Карты (СИ) - Герман Алексия

Однако сегодня привычная картина трескается, потому что перед ним стоит лишь Кристина. Правда, его она не видит. Стоит возле плиты, повернувшись к нему спиной и осторожно варя кофе в турке с каким-то совсем сосредоточенным видом. В этот момент мафиози представляется, что брюнетка выглядит старше своих шестнадцати лет.

Он делает шаг вперёд. Это получается так привычно и беззвучно, что на губах мафиози расцветает усмешка, но подсознание устало подсказывает, что, несмотря на это тихое появление, она чувствует его присутствие, просто не подаёт вида, сосредотачиваясь на кофе.

Как ни странно, запах исходил приятный. Настолько, что, кажется, мафиози был готов захлебнуться слюной, а желудок, кажется, болезненно скрутило. Впрочем, неудивительно, мужчина и без того фактически ничего ни ел ни вчера, ни сегодня с утра. Ему стоило только подумать об этом, как неожиданно раздался спокойный голос Крис.

— Бесшумная ходьба — отличительная черта всех мафиози? — устало уточнила брюнетка, чуть поворачиваясь к нему. Совсем немного позволяя разглядеть её красивый профиль. Но на её вопрос отвечать не хотелось — было достаточно своих. — Что ж… вопрос без ответа. Будешь кофе?

Михаил кивнул, не особо задумываясь над тем, увидела это девушка или нет. Она заметила, сняла турку с огня. Как-то совсем аккуратно достала чашки, а потом парочкой жестов налила в них кофе. Она не предложила ему сесть, она вообще больше ничего не сказала. Просто заняла один из стоящих недалеко стульев, поставив чашки на стол.

Мужчина также молча сел рядом. Его глаза откровенно слипались от недосыпа, однако он старался всё же выглядеть более бодро. Для этой цели кофе был очень кстати, наверное, поэтому Михаил пил его огромными глотками, не задумываясь над тем, как обжигает горло. Сейчас было неважно.

Кристина же даже не притронулась к сваренному напитку. Девичьи тонкие пальцы лишь осторожно вертели чашку в руках, а взгляд как бы проходил сквозь мафиози. Она вроде бы смотрела на него, однако так отчётливо создавалось ощущение, что это больше походит на какой-то рентген. Напрягало.

Молчание начинало откровенно раздражать и действовать на нервы. Но заговорить никто не решался. Хотя нужные вопросы просто висели в воздухе. Такая до безумия тривиальная ситуация, больше похожая на клише из романа. Однако, как оказалось, так часто встречающаяся в нашей современной жизни. Подумав об этом, девушка выдохнула и решилась. Ей уже нечего терять.

Но, несмотря на всю паршивость ситуации, Кристина привычно с лёгкой надменностью приподняла подбородок, высокомерно улыбнулась так, как умела только она, скрестила ноги и чуть подалась вперёд, позволяя собеседнику слегка увидеть декольте своего платья. Только вот делать сейчас ставку на чуть оголённую грудь было глупо.

— Я полагаю тебе уже успели рассказать обо мне, верно? — уточнила брюнетка без особого интереса. Это уже давно стоило ожидать. Странно, что мафиози медлил с этим так долго. Рано или поздно правда о ней бы вскрылась. Возможно, сейчас для этого было лучшее время. — О том, что я якобы довела человека до суицида и потенциальная психопатка. Ожидаемо. Интересно только, какое расстройство мне приписали на этот раз? Не подскажешь?

Михаил только слегка наклонил голову вбок, вслушиваясь в речи этой маленькой шлюхи. Она снова была непоколебимо спокойна и самоуверенна. От её вчерашней растерянности не осталось и следа. Её выдавали лишь круги под глазами. Скорее всего, брюнетка не спала всю ночь, обдумывая план действий.

— Никакой, — также размеренно ответил Михаил, щуря глаза. — Точнее, не уточняли. Зато уточнили диагноз твоего брата. Не его ли касалась твоя вчерашняя просьба, красотка?

Он понимает, что попадает в цель, когда зрачки в её глазах непривычно дёргаются. А пальцы, до этого сжимающие чашку, резко начинают дрожать. Кажется, такую её растерянность он не видел даже этой ночью. Но это чувство в ней тут же сменяется на другое, которое отражает взгляд, пылающий гневом.

— У него нет никакой психической болезни, — неожиданно жёстко произнесла Крис, вставая со стула. И мужчина удивляется тому, что тот с грохотом не упал на пол. На этот раз она не смогла избавиться от порывистости движений, это определённо кричало о том, что эта тема слишком болезненна для брюнетки. — Это моя вина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— То есть ты, действительно, довела тех людей до самоубийства? — с нескрываемым насмешливым удивлением спросил Михаил. Это начинало нехило давить на мозг. Он был уверен в том, что это бред, но вся реакция девушки кричала об обратном. — Гипнозом?

Она открыто усмехнулась. Так легко и непринуждённо, как делала это всегда. Однако в этой ухмылке мужчина всё же уловил что-то до безумия натянутое и фальшивое. Словно бы не доставало какой-то привычной детали.

— Никогда не владела им, хотя всегда хотелось, — спокойно соврала Крис, ничем не выдавая свою ложь. Ему ни к чему знать это. — Так что всё это… не более чем бред. Глупый и необоснованный. Правда лишь в том, что брат защищал меня от одного из тех, кто собирался изнасиловать меня в четырнадцать. Тебе ни к чему подробности этой истории. Есть только факт, что он его подтолкнул. Это была случайность — тот мужчина выпал из окна. А там уже началась дешёвая мелодрама.

— Приехали менты и братки. Так ведь? — со знанием дела, скорее констатировал, чем спросил Михаил. — И твоего братца упекли в психушку. А теперь ты хочешь, чтобы я его вытащил оттуда, так?

Кристина, не скрываясь, кивнула. Она знала, что при желании Михаил легко может сделать это. У него достаточно связей, денег и авторитета, чтобы спокойно замять всё это. Только вопрос лишь в том, согласится ли он на это? Нужно ли это ему? Пока брюнетка не могла прийти к однозначному ответу. Оставалось только в глубине души верить в то, то хотя бы эта попытка сработает… Кроме этой веры, больше ничего в душе и не было…

— Ты не обязан делать этого, умолять тебя я тоже не буду, — рационально пояснила девушка, облокачиваясь на кухонный гарнитур, чувствуя, как внутри что-то спирает. Неожиданно что-то начало болеть в груди, однако Крис старалась не выдавать этого, пытаясь сохранить надменность на лице. Только не сейчас. — Я знаю, что ты потерял близкого человека, а потому можешь меня понять… Я не хочу, чтобы из-за меня мой брат сгнил в психушке, и я готова отправиться туда сама вместо него, потому что заслужила это.

Она на минуту замирает и снова как-то так смотрит в его глаза, что внутри что-то дёргается. Действительно, нет ни просьб, ни молитв, но эта пронзительность во взгляде заменяет всё это. И Михаил как-то не к месту понимает, что начинает так по-детски теряться в этих зелёных глазах.

— Ты же понимаешь, что как только ты выйдешь отсюда и твоего брата — тебя ждёт психушка или ты…?

Мафиози старается спросить это спокойно, ожидая увидеть в её движениях хотя бы каплю страха. Но вместо этого на лице брюнетки появляется лишь измученная улыбка. Такая, что даже по его телу пробегает лёгкий холодок.

— Ты ведь сам знаешь ответ, верно?

Но готов ли к этому ответу он сам?

6. Готов помочь.

— Ты ведь и сам знаешь ответ, верно?

Этот вопрос был скорее риторическим, однако настолько самоуверенным, что мафиози против воли захотелось усмехнуться. Если честно, то он уже давно перестал понимать, как в этой маленькой девчонке умещается вся эта развязность, хитрость и самоуверенность.

Ведь на первый взгляд она была лишь тщедушной шлюхой, которая так отчаянно пытается создать образ "каменной леди" и которая так откровенно кайфует от того, как управляет мужчинами.

Этот образ, выстроенный и логичный, представал перед ним и сейчас, обрамлённый в вульгарное чёрное платье. Предстали пред ним и большие зелёные глаза этой интриганки. И, казалось, в них снова горел этот хорошо знакомый ему огонёк коварства. Тот самый, сравниваемый им с ведьминским огнём из старых преданий. Что же…

Возможно, Кристина и правда была хитроумной ведьмой, решившей подчинить его своей воле. Если и так, то, быть может, уже подчинила.