Письмо из будущего - Аслан Шатаев

Зарплату учителям никто не платил. Несмотря на это, они приходили в школу и продолжали обучать детей. Ушли из школы только три учителя. Не знаю, куда они пошли. Может, зарабатывать себе на жизнь. Оставшиеся кое-как пытались заработать. Собирали с детей деньги для осуществления различных мероприятий, брали взятки за хорошую оценку. И делали это открыто, никого или ничего не опасаясь. Мы, ученики, их за это ненавидели, но спустя несколько лет, я думаю, каждый понимал, каково им тогда было. Зарплату им вроде бы обещали. Так проходил месяц за месяцем, год за годом. Никакой зарплаты. В надежде ли, в стремлении обучать детей ли, учителя продолжали ходить в школу.

Учащиеся тоже не очень охотно посещали школу. Многие прогуливали занятия. Уроки стали скучным занятием. В классных кабинетах стояли только парты, стулья и доска. Другие условия отсутствовали. С отоплением школы были проблемы. Почти в каждом классном кабинете стояли буржуйки, обогревающие нас. Но газ бывал очень слабым, а то и вообще отсутствовал. И почему-то именно в школе. Приходилось мерзнуть. Книги ученики приобретали за свой счет. Заброшенную библиотеку, о которой я уже говорил, давно обчистили. Теперь там находилась комната для совершения намаза. Единственное помещение во всей школе, которое отштукатурили, побелили, постелили ковром, в общем, придали божеский вид. И то по инициативе властей. Раньше я не прогуливал уроки. Когда занятия стали мне наскучивать, я все реже появлялся на уроках, гуляя на улице вместе с другими одноклассниками. Учителя не жаловались за это родителям. Они и сами были не прочь "прогулять" урок.

Помню, как-то вместо того, чтобы пойти в школу, я пошел со своим другом на гору, до которой было рукой подать. Была осень. Стоял холод. Небо хмурое. До сих пор не могу понять, зачем мы туда поплели. Может, хотели посмотреть свысока на город, или полюбоваться горой. Так или иначе, вернулись мы оттуда злые, замерзшие и мокрые, потому что по возвращению домой нас встретил обильный дождь. Один ботинок у меня порвался, и туда проникла вода. Лучше бы пошел в школу, думал про себя. Вечером у меня начался кашель, насморк, поднялась температура. Интересно, подумал я, как боевики ходили по этим горам? Неужели им не было холодно? Как они вообще держались за оружие? Везде грязь, слякоть.

Вскоре я перестал прогуливать уроки. Дело в том, что мне начинала нравиться моя одноклассница. Очень странно. До этого я ее недолюбливал. Причем мне не нравился не только ее характер, но и внешность. Что-то мне в ней казалось отталкивающим. Время творит чудеса. Бог словно сжалился над ней и решил сделать ее красивой. Причем она была низкорослой. И тут вымахала, стала стройной и привлекательной. За ней бегала вся школа. Когда она заговаривала со мной, у меня перехватывало дыхание. Я не мог вымолвить ни слова. А она удивленно смотрела на меня, хлопая своими длинными ресницами. И каждый раз одно и то же. Я в свою очередь боялся к ней подойти, не то чтобы заговорить. Ее звали Седа. Она часто снилась мне во сне. Я хотел найти повод с ней заговорить, но при встрече с ней я замирал как столб. Видя мое поведение и понимая, в чем дело, она лукаво мне улыбалась, что просто сводило меня с ума. Я в первый раз влюбился.

Седа перешла в наш класс в прошлом году. До этого она была в параллельном классе. Тогда я даже не знал ее имени, да и знать не хотел.

В десятом классе я с ней так и не заговорил. Мне не хватило духу. Никому из своих одноклассников я не рассказал об этом. Считал, что меня обсмеют. Как такое возможно? — думал я. Совсем недавно за мной ходили толпы моих одноклассниц, и я свободно мог с ними вести беседу. Да и сейчас я нормально с ними общался. А с Седой — совсем другое дело.

Учебный год закончился. Начались каникулы. Летом я встретил Седу недалеко от нашей школы. Она выглядела просто шикарно. Заметив меня, она остановилась, сняла солнцезащитные очки и, улыбаясь, сказала:

— Привет!

— Привет! — ответил я и просиял. Мне хватило того, что она просто со мной поздоровалась.

Седа улыбалась, и ждала, пока я первый заговорю. Я промямлил что-то нечленораздельное, и пошел дальше. За спиной почувствовал ее удивленный взгляд на себе.

"Вот идиот! — думал я про себя. — Взял и просто ушел! Что же она подумает? Надо было спросить: "Как дела?", "Что нового?".

Несмотря на эту глупость, я был рад увидеть ее. В первый раз она со мной поздоровалась.

В нашем магазинчике теперь дела шли немного лучше. Конечно, нам было очень далеко до того результата, которого мы добились до войны. Можно сказать, мы снова начинали с нуля. Тех поставщиков, что были раньше, не было. Почти все они уехали за границу. Приходилось искать новых.

Магазин располагался в Микрорайоне, в центре базарчика. Народу здесь ходило много. Но все они проходили мимо. Их, в основном, интересовали продукты. В день, магазин посещали, в среднем, три десятка человек. Раньше же отец не мог спокойно передохнуть от наплыва клиентов.

Брат открыл видеосалон в небольшом ларьке, там же, в Микрорайоне. Сначала дела шли очень плохо. Были только сплошные убытки. Через год его видеосалон был известен на весь Микрорайон.

Я часто думал о тех двух случаях, когда время замедлилось. Бывало, сяду, и пытаюсь вызвать чувство "зависания", чтобы изменить темп времени. Я закрывал глаза, представлял себе прямую тропу, пытался вспомнить тот неприятный звук, ощущение давления и бесконечности. Несколько раз у меня получилось "вызвать" эти ощущения. Лишь на короткое время. Ощущения едва начинали появляться и тут же исчезали. Когда не получалось с ощущениями, пробовал замедлить время. Сидел, можно сказать, часами, чтобы у меня что-нибудь вышло. Хотя бы на мгновение. Все мои старания оказались тщетными. Ничего не получалось.

Однажды мать застала меня перед этим занятием и спросила:

— Что ты делаешь?

— Медитирую, — быстро ответил я. — В книге вычитал.

— А, — произнесла она и ушла по своим делам.

После каждой такой "медитации" я махал на это рукой, считая сие занятие пустой тратой времени. Но спустя какое-то время, вновь загорался воодушевлением, и каждый раз мне казалось, что на этот раз должно получиться. И вновь неудача.

А если замедление возникает в момент опасности? думал я. Мне уже приходилось слышать о таком. В такие моменты время, как и в моем случае, замедляется для того, кто попал в какую-то опасность. Хотя, когда я проснулся ночью во время первого замедления времени, никакой опасности не было. Как такое объяснить?

Время — странная штука. Оно тянется невыносимо долго, когда ты за ним следишь. А когда ты чем-нибудь себя занимаешь — бежит очень быстро. В детстве время для нас течет медленно, а с возрастом оно ускоряет свой темп. В момент опасности оно замедляется, а во сне, когда мы спокойны и расслаблены, буквально пролетает. На этом я сделал вывод. Есть два времени: внешнее, то, по которому неизменно движет вперед весь мир, и внутреннее, человеческое, которое может меняться в зависимости от состояния человека. Каким-то образом я смог замедлить свое внутреннее время. Но чем связана болезнь и замедление времени? Может, болезнь как-то влияет на ту часть мозга, которая отвечает за чувство времени? Что-то подобное я видел в фильме "Феномен" с Джоном Траволта в главной роли. У главного героя появился дар телекинеза. Под конец фильма выяснилось, что у него злокачественная опухоль мозга. Что, если у меня то же самое?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});