Дом Цепей - Стивен Эриксон

Капрал уже стоял, косматый, с растрепанной рыжей бородой. Забытье сна уходило из взора, словно таяли на костре сосновые иголки — а на смену сну приходила ярость. — Я сказал не будить! — заревел он, раскинув ручищи в стороны и сжимая кулаки, явно желая сдавить глотки врагам. Синие глаза вдруг заметили Жемчуга, который только теперь перевернулся на четвереньки и мотал опущенной головой. — Что за ублюдок? Этот? — спросил Буян, делая шаг к нему.

Лостара встала на пути. Буян что-то проворчал и замер.

— Оставь его, капрал — сказал Геслер с кушетки. — Ты только что врезал Когтю. Пристальный взгляд на женщину перед тобой скажет, что она из Алых Клинков и вполне способна за себя постоять. Не надо лезть в драку из-за недосмотренного сна.

Жемчуг встал и принялся массировать плечо. Он дышал глубоко и хрипло.

Не снимая ладони с рукояти меча, Лостара твердо поглядела Буяну в глаза. — Мы гадали, — сказала она дружелюбно, — кто из вас лучший рассказчик. Мой спутник хотел бы послушать сказку. Конечно, мы заплатим за такую честь. Может быть… позаботимся о долгах Облату, в качестве жеста признательности.

Буян состроил гримасу и оглянулся на Геслера.

Сержант не спеша поднялся с кушетки. — Ну, подруга, наш капрал сильнее в страшных сказках… хотя рассказывает так плохо, что люди перестают бояться. Раз вы так любезно поможете исправить причуду Повелителя, который рванул у нас удачу в игре, мы с капралом сплетем сказку вдвоем. Надеюсь, вам понравится. Мы люди не стеснительные. С чего начать? Я родился…

— Не с такого далека, — оборвала его Лостара. — Передаю вас Жемчугу. Кстати, кто-нибудь принесет ему выпить, поможет оправиться? А потом он посоветует, с чего начать. Так где же Пелла?

— Где-то там, на задах, — ответил Геслер.

— Спасибо.

Когда она начала пробираться к узкой и низкой двери в задние помещения конюшен, другой сержант показался рядом. — Сопровожу, — произнес он.

«Еще один треклятый ветеран-фалариец. И зачем им костяшки пальцев?» — Я что, похожа на заблудившуюся, сержант? — спросила она, открывая дверь. В шести шагах виднелась задняя стена имения. Ее наполовину завалили кучи сушеного конского навоза. На одной из куч сидел молодой солдат. У подножия лежали две спящие собаки, одна большая и покрытая ужасными шрамами, вторая крошечная — комок шерсти и пуговка носа.

— Возможно, — сказал сержант, коснувшись ее руки. Она поглядела вопросительно. — Вы в одном из других легионов? — спросил он.

— Нет.

— А. — Он оглянулся на конюшни. — Недавно приданная Когтю служанка.

— Служанка?

— Да-а. Этому типу нужно… учиться. Похоже, он выбрал верно.

— Чего вам нужно, сержант?

— Ладно, ладно. Оставляю вас.

Она проследила, как он уходит в конюшни. Пожала плечами и подошла к Пелле.

Собаки не проснулись.

Рядом с солдатом лежали два джутовых мешка — тот, что справа, почти лопался, тогда как второй был полон едва на треть. Сам парень сгорбился, в руке было небольшое медное шило, которым он пытался проделать отверстие в костяшке пальца.

Мешки, поняла Лостара, набиты сотнями таких косточек.

— Пелла.

— Молодой человек поднял голову, заморгал. — Я вас знаю?

— Нет. Но, возможно, у нас общие знакомые.

— О. — Он вернулся к работе.

— Вы были стражником в рудниках…

— Не совсем, — ответил он, не поднимая глаз. — Я был в гарнизоне одного из таких поселений. В Черепной Чаше. Но потом начался мятеж. Первую ночь пережили пятнадцать человек, ни одного офицера. Мы шли без дороги, выбираясь в Досин Пали. Четыре ночи — и три последние мы видели отсветы горящего города. Мало что там оставалось, когда пришли. Потом у берега показался малазанский торговый корабль, вот так мы очутились в Арене.

— Черепная Чаша. Там была узница, молодая девушка…

— Сестра Таворы, что ли? Фелисин.

Лостара прерывисто вздохнула.

— Я уж гадал, когда же меня отыщут для расспросов. Я под арестом? — Он поднял голову.

— Нет. За что? Считаете, есть за что?

Он вернулся к работе. — Возможно. Я ведь помогал побегу. В ночь мятежа. Хотя не знаю, смогли ли они. Я оставил припасы, какие смог найти. Они планировали идти на север, потом на запад… через пустыню. Чертовски уверен, не я один им помогал, но так и не узнал, кто еще.

Лостара медленно присела, оказавшись с ним на одном уровне. — Не одна Фелисин. Кто был с ней?

— Боден — на редкость страшный человек, но до странности преданный Фелисин… — Он посмотрел ей в глаза. — Ну, она ведь не заслуживала преданности, скажу честно. Да ладно. Боден и Геборик.

— Геборик? Кто такой?

— Был прежде жрецом Фенера, весь татуирован шерстью Вепря. Без рук, ему их отрубили. Итого трое.

— Через пустыню, — пробормотала Лостара. — Но на западном берегу острова… ничего нет.

— Ну, думаю, они лодку ждали. Правильно? Все было запланировано. Но здесь кончается история, которую я могу рассказать. О дальнейшем у сержанта. Или Буяна. Или Правда.

— А кто такой Правд?

— Он как раз встал у вас за спиной… еще косточек принес. — Пелла сказал громче: — Не мнись, Правд. Должен сказать, у красотки есть к тебе вопросы.

Еще один с необычной кожей. Она смотрела на высокого жилистого юношу, а тот осторожно приближался. Из мешка в руках сыпалась струйка пыли и песка. «Возьми меня Худ, смазливый парень… хотя вид виноватый. Нет, от такого я буду нервничать». — Она встала и сказала: — Хочу знать про Фелисин, — добавив в тон железа.

Пелла заметил и метнул на нее тревожный взгляд.

Собаки проснулись после прибытия Правда, но не встали, а лишь проследили за парнем глазами.

Правд бросил мешок и принял вид крайней внимательности. Лицо окрасилось румянцем.

«Мои чары. Не Пелла будет вспоминать этот день. Не Пелла найдет, кому поклоняться». — Расскажите, что произошло на западном берегу острова Отатараль. Встреча прошла по плану?

— Думаю, да, — не сразу отозвался Правд. — Но мы не были частью плана, мы просто оказались в одной лодке с Кульпом. Именно Кульп их подбирал.

— Кульп? Боевой маг Седьмой Армии?

— Да, он. Его послал Дюкер…

— Имперский Историк? «Боги, что за извилистый след». И почему он интересовался спасением Фелисин?

— Кульп назвал это несправедливостью. Но вы неправильно поняли. Не Фелисин спасал Дюкер, а Геборика.

Пелла тихо заговорил совсем иным тоном: — Если Дюкера хотят сделать каким-то предателем… ну, красотка, подумай дважды. Это тебе Арен. Весь город наблюдал. Видел Дюкера, проведшего беженцев в убежище. Он последний прошел в ворота, все видели. — В словах зазвучали неприкрытые чувства. — А Пормкваль его арестовал!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});