Голос из мрамора - Кэролайн Кин

— Мистер Дрю — известный в городе юрист. Его все знают. Я слышал, что его дочь просто красавица.

Миссис Томпсон поддержала его.

— Таких прекрасных золотисто-рыжих волос больше нет ни у кого.

Нэнси готова была расцеловать их за их находчивость.

— Уже двенадцать, — сказала она владельцу магазина. — Я могу идти?

— Идите. Но чтобы ровно в два вы были здесь.

За сим он развернулся и ушел. Томпсоны улыбнулись и пожали плечами.

Через несколько минут Нэнси уже сидела с ними в машине.

— А под каким именем ты тут? — спросил Нэнси мистер Томпсон. — Не хочу ошибиться, если случайно встречу тебя в холле или в столовой.

Нэнси вспомнила, что обещала рассказать ему и его жене о своем деле. Не вдаваясь в подробности, она сказала лишь, что пытается выяснить судьбу собрания книг, которые мистеру Бассвуду было поручено продать.

Когда они приехали в клуб, Бесс и Джорджи ждали Нэнси в холле. После того, как она поблагодарила Томпсонов и представила их подругам, Бесс отвела ее в сторону.

— Зайди к мистеру Эйеру, — взволнованно прошептала она. — У него для тебя новости.

Девушки извинились и поспешили к менеджеру. Он встретил Нэнси улыбкой.

— Миссис Мерриэм была здесь. В одной из книг, которые купил Нед, она нашла письмо, которое ее дядя написав ее отцу, но так и не отправил.

— Прекрасно! — воскликнула Нэнси. — Теперь не осталось сомнений, что эти книги ее.

— Что будешь делать? — спросила Джорджи. — Сдашь его полиции?

Нэнси покачала головой.

— Сначала посоветуюсь с папой. Да, помощник мистера Бассвуда в больнице.

— Что?! — воскликнули все.

Нэнси рассказала им, что у мистера Эткина случился сердечный приступ.

— Когда ты была в кабинете Бассвуда, ты заметила что-нибудь подозрительное? — спросила Бесс.

— Меня заинтересовала одна бумажка у него на столе.

И она рассказала о листке, где было написано «М де К 500». Нэнси попросила у мистера Эйера разрешения позвонить из его кабинета отцу. Мистера Дрю не оказалось ни дома, ни на работе. По словам секретарши, юрист отбыл в Вашингтон.

— Если он позвонит сюда, я передам ему ваше сообщение, — сказала она Нэнси.

Девушки отправились в столовую обедать, но о деле не разговаривали, опасаясь, что их могут подслушать. Но Нэнси ни о чем другом думать не могла.

«Одно я знаю наверняка, — сказала она себе. — Раз мистер Эткин имеет доступ в кабинет мистера Бассвуда, он должен быть в курсе происходящего и заодно с хозяином».

Она вернулась в магазин с намерением узнать как можно больше. Первым делом она спросила мистера Бассвуда, как его помощник.

— Что? А, Эткин… Все с ним будет в порядке, — ответил он беспечно. — У него это не первый приступ. Совсем не следит за здоровьем.

Тут вошел покупатель, и Нэнси пошла его обслужить. За ним последовал второй, третий, и до конца рабочего дня Нэнси была очень занята. Мистер Бассвуд сам никого не обслуживал, и у Нэнси не было возможности продолжить расследование. Ровно в четыре он велел ей идти и запер за ней дверь.

Шагая к стоянке такси, юная сыщица сказала себе: «Если бы я работала ради зарплаты, я бы точно попросила прибавку. Мистер Бассвуд настоящий жлоб. За то немногое время, что я у него работаю, я принесла ему больше тысячи долларов прибыли».

В яхт-клубе ее ждал приятный интеллигентный мужчина лет сорока. Он представился как Сильвестр Холден и сказал, что приехал осмотреть статую на лужайке перед клубом.

— Меня прислал ваш отец, — шепнул он ей.

Минуту спустя мистер Эйер, Бесс и Джорджи следовали за Нэнси и мистером Холденом на улицу. Скульптор нес чемоданчик с инструментами.

— Прекрасная работа, — заметил он, когда они подходили к статуе. — Но все же я подозреваю, что это копия.

Он достал из чемоданчика лупу и несколько минут рассматривал статую. Затем он достал резец и постучал по мрамору.

— Не звенит, — сказал он. — Если бы это был настоящий мрамор, он бы звенел. А это мраморная пыль с цементом. Но должен сказать, это одна из самых искусных копий, что я видел.

— Может вы знаете, как мы можем выяснить имя скульптора?

— Все зависит от того, хотел ли скульптор сохранить свое имя в тайне. Большинство ставят подпись на основании. Давайте положим нашу леди набок и посмотрим.

— Будем надеяться, что ее еще не прицементировали, — заметила Нэнси.

К всеобщему облегчению статуя двинулась. Ее осторожно уложили на лужайку. Все уставились на основание.

— Там что-то написано! — воскликнула Нэнси. — Видно плохо, но разобрать можно — там написано «М де К»!

НЕОЖИДАННАЯ УЛИКА

— «М де K»! — воскликнули Бесс и Джорджи, вспомнив о бумажке в кабинете мистера Бассвуда.

Повернувшись к мистеру Холдену, Нэнси спросила:

— Вы знаете скульптора с инициалами «М де K»?

— Нет, но могу посмотреть у себя в справочнике по художникам и скульпторам, когда вернусь в Нью-Йорк.

Статую водрузили на место, и все отправились в клуб. Мистер Холден сказал, что чуть позже он замерит копию.

— Это будут размеры и оригинала.

— Как это? — удивилась Бесс.

— Сегодня методика отлажена: делается отливка с оригинала и по ней из мраморной крошки создается копия, которая таким образом имеет тот же размер, что и оригинал. Но вот цвет украденной статуи должен несколько отличаться от цвета леди на лужайке: подлинник с годами должен был покрыться зеленоватым налетом.

— Интересно, этот М де К заодно с вором или просто делает свою работу? — спросила Джорджи.

Мистер Эйер посмотрел на девушек и улыбнулся.

— Полагаю, Дебби Линбрук и ее подруги это выяснят.

Мистер Холден поведал множество забавных историй о своей работе.

— Пожалуй, труднее всего мне пришлось с маленьким мальчиком, чья мать хотела статую своего чада. Но мальчик и десяти секунд не мог просидеть спокойно. В конце концов я сдался и просто сделал с ним много фотографий.

Девушки рассмеялись.

— И чем все закончилось? — спросила Джорджи. — Вы сделали статую?

— Да, — ответил мистер Холден. — Но я был вынужден взять с матери немалые деньги за потраченное время.

Нэнси спросила у скульптора, не сможет ли он заглянуть в магазин завтра утром.

— Мне бы хотелось, чтобы вы посмотрели статуи и статуэтки и сказали, стоят ли они тех денег, которые просит за них мистер Бассвуд.

— С удовольствием, — пообещал мистер Холден. — Вдруг он усмехнулся. — Знаете, а ведь мистеру Бассвуду может показаться знакомым мое лицо — он наверняка видел мои фотографии в газетах или журналах. Так что я, пожалуй, тоже придумаю себе новое имя. Как вам «Гарри Сильвер»?

— Я запомню, — ответила Нэнси. — Думаю, это хорошая мысль.

На следующее утро Нэнси с трудом сдерживала смех, когда говорила мистеру Бассвуду:

— Хочу представить вам мистера Гарри Сильвера. Он уезжал из яхт-клуба и предложил подвезти меня. Мистер Сильвер, это мистер Бассвуд.

Мужчины пожали руки, и посетителя попросили расписаться в книге.

— Можно, я покажу мистеру Сильверу кое-что из наших экспонатов? — спросила Нэнси.

— Пожалуйста. Если я вам понадоблюсь, я у себя в кабинете.

Всякий раз, когда владелец магазина отлучался, Нэнси думала, не следит ли он за ней.

Она стала показывать мистеру Сильверу картины, но он покачал головой и сказал:

— Лучше посмотрим статуэтки. Вот эта очень симпатичная.

Он показал на босого мальчика в рваной одежде с запрокинутой через плечо удочкой.

Не успел мистер Холден взять статуэтку, как неизвестно откуда возник мистер Бассвуд и стал внимательно наблюдать за ним. Скульптор перевернул мальчика и посмотрел на основание.

Он присвистнул.

— Дороговато, — заметил он и вернул статуэтку на место. — Мне не по карману.

— Мистер Сильвер, — сказала Нэнси, — возможно, вас заинтересует статуэтка поменьше. — Она подвела его к статуэтке мужчины, сидящего в позе лотоса и строгающего деревяшку.

— Интересно, — сказал он и перевернул статуэтку. Увидев ценник, он вздохнул. — Боюсь, для моего кошелька здесь нет ничего.

Глаза мистера Бассвуда вспыхнули.

— Это художественная галерея, а не базар, — фыркнул он.

— А это оригиналы? — спросил мистер Сильвер.

— Конечно.

Посетитель сказал, что, видимо, ему придется купить в Другом месте копию.

Когда скульптор сказал, что должен ехать, потому что путь до Нью-Йорка неблизкий, она проводила его до дверей. Мистер Бассвуд пошел с ними, так что ей не удалось расспросить мистера Холдена. Разочарованная, она попрощалась и закрыла дверь.

Повернувшись к мистеру Бассвуду, она спросила:

— А как мистер Эткин?

— Поправляется. Он, конечно, нашел подходящее время болеть. Мне ли вам говорить, как мы тут забегались.