известность о своих планах британское правительство не поставило. Окруженные в Бельгии силы союзников повели себя чрезвычайно странно. Ведь в очень по сути тонком кольце немецкого окружения оказались чрезвычайно крупные воинские силы: три французские армии, бельгийские вооруженные силы и Британский экспедиционный корпус – в совокупности более полутора миллиона солдат и офицеров, отлично при этом вооруженных. Действовавшая против них в Бельгии немецкая группа армий «Б» была вдвое меньше по численности. Ее задача заключалась в том, чтобы выманить основные силы союзников из Франции на север в Бельгию, а не разгромить их в Бельгии. С другой стороны были 10 дивизий Гудериана и медленно подтягивающиеся за ними пехотные части. С 20 по 27 мая союзники могли легко разорвать тонкое гудериановское кольцо на юге и пробиться из Бельгии во Францию, при таком-то огромном перевесе сил. Они этого, однако, не сделали. Вместо того, чтобы прорываться на юг, во Францию, окруженные в Бельгии войска союзников стали поспешно отходить на запад к побережью, оказавшись через неделю спиной к морю и теперь действительно очутившись в узком мешке, на котором немецкие войска со всех сторон завязали тугой узел.

Развязка наступила 27 мая 1940 года. В этот день началась эвакуация Британского экспедиционного корпуса из Дюнкерка. На следующий день, 28 мая, капитулировала Бельгия. Франция осталась одна лицом к лицу с Гитлером. И хотя война продлилась еще почти месяц, это был конец. Французские историки обвиняют Великобританию в том, что она нанесла Третьей республике коварный удар в спину, предав ее в самый тяжелый момент. То же самое утверждали в те дни взбешенные французские политики. Бельгийский король Леопольд III, подписав 28 мая капитуляцию страны, заявил, что дело союзников проиграно, также косвенно обвинив в этом британцев. Уинстон Черчилль незамедлительно вступил с ним в заочное газетное сражение, но это мало помогло, антибританская эскапада бельгийского короля дорого обошлась Лондону. Хотя и французское, и бельгийское руководство к тому времени уже в значительной мере заняли пораженческие позиции, действия Уинстона Черчилля все равно можно расценивать как предательство. Великобритания была супердержавой, остальные следовали за ней. Уже через неделю, 4 июня 1940 года, Черчилль выступит в парламенте с одной их своих самых знаменитых речей «Мы будем сражаться на пляжах», в которой он призывал британский народ защищать свою землю от нацистов до последнего патрона. Защищать французскую землю до последнего патрона британское руководство, однако, отказалось и бросило Европу на произвол судьбы. Такой вот пример она подала союзникам своими циничными действиями. Кто же после всего этого – после Чехословакии, Польши, Дании, Норвегии, Голландии, Бельгии, Франции – поверил бы Британии? Нет, в конце мая 1940 года политическая правда в Европе была на стороне бельгийского короля. Черчиллю в том, что он больше никого не сдаст, в Европе уже никто не верил, разве что британский парламент скептически выслушал его пламенную речь о последнем патроне на пляже.

Британские историки описывают операцию «Динамо» – эвакуацию английских войск из Дюнкерка – как одно из самых героических событий в истории их страны. Количество книг, фильмов и другого исторического материала на эту тему просто огромно. Ни одно другое сражение Второй мировой войны не заслужило в Англии такого внимания, как операция «Динамо», хотя по своей военной сути сражением британское бегство из Дюнкерка не назовешь – это было циничное предательство Франции и Бельгии. В истории с операцией «Динамо» имеется, однако, одна серьезная странность, которую британские историки тщательно обходят стороной. Когда немецкие танки 20 мая 1940 года дошли до французского побережья, у них был приказ захватить все порты. Они бросились было исполнять это предписание и почти уже справились с задачей (незахваченным оставался всего один порт – Дюнкерк), как 24 мая получили распоряжение Гитлера остановиться. Поистине непостижимы пути гитлеровские, по крайней мере для британских историков. Почему Адольф Гитлер 24 мая остановил немецкие танки в 10 километрах от Дюнкерка? Ведь в тот день вермахт мог захватить этот последний порт на побережье и тогда… Тогда Британский экспедиционный корпус оказался бы в ловушке, не было бы никакого Дюнкерка, никакой героической операции «Динамо», английские солдаты остались бы во Франции – и, вероятно, сдались бы в плен вместе с бельгийскими и французскими солдатами. Почему нацисты не захлопнули ловушку в Дюнкерке,