Соблазняй и властвуй - Кэтти Уильямс

– Я не могу работать на вас. Я работаю у мистера Грейстоуна. Я, конечно, пишу для вас отчеты, но…

– Взгляните на ситуацию с другой стороны. Вы работаете у Джеймса, и он полагает вас отличным компаньоном – что, на мой взгляд, означает, что вы обладаете неисчерпаемыми запасами терпения. По всей видимости, в чайной был скандал, когда Джеймс обнаружил, что разрекламированные ячменные лепешки уже закончились?

Элизабет моментально позабыла неприятные новости и улыбнулась той самой особенной улыбкой:

– О, так он вам и об этом рассказал?

– А также о том, что после продолжительной беседы с менеджером, в ходе которой выяснилось, что следует вовремя менять информацию о специальных предложениях на доске снаружи, раз уж блюда, указанные на ней, уже невозможно купить, ему в качестве компенсации преподнесли купон на бесплатный чай в ближайшие две недели.

– Джеймс долго бушевал и клялся, что больше никогда не переступит порога этой чайной. Но это, конечно, не так. По его же словам, там подают лучший чай со сливками во всей округе, а кроме того, ему нравится Дот Эванс. Она велела ему прекратить кипятиться, поскольку это повышает давление, а если он еще раз устроит сцену в ее магазине, она за уши оттащит его на кухню и заставит мыть посуду.

Андреас не услышал второй половины речи Элизабет, поскольку был несколько обескуражен первой.

– Нравится Дот Эванс? Это же смешно. Они знакомы уже лет десять, и, если бы между ними что-то было, я бы давным-давно знал.

– Вы правы, – не стала возражать Элизабет.

– Погодите-ка.

– Что?

– Думаете, я не заметил, что вы моментально замолкаете, когда предмет разговора становится для вас неудобным?

Да, все верно. Андреас убедился в этом, увидев краску на ее щеках. Ну что ж, это доказывает, что он хотя бы немного разбирается в женщинах, даже если эта женщина – Элизабет.

– Мне не очень-то нравится обсуждать личные дела Джеймса в его отсутствие, раз уж он сам не может по этому поводу высказаться.

– Так что там про Дот Эванс?

– Ничего. Просто у меня такое ощущение.

Андреас озадаченно нахмурился. Дот Эванс была притчей во языцех уже лет десять – с тех пор как Джеймс одолжил ей денег на чайную и магазин. А в далекой-далекой древности они учились в одном классе в школе. Впрочем, она, кажется, никогда не бывала в доме. Или бывала? Андреас пытался навещать крестного при малейшей возможности, но работа не всегда позволяла. А значит, что-то могло остаться за пределами его внимания.

– И как же так вышло, что я ничего не знаю? Не волнуйтесь, вы не раскроете страшную тайну, если меня просветите.

Элизабет колебалась. С одной стороны, Джеймс никогда не просил ее скрывать что-либо от Андреаса. И хотя он мог проявлять горячность, прямолинейность и упрямство, временами он был очаровательно тактичен. Именно чувство такта не позволило ему рассказать крестнику о Дот. В вопросах женского пола он и Андреас были далеки друг от друга, как небо и земля. У Джеймса была, конечно, интрижка с ее матерью, но, насколько Элизабет могла судить, к этому привела совершенная холодность со стороны жены.

Элизабет очнулась, только когда Андреас снова щелкнул пальцами у нее перед носом.

– Вы не поверите, но обычно люди не отключаются, когда я пытаюсь с ними поговорить!

– Извините.

– Наверное, он стыдился, – размышлял Андреас вслух. – Не знаю почему. Может, из-за денег? Хотя Джеймс вовсе не сноб.

– Да нет, что вы. Дот Эванс – чудесная женщина. Он просто не думал, что… – Элизабет вдруг осознала, что несет, и умолкла, содрогнувшись от ужаса, в то время как Андреас поднял на нее свои внимательные темные глаза.

– Продолжайте, мне очень интересно. Кстати, вы знали, что у вас есть талант любую беседу уводить в сторону?

– Мне кажется, Джеймс вряд ли стал бы тратить время на встречи с женщинами, с которыми проводите время вы, – торопливо произнесла Элизабет. – И поэтому…

– И поэтому предпочитал вообще не касаться этой темы, верно?

Элизабет кивнула, нервно закусив губу.

Вообще-то мнение окружающих Андреаса никогда не волновало, но Джеймс был исключением. Но сейчас, вместо того чтобы почувствовать обиду на то, что крестный не поделился с ним такими важными для него переживаниями, Андреас осознал, что в целом тот прав. Он подумал об Аманде, с которой давно собирался порвать. Длинноногая модель с кошачьими повадками, которая сроду не произнесла ни одного умного слова, но обладала великолепной фигурой и взглядом, способным убить наповал любого мужчину. И она была всего лишь одной из многих, что вполне устраивало Андреаса.

– Он просто уважает ваш выбор, – волнуясь, добавила Элизабет.

– Это он так сказал или это ваша вольная интерпретация?

– Он просто не понимает, почему вы встречаетесь с женщинами, с которыми… ну, с которыми вы встречаетесь, – совсем смешавшись, закончила Элизабет. «Из огня да в полымя», – подумала она.

– Я приехал не затем, чтобы доверительно беседовать с вами о личной жизни, – решительно произнес Андреас. – Нужно обсудить детали вашей работы у меня, и нет смысла плакать и заламывать руки. Я не собираюсь слагать с вас ваши обязанности, но вы могли заметить, что Джеймс быстро поправляется.

Элизабет кивнула, смирившись с судьбой.

– А днем вы обычно свободны, я правильно понимаю? – продолжал Андреас.

Она снова кивнула, на этот раз задумавшись о том, каково будет работать на него. Она представляла его исключительно в роли сурового надзирателя, что бы он ни говорил по поводу собственной прогрессивности.

Тут она осознала, что снова глубоко задумалась. Как-то раз он прилетел на вертолете, словно хищная птица, чтобы нарушить мирный ход ее жизни. Сегодня Андреас прибыл на машине – она видела во дворе его холеный спорткар, – но отнюдь не выглядел усталым после долгой дороги. Был свеж как огурчик. На нем были брюки кремового цвета и светло-голубая рубашка, которая оттеняла смуглый тон его кожи.

Две верхние пуговицы были расстегнуты. Элизабет отвела взгляд от его груди и принялась рассматривать его загорелые и мускулистые руки. Запястье левой украшали массивные золотые часы. Очень дорогие часы, принадлежащие очень богатому мужчине, – Элизабет наконец вернулась с небес на землю и вспомнила, почему вообще здесь оказалась.

– Обычно в это время я отвечаю на письма, – произнесла она. – Иногда копаюсь в саду.

– Да, я знаю. Джеймса умиляет ваш интерес к садоводству. Что за письма?

– Друзьям. Я всегда старалась поддерживать контакты с теми, кто уехал из Лондона – за границу или просто в провинцию.

– Мужчина?

Элизабет вспыхнула:

– Нет. А что, это имеет отношение к делу?