Золотая Орда. Монголы на Руси. 1223–1502 - Бертольд Шпулер

В то время с Каиром более тесные отношения установила и Генуя. Оба государства являлись противниками венецианцев, главного опорного пункта Латинской империи и одновременно друзьями византийского правителя. Кроме того, Генуя нашла теплый прием у кыпчаковских властей в Крыму.

Осенью 1263 года через византийские владения проезжала ответная делегация Бейбарса к Берке, но Михаил был занят в войне с западными странами («франками») и в Константинополе отсутствовал. Однако он не смог отказаться от встречи с послами и принял их в крепости, в которой на тот момент находился. В ней посланцы султана наткнулись на посольство Хулагу. Чтобы избежать огласки своих переговоров с ильханом, император неправомерно отправил египетских посланцев назад в Константинополь и продержал их там почти два года. Однако это не помогло. Берке и без того прознал про контакты между Михаилом и Хулагу. В результате удержание египетских послов послужило для него только удобным предлогом для воинственных действий.

К этому следует добавить еще кое-что. Палеолог содержал у себя при дворе в Константинополе, правда под легким арестом, сбежавшего к нему римско-сельджукского султана Из-ед-Дина. Из-ед-Дин и, видимо, его брат Руки ад-Дин Кылыч-Арслан IV попросили Берке вмешаться и вызволить узника из его незавидного положения. Это было как раз то, что хан Кыпчака мог использовать наилучшим образом, чтобы наказать Михаила VIII за его тесные отношения с Хулагу и в противовес ильхану путем вмешательства в дела Малой Азии заявить о своих притязаниях на главенство в данном регионе. Летом и осенью 1264 года он послал Ногая во Фракию, куда под предлогом необходимости встретиться с императором, стоявшим там с войском, отравился и Из-ед-Дин. Ногай связался с дунайскими булгарами, которые, пользуясь этим случаем, вновь тесно примкнули к Орде, и создал благодаря им императору такую угрозу, что тот был вынужден спасаться бегством и, чтобы вернуться в свой родной город, плыть на кораблях. Ногай окружил византийские войска в крепости Айнос, в которой находился римско-сельджукский султан. После длительной обороны гарнизон сдался. Осада была снята, а Из-ед-Дин отправился в Сарай, где Берке принял его весьма дружественно и на длительное время оставил в своем окружении.

Тут прибыли и египетские послы, которых до этого времени удерживал Михаил, но потом освободил. Один из них, Фариз ал-Дин Агус Аль-мас уди, совместно с бывшим римско-сельджукским султаном попытался довести до Берке причины своей задержки. Несмотря на перенесенные невзгоды, посланник старался выполнить возложенную на него миссию и восстановить прежнюю интенсивную связь между Каиром и Сараем. Ведь для Египта, исходя из существовавшего политического и экономического положения, было очень важно сохранить баланс сил между Ордой и Византией. Одновременно император предложил кыпчаковцам выплатить дань, но это не нашло должного отклика у Берке.

Утверждения греческих источников о том, что благодаря этому кыпчаковцы воздержались от нападения на Византийскую империю, противоречат арабским. В последних говорится, что летом 1265 года Берке двинулся с востока на Константинополь и длительное время угрожал взять город штурмом. Отношения между Ордой и Византией на долгое время стали напряженными. Тем более что на этот вопрос оказывал влияние римско-сельджукский султан, присутствие которого у Берке не соответствовало дипломатическим нормам. В таких условиях Михаил был вынужден установить с ильханами еще более тесные отношения, выдав свою родную дочь Марию замуж за Абагу, сына Хулагу.

Между тем бои на Кавказе стали происходить с новой силой. Незадолго до своей смерти (8 февраля 1265 г.) Хулагу, как уже говорилось выше, распорядился оснастить войска, защищавшие этот горный хребет. Они должны были воспрепятствовать проникновению Берке в богатый промыслами и плодородный край Аррана и Азербайджана, составлявший экономическую и военную основу империи ильханов. После смерти своего отца Абага продолжил начатое тем дело. При приближении Берке он 19 июля 1265 года (3-го числа месяца шавваля 663 года хиджры) отправил туда своего брата Юшумута, который перешел Куру и продвинулся до Аксу (в переводе с тюркского обозначает «белая вода»), текущего с юга правого притока реки Пирсагат в Ширване. Здесь произошло сражение с ордынцами. Его отображение в египетских источниках (составленное на основании сообщений из Золотой Орды) сильно отличается от сведений, содержащихся в персидских повествованиях. Согласно последним, во многом подтверждающимся описаниями армянских летописцев, кыпчакское войско под командованием Ногая потерпело поражение. В этом бою его командующий потерял глаз, пораженный стрелой.

Несмотря на успех, по сведениям из иранских источников, войско ильханов отошло назад за Куру, берега которой они в преддверии возможных нападений со стороны Тифлиса укрепили, построив стену и создав мощную оборонительную линию. Согласно египетским источникам, конное войско Берке двинулось вперед, разделившись на две части. Одно крыло под командованием Сунтая наткнулось на войска Юшумута и отступило без боя, поскольку Сунтай посчитал, что воины персидского правителя окружили ратников второго генерала Ногая. Но Ногай, наоборот, последовал за армией ильхана и победил ее. За свое поведение Ногай был встречен Берке с большим почетом. Он поставил его верховным командующим над несколькими тьмами[97]. Поскольку отход войск ильхана за Куру подтверждают и персидские источники, победу Кыпчака в данном эпизоде можно считать доказанной.

Из-за принятых Абагой мер Берке не решился переходить Куру. Он сорок дней простоял лагерем на северном берегу реки, пока не принял решение вторгнуться в Персию другим путем. Поскольку заставы Абагу стояли вплоть до Мцхета[98], он пошел вверх по течению в западном направлении, чтобы форсировать Куру чуть выше Тифлиса и уже оттуда двинуться через Малый Кавказ[99]. Берке опустошил многие части Грузии, так как Давид V служил в армии ильханов. Однако в Тифлисе (по грузинским источникам в горах) предположительно в январе 1267 года хан умер. На этом военный поход закончился, и кыпчакская армия, взяв с собой тело своего господина, вернулась назад.

Таким образом, можно сказать, что Берке не добился успеха, поскольку главной задачей в своей жизни он считал возвращение под власть Орды Кавказа и пограничных с ним государств. Расстановка сил в этом регионе установилась окончательно и в последующее время практически не менялась. Споры между двумя монгольскими империями тоже закончились. Но то обстоятельство, что Золотая Орда продолжала считать проигравшего в конечном счете Арыка-Бугу великим ханом, тогда как Хулагу и Абага постоянно находились в полном взаимопонимании с Хубилаем, привело к отдалению ее от империи монголов в целом. Уже тогда с монет, чеканившихся в Орде, исчезло упоминание о великом хане как таковом. С той же поры вряд ли можно говорить о связях Золотой Орды с Китаем.

Менгу-Тимур

Несмотря на то что у Берке были сыновья, трон унаследовал его племянник (или внучатый племянник) Менгу-Тимур, что ознаменовало собой некоторое изменение политики Золотой Орды. Это изменение сказалось на расстановке политических сил на Ближнем Востоке и в Восточном Средиземноморье.

И хотя главные задачи, которые ставил перед собой Кыпчак, по-прежнему находились на юге, направление приложения основных усилий несколько сместилось. Причиной этого смещения послужили до сих пор не выясненные отношения с Восточной Римской империей (Византией).

Еще осенью 1264 года, пройдя через проливы, кыпчакская дипломатическая миссия прибыла в Александрию, чтобы 3 сентября 1264 года (10-го числа месяца зуль-каада 662 года хиджры) присутствовать на церемонии обрезания сына султана, которого в честь сарайского хана нарекли аль-Малик ас-Саид Мухаммед Берке.

Тогда же в Египет из ильханского войска снова перебежал целый отряд в составе тысячи человек. Их приняли дружелюбно со всем имуществом и снаряжением. Поэтому они вскоре перешли в ислам и вступили в корпус мамлюков.

Когда затем Берке после неудачного предложения Бей-барса о посредничестве предпринял в 1265 году военный поход в Малую Азию против Михаила VIII, отношения между Сараем и Каиром почти на целых два года были прерваны. Что касается Менгу-Тимура, то он вообще не придавал этим отношениям большого значения, поскольку не хотел сразу же продолжать войну Берке на Кавказе.

Между тем состояние войны еще некоторое время продолжалось, хотя до серьезных боевых столкновений в последующие годы не доходило. В 1268–1269 годах, несмотря на большое недовольство Бейбарса, между Менгу-Тимуром и Абагой был заключен мир. Дело дошло даже до того, что в ноябре-декабре 1270 года правитель Кыпчака поздравил ильхана с его победой над Бараком в Трансоксании, которого союзник Менгу-Тимура Кайду позволил разбить.