Мой милый плут - Элис Дункан

Скакун оказался превосходным – легкий, быстрый как птица, он, казалось, летел над землей, не касаясь ее копытами. Ветер засвистел в ушах Чарли, когда он бросился вдогонку за Гарландом и Лютером.

Вскоре он, несмотря на расстояние и густую пыль, стоявшую над дорогой, начал различать некоторые детали. Увидел, как извивается уложенная поперек седла Гарланда Одри, как яростно она размахивает руками.

– Одри, милая, потерпи. Осторожнее, не заводи их, – бормотал на скаку Чарли Он знал, что первым убьет Лютера, скакавшего чуть сзади. Сначала – его, а потом разберется и с Гарландом. Правда, чем он будет убивать бандитов, Чарли пока не решил – ведь в руках у него не было ничего, кроме шляпки, которую он зачем-то прихватил с собой.

Скакун все прибавлял и прибавлял, и расстояние между Чарли и преступниками сокращалось с каждой секундой.

“Интересно, скоро ли они меня заметят?» – подумал Чарли и в ту же секунду получил ответ на свой вопрос.

Лютер обернулся и увидел погоню. Даже такому идиоту, как Лютер, стало понятно все. Или почти все.

– Проклятие, – пробормотал Чарли и теснее прижался к холке своего скакуна, когда увидел, как Лютер потянулся к висевшей у него на боку кобуре.

Еще секунда – и прогремел первый выстрел.

Чарли даже не услышал свиста пули. И то сказать, разве может человек на всем скаку попасть в другого человека иначе, как только по счастливой случайности. Счастливой, разумеется, для стреляющего. За всю свою жизнь Чарли только однажды видел, чтобы выстрел на всем скаку вышел удачным. Это было во время войны – пуля прошла тогда совсем рядом с ним и пробила при этом трубу мчавшегося рядом Хариана Льюиса. Поговаривают, правда, что очень метко стреляют с лошади индейцы-команчи, но этого Чарли не мог утверждать, пока не увидит собственными глазами.

К тому же Лютер, слава богу, не команчи.

Еще пять раз грохнул “кольт” в руке Лютера, и, разумеется, все пять пуль ушли, что называется, “в молоко”. По счастью, скакун Чарли оказался привычным к выстрелам. Он не только не испугался, но даже побежал еще резвей. Вот уж не знал Чарли, что лошади могут скакать с такой скоростью!

Расстояние между бандитами и Чарли резко сократилось, и теперь он мог слышать родной голос Одри, поливавший что есть сил Гарланда. Одри не стеснялась в выражениях, так что такие обороты, как “ослиное дерьмо” и “тухлая свинья”, были среди всего отнюдь не самыми крепкими.

Лютер поравнялся с лошадью Гарланда, и Одри, не переставая сыпать бранью, изо всех сил лягнула Лютера в колено. Это получилось у нее настолько удачно, что Лютер от неожиданности взмахнул руками и выронил “кольт”.

Чарли почти настиг этого идиота. Пора было подумать об оружии, хотя Чарли был настолько зол, что, пожалуй, смог бы и голыми руками свернуть шею этому мерзавцу. Впрочем, постойте-ка, что это?

Ах, да, шляпка. И не просто шляпка, но с толстой стальной проволокой в каркасе, чтобы ветер не сгибал поля, украшенные кружевами. Толстая тяжелая проволока – чем это не оружие?

Конечно, с противником поумнее с помощью шляпки, может быть, и не справишься, но если учесть, что Лютер – законченный кретин…

Чарли пришпорил своего скакуна, подлетел к Лютеру и изо всех сил рубанул шляпкой по его пустой башке. Лютер охнул, потерял равновесие и на полном скаку рухнул на землю, приложившись к ней, словно куль с мукой, – и звук был такой же, и пыли поднялось столько же.

Чарли даже не обернулся. Он не сомневался, что если Лютер и поднимется на ноги, то не скоро. Лошадь Лютера, оставшаяся без седока, некоторое время пыталась соревноваться в скорости со скакуном Чарли, но быстро поняла, что дело это безнадежно, и отстала, свернув в сторону, туда, где среди камней виднелся островок зеленой свежей травки.

– Одри! – кричал, привставая в седле, Чарли. – Одри, держись!

Она продолжала сопротивляться. Чарли хотелось крикнуть, чтобы она успокоилась и ждала помощи, да разве докричишься, когда ветер свистит в ушах и копыта грохочут по каменистой дороге? Тем временем стало четко видно лицо Гарланда, и по его выражению было понятно, что нервы у преступника на взводе.

Одри извивалась всем телом, словно змея, и как змея пыталась обвить, сковать тело Гарланда, лишить его подвижности.

Наконец Одри удалось принять такое положение, в котором одна ее рука могла дотянуться до груди Гарланда, и она не раздумывая принялась колотить своего врага… Тут и вторая рука Одри обрела некоторую свободу и немедленно потянулась к кобуре Гарланда. Ухватила пистолет за барабан и, не имея возможности дотянуться вверх, изо всех сил ахнула Гарланда по коленной чашечке. Бандит дико заорал и дернулся в седле.

– Да пропади ты пропадом, ведьма! – донесся до Чарли дикий вопль, и он понял, что терпение Гарланда лопнуло.

То, что произошло в следующие несколько секунд, будет помниться Чарли всю жизнь, до самой смерти. Он пришпорил скакуна и поравнялся с Гарландом именно в ту секунду, когда тот собирался на всем скаку вышвырнуть Одри из седла.

– Одри! – закричал Чарли, перехватывая поводья в одну руку и протягивая вторую Одри. – Прыгай, Одри! Держись за меня!

Это был невообразимый трюк, но ей каким-то чудом удалось его проделать. И скакун, надо отдать ему должное, подыграл им просто превосходно. Он словно понял, что от него требуется, и уравнял свою скорость со скоростью лошади, на которой сидел Гарланд. Еще секунда, и Одри, наклонившись вбок, ухватилась за руку Чарли, и тот перетащил ее в свое седло.

В последний момент Одри на прощание взмахнула ногами и с такой силой ударила ими в бедро Гарланда, что на этот раз он не удержался в седле и свалился на придорожные камни.

Скакун Чарли притормозил, а вскоре и вовсе остановился. Одри сидела, прижавшись к груди Чарли, и плечи ее мелко дрожали. Чарли бережно прижимал девушку к себе, словно она была тем спасательным кругом, благодаря ко-торому он надеялся уцелеть в бушующем вокруг него море по имени Жизнь.

Спустя какое-то время Чарли спустился на землю, не выпуская Одри из рук, и только тогда поставил девушку на ноги. При этом он продолжал обнимать ее и тихонько покачивался вперед-назад, приговаривая:

– Ну, ну, все хорошо, все кончилось. Как ты, родная моя?

Одри резко высвободилась из его объятий и неожиданно холодным голосом сказала:

– Отвезите меня назад в город, Чарли.

Чарли с тоской заметил, что Одри при этом старается даже не смотреть в его сторону. Увы, она по-прежнему ненавидит его, и скачки с препятствиями ничего не изменили в их отношениях.

Одри же тем временем промокнула навернувшиеся на глаза слезы и вскользь подумала о том, как она выглядит – растрепанная, грязная, с всклокоченными волосами…