Золотая Орда. Монголы на Руси. 1223–1502 - Бертольд Шпулер

В первую половину правления Берке обстоятельства вынуждали его обращать внимание на север. В 1254–1255 годах Даниил Галицкий вместе со своим сыном Львом организовали нападение на татарского сборщика налогов, что вызвало организацию похода-возмездия во главе с монгольским наместником в Западной Украине Курумиши (в русских летописях – Куремса) на Кременец. Ответный удар удался только в 1258–1259 годах. Эмиры[72] Бурундай и Ногай двинулись через Холм (по-польски Хелм) и Люблин на Вислу, где они повернули на юг и стали наступать через город Завихост на Сандомир. На этот раз монголы избрали иной путь, чем в 1241 году, но опять же не стали переправляться через широкую реку, а прошли вдоль нее.

От Сандомира вдоль Вислы они двинулись на Краков. Брату Даниила Галицкого Василько пришлось срочно созывать войско и идти вслед за монголами. Опасность нового вооруженного вторжения в Центральную Европу серьезно возросла. Папа Александр IV, который еще ранее (3 января 1256 года) сделал краковскому главе финансовые послабления, чтобы тот смог завершить вооружение города, в проповеди, обращенной к монахам, призвал к истовому крестовому походу и попытался склонить к нему рыцарей германского ордена[73], обещав отдать им будущие завоеванные области. Папа обещал свою поддержку в борьбе с захватчиками и королю Венгрии Адальберту IV. В Кракове татары осадили только замок (Вавель), а герцог Болеслав Стыдливый[74] сбежал из Польши в Венгрию. В результате монголы опустошили страну до города Бойтен[75] в Верхней Силезии и Оппельна[76]. Полчища завоевателей ушли только через три месяца, унеся с собой богатую добычу. В отдельных местах набегам подверглись и земли Литвы.

В это время русские князья продолжали выказывать свою покорность, совершая поездки в Орду. Однако из-за нежелания платить дань периодически происходили столкновения. Так, в 1257–1258 годах Александру Невскому пришлось принимать меры в отношении посадника в Великом Новгороде Василия, своего сына, и предотвращать волнения в этом городе, который никогда не был подчинен татарам военной силой[77]. В 1262 году недалеко от Москвы, в Ростове, Владимире, Суздале и Ярославле, прошли вечевые сходы жителей против баскака[78] Кутлуга Божа (по-русски Кочубей). Вскоре после этого 14 ноября 1263 года на обратном пути из Сарая умер верный друг татар Александр Невский. В год своей смерти ему удалось учредить там ортодоксальное епископство, которое противодействовало западным миссионерам. Поскольку при дворе Ильхана[79] латинских монахов встречали со все большей радостью, то Берке из-за уже упоминавшихся напряженных отношений с правителями Персии не мог не приветствовать противодействие влиянию их друзей в Кыпчаке.

Смерть Александра Невского вызвала среди русских князей многочисленные конфликты из-за вопроса о его правопреемнике. Ханы, пользуясь этими разногласиями, только укрепляли свое владычество на Руси, присваивая титул великого князя то одному, то другому князю.

В западных же странах росла боязнь перед новым вторжением кыпчакских орд. Поэтому папа римский Урбан IV (1261–1264) в Вармие[80] и Гнезно[81], Богемии и Венгрии предпринял меры по укреплению боевого духа для возможного отпора нашествию с востока.

Такие опасения, царившие на Западе, пока были беспочвенными, поскольку у хана во второй половине его правления имелись дела куда более важные, чем относительно незначимые для его государства стычки на севере. От решения этих вопросов зависело само существование Золотой Орды. При Берке накапливавшиеся противоречия с примерно равными по силе соперниками на севере и юге Кавказа привели к открытому столкновению, которое затем постоянно имело место в последующей истории.

Непосредственной причиной столкновения явилась передача великим ханом Монке своему брату Хулагу решение вопросов захвата и управления подчиненными странами Ближнего Востока. До этого времени Кавказ находился в зависимости от Кыпчака и служил его бастионом на юге. Теперь же, согласно воле Монке, Хулагу должен был стать повелителем данного горного хребта. В этом Берке увидел угрозу для южных границ своего государств, хотя и не стал сразу же опротестовывать такое нововведение, поскольку оно исходило от великого хана. Ему оставалось только ждать подходящего случая, чтобы обрушиться на Хулагу. И такой случай вскоре представился.

Монке распорядился, чтобы Хулагу для осуществления завоеваний, кроме имевшихся в его распоряжении специальных войск, каждый улус монгольской империи выделил пятую часть своих воинов. Следуя этому указанию, хан Золотой Орды должен был передать под командование Ктоли, второго сына Орды, свое подразделение.

Хулагу предстояло воевать практически исключительно против мусульманских стран, а Берке к тому времени уже принял учение «пророка». Поэтому ему со всей очевидностью было некомфортно поддерживать наступление Хулагу на халифов в Багдаде. Уже тогда, когда Хулагу сражался с ассасинами[82] в Персии, Берке стал предпринимать шаги, чтобы помешать ему в осуществлении его мероприятия. Это не удалось: 10 февраля 1258 года воины Золотой Орды вынуждены были принять участие в штурме Багдада.

Берке не скрывал негативного отношения к дальнейшим завоеваниям своего двоюродного брата. Кроме того, дело дошло до личных разногласий, возможно из-за того, что в угоду мусульманам Берке стал вмешиваться во внутренние дела империи Хулагу, который обвинил в этом родственника Берке. Но это привело только к дальнейшим заговорам со стороны кыпчаковцев, направленных против владычества Хулагу, о которых Берке со всей очевидностью было известно. Египетские информаторы утверждают, что Берке разозлило намерение ильхана, как называли до 1295 года монгольских правителей Персии, после завоевания Багдада принять предложение Боракшин.

По этой причине недоверие ханов друг другу возрастало, и через несколько месяцев после взятия Багдада Хулагу принял меры против воинов Берке[83]. В сложившейся ситуации войска не видели иного выхода, кроме как покинуть ильхана. В связи с тем, что путь домой им был отрезан, они направились в Египет.

Случившееся можно понять только тогда, когда станет ясен расклад политических сил того времени в Средиземноморье. 3 сентября 1260 года иранские монголы в очередной битве с египетскими мамлюками потерпели сокрушительное поражение близ «источника Голиафа» (источника Айн-Джалут) в Палестине, не достигнув своей цели продвинуться в долину Нила. Сразу после сражения в Египте воцарился Аз-Захир Бейбарс I, который был и оставался непримиримым противником персидских монголов. Стоит ли удивляться, что он начал приглядываться к соседям в поисках союзников. Халифат был разрушен, малые государства в Сирии пришли в упадок, княжествами крестоносцев в Триполи и других местах управляли наместники монголов, Киликийское армянское царство заключило с татарами союз, и поэтому все они являлись природными врагами Египта.

В результате у Бейбарса оставались всего две возможности для подписания соответствующих договоров. Одна из них – это попытка вступить в переговоры с Сицилией, но ее король Манфред не был склонен к установлению дружественных отношений с мамлюками, поскольку его противники папы римские состояли в связях с ильханами. Гораздо большие перспективы Бейбарс, скорее всего, видел во второй возможности. Ведь если связи с сицилийским королем давали всего лишь небольшое тыловое прикрытие и в отдельных случаях могли только нарушить морские коммуникации, которые кюре[84] и утвержденная ими кандидатура Карла Анжуйского вместе с размещенными на Сицилии французами и рыцарями-крестоносцами установили с ильханами и Киликийским армянским царством, то соглашение султана мамлюков с Берке открывало для него непосредственный шанс нанести по ильханам удар с тыла.

Для переговоров представился желаемый повод. Берке несколько лет тому назад принял ислам, что заметно усилило его антагонизм с Хулагу. Одновременно хан Кыпчака был явно недоволен попытками посланников папы римского склонить его соплеменников к переходу в христианство. И если кюре до сих пор не оставили свои попытки, то только потому, что у них имелись общие интересы с вышеназванными друзьями из числа иль-ханов.

В 1261–1262 годах (659–660 годы хиджры[85]) Бейбарс отправил в Золотую Орду купца, который высказал Берке радость султана в Каире по случаю принятия им ислама и передал предложение присоединиться к «священной войне» (джихаду) против Хулагу.

Внутренние разногласия среди монгольских правителей открывали перед египетским султаном возможность образовать против ильхана еще более широкую коалицию. Между тем в Монголии и Средней Азии произошли весьма серьезные потрясения. В сентябре 1259 года во время осады китайской крепости умер великий хан Монке. Ни у кого не вызывает сомнений, что он хотел передать бразды правления своему младшему брату Арыку-Буге (Арик Буга), но против этого поднялся другой брат Монке Хубилай, которому на имперском собрании отдали под управление Китай, в то время как Хулагу получил земли на западе монгольской империи. В то время как Арык-Буга занял трон в Каракоруме, Хубилай провел в Китае свои выборы великого хана. В результате началась длительная война, которая велась при изоляции отнюдь не независимой Монголии и оценивалась обоими монгольскими правителями на Западе весьма противоречиво.