Десять вещей, которые мы сделали… - Сара Млиновски

– Теперь это мой дом, – повторила за ним я и попробовала встретиться с ним глазами. – Как долетел?

– Хорошо. – Он разглядывал бытовую технику на кухне, которая словно вернулась из семидесятых, деревянный обеденный стол, массивный и прямоугольный, фиолетовую скатерть, огромный синий диван; и беспорядочное нагромождение ламп, свечей и прочих вещей, не принадлежавших мне. Затем перевел взгляд на воду за окном и огни на другой стороне пролива. – Какое-то безумие…

– Знаю. – Я понимала, что ему странно видеть меня в новой обстановке, в новом доме. Мне и самой это было странно. Но еще более странным казалось то, что он почему-то не позвонил мне, когда его самолет приземлился. Почему он сразу не приехал ко мне? И почему не смотрел мне в глаза?

А может, я все это выдумала? Может, это из-за того, что все на нас глазели. Может, из-за того, что Корин смотрела на нас.

– Пойдем сядем, – сказала я и потянула его за собой к остальным.

«Я никогда»

– Моя очередь, – сказала Ви. – Я никогда не целовалась с девушкой.

Все четверо парней – Ноа, Ар Джей, Дин и Хадсон – и Джоанна выпили. Но это никого не удивило.

Дин обнял Ви.

– Если кто-то из вас, леди, захочет исправить это прямо сейчас, мы не будем мешать.

Ви стукнула его по руке.

– Да-да, именно этим мы и собирались заниматься – целоваться у вас на глазах!

Они вдвоем сидели в кресле-шезлонге.

– Отлично! – сказал Дин, и его громкий смех эхом прокатился по комнате.

Познакомившись в девятом классе, Дин и Ви стали хорошими друзьями. Сейчас его рука лежала на ее бедре. Казалось, ему всегда нужно было касаться чего-то. Мяча, подушки, бедра девушки.

Мы с Мариссой, Ноа и Джоанной сидели на диване. Я – между Мариссой и Ноа, Джоанна – с другой стороны от него.

Джоанна училась в школе Андерсен в одиннадцатом классе. Она носила винтажные джинсы и кружевные блузки, которые покупала в настоящем секонд-хенде, а не в каком-нибудь модном магазине, как все остальные. В следующем году она собиралась вместо колледжа отправиться в Австралию и путешествовать дикарем. Джоанна была единственной знакомой мне лесбиянкой, которая публично в этом призналась, и, возможно, вообще единственной знакомой мне лесбиянкой. В прошлом году, на бал в честь окончания одиннадцатого класса, она привела с собой свою – теперь уже бывшую – подружку из Стэмфорда. Джоанна тоже жила на Миссиссоге, через несколько кварталов от Ви, в самом конце острова, рядом с яхт-клубом.

– Моя очередь, – сказал Дин. – Я еще ни разу не занимался сексом.

И сразу же выпил. Дин первым среди своих друзей-ровесников потерял девственность – в восьмом классе, с ученицей старшей школы. Это сделало его своего рода легендой. Он всегда был симпатичным: короткие и взлохмаченные темно-русые волосы, круглые щеки, живая улыбка. Впрочем, девушек привлекала не только внешность, но и его чувство юмора.

– Нет уж, черт возьми, – сказала Ви. – Ты не можешь заявить, что не делал чего-то, что на самом деле делал, а потом выпить штрафную!

– Почему нет?

– Такие правила!

– Твои правила.

– Мой дом, мои правила, – ответила Ви.

– Так я должен пить или нет? – поднимая свой бокал, спросил Ар Джей.

– Зависит от того, был у тебя секс или нет, – ответила Ви.

Он не стал пить. Как и Корин, которая сидела напротив и, разглаживая бледными пальцами свои рыжие волосы, наблюдала за тем, как мы тоже не пьем.

Джоанна, Хадсон и Ви выпили.

Больше никто не прикоснулся к своему бокалу. Это четко обозначало разницу между просто старшеклассниками и учениками выпускного класса, между моими друзьями и друзьями Ви.

Я не знала, с кем был секс у Джоанны и Хадсона, но мне точно было известно, что Ви потеряла девственность с Фрэнком, горячим студентом колледжа, который играл в какой-то пьесе вместе с ее мамой.

Я надеялась, что уже сегодня вечером распрощаюсь со статусом девственницы. Во всяком случае, такой был план.

Но… очевидно, планы Ноа отличались от моих.

Двадцатью минутами ранее

– Так, народ! Пришло время играть в «Я никогда»! – объявила Ви и начала раздавать стаканы.

– Я за рулем, – сказал Ноа.

– Черта с два! – воскликнула Ви. – Я думала, ты останешься ночевать здесь.

– Не могу, – ответил он.

– Почему нет? – спросила Ви.

Ноа неловко поерзал.

– Потому.

– Потому что почему? – спросила Ви.

– Потому что меня родители ждут, – сказал Ноа.

Ви повернулась ко мне.

– Он что, маменькин сынок?

Мне хотелось рассмеяться, однако я не стала, потому что Ноа выглядел раздраженным. Но он действительно был маменькиным сынком. Мама Ноа была из тех матерей, которые знали о своих сыновьях все, начиная с предстоящих контрольных и заканчивая их нижним бельем. Ладно, пусть не нижним бельем. Она все-таки была не таким маньяком. Но все равно точно знала, что и когда им понадобится, ведь новые трусы каким-то образом появлялись у них в комнатах.

– Есть немного, – ответила я.

– Парень, который хорошо относится к матери, будет так же относиться и к жене, – заметила Марисса.

– Он хорошо относится к своей девушке, это точно, – целуя Ноа в щеку, сказала я.

– Ты все равно можешь играть, – сказала ему Ви. – Просто я налью тебе что-нибудь другое. – Она поставила стаканы на кофейный столик и вернулась на кухню. – Как насчет… соевого молока?

Ноа, который все еще выглядел раздраженным, пожал плечами. Он отвернулся от Ви и обнял меня. Наша с Ви дружба существовала параллельно с моей повседневной жизнью, и Ноа с Ви редко виделись. Но я думала, что они поладят. Почему нет? Я любила их обоих.

– Соевое молоко? Какая гадость, – сказал Дин. Он водил пальцем по одному из семи подсвечников, которые тоже стояли на кофейном столике.

– Это все, что у нас есть. Эйприл, завтра нужно будет съездить за покупками. А вода подойдет?

– Все равно, – ответил Ноа.

– Пусть будет вода. А для всех остальных, кто не за рулем, шардоне. Спасибо, мама, что оставила полный бар!

Играем дальше

– Чувак, – глядя на Ноа, произнес Дин, – ты еще ни разу этого не делал? Это поправимо! У твоей девушки собственное жилье. Кстати… – Он поднял свой бокал. – Я никогда не жил отдельно от родителей.

Мы с Ви выпили.

Я уперлась рукой в бок, алкоголь прибавил мне дерзости.

– Может, ты хотел сказать, что родители никогда не бросали тебя?

Дин покраснел и покачал головой. Марисса сжала мое плечо, а Хадсон рассмеялся. Я посмотрела на него и улыбнулась.

– Ну, хоть кто-то считает меня забавной.

Хадсон тоже учился в выпускном классе. Это казалось странным, потому что он был на десять месяцев старше Дина. Хадсон был сногсшибательно красив, тогда как Дин выглядел просто милым. У Хадсона были русые волосы, точеные скулы и голубые глаза, которые прямо сейчас смотрели на меня с другого конца комнаты. Он был совсем не похож на брата. И, насколько я могла судить, Хадсон всегда держал руки при себе. Он все держал при себе. В прошлом году Хадсон встречался со Слоун Грейсон, но летом они расстались, потому что Слоун уехала в колледж. Может, он наркодилер? Наверное, это всего лишь слухи, но говорят, что свой новенький джип он купил сам, без помощи родителей. Да, и Хадсон всегда «работал», хотя никто не мог сказать, чем конкретно он занимался.

– Поверить не могу, что вы будете жить вместе, – сказала Джоанна. – Счастливые мерзавки.

– Мои родители заставили бы меня уехать с ними, – подала голос Корин.

– А наши родители надеются, что мы сами от них съедем, – сказал Дин. – Ви, а почему Эйприл не может переехать из подвала в комнату твоей мамы?

– Мама вернется в эти выходные, – ответила Ви. – Это все-таки ее дом.

Вернется ли?

– Зато у Эйприл вроде как отдельная квартира, – заметила Марисса.

– Эйприл, а ты не будешь скучать по своим родителям? – спросила Корин.

При этом она смотрела не на меня, а на сидящего рядом со мной Ноа. Мои чувства явно беспокоили ее меньше всего. Ей хотелось, чтобы я оказалась в первом же самолете во Францию или Огайо. Или еще куда-нибудь, главное, чтобы меня не было здесь. Задав вопрос, Корин облизала губы. Она всегда облизывала губы. Может, думала, что из-за этого выглядит сексуальной. А может, они просто все время пересыхали и трескались, и это была отчаянная попытка увлажнить их.

Я даже жалела ее. Наверное, для нее это настоящий ад – на глазах у всей школы любить чужого парня. Но я жалела ее не настолько, чтобы отдать ей Ноа. Прости, Кор. Облизывайся дальше.

– Ей будет слишком весело, чтобы скучать, – ответила Марисса.

Ар Джей, хрустнув суставом, размял правую руку.

– А что будет, если папа Эйприл поищет маму Ви в интернете и выяснит, что она в Чикаго?

Тишина.

– Тогда я окажусь в полной заднице, – сказала я и сделала глоток вина.

– Давайте играть дальше, – толкнув мое колено своим, предложила Марисса. – Я никогда не носила галстук!