Ученик волшебника. Лоскутик и облако - Софья Леонидовна Прокофьева

что ноги у него какие-то мягкие, ватные, вошёл в комнату. Почти без сил плюхнулся на табурет, на котором он уже сидел сегодня утром.

Кот преспокойно расположился в кресле за столом, лапы сложил на сером животе.

— Не веришь? — как-то печально, с упрёком протянул кот, глядя на Васю.

— Не знаю… — замялся Вася Вертушинкин.

Ну с чего бы это волшебнику Алёше и вдруг в кота превращаться? Зачем? Несолидно как-то. Ну, в дракона, во что-нибудь такое огнедышащее… А то…

Друзья мои, если бы Вася Вертушинкин не был бы так удивлён и растерян, вполне возможно, он обратил бы внимание на пустую рамочку, чуть криво висящую на гвозде, и на чистый лист бумаги, где осталась только надпись, сделанная его собственной рукой: «КОТ ВАСЬКА. Рисунок ВАСИ ВЕРТУШИНКИНА. 9 лет». Тогда, вероятно, он о многом бы сразу догадался.

Но, к сожалению, Вася Вертушинкин не обратил на всё это внимания, так что и говорить не о чем.

— Значит, так… — вздохнул кот, поудобнее устраиваясь в кресле. — Обидно, конечно. Если бы это был не ты, а кто-нибудь другой, кто осмелился бы… — Тут глаза кота стали нестерпимо зелёными. — Ну что ж, я тебе докажу своё могущество. Придётся. Достань-ка с полки вон ту голубую штуковину, я что-то подзабыл, как она называется…

И кот лапой указал на термос с белой пластмассовой крышкой.

Вася встал на цыпочки и достал с полки голубой термос. Сбоку на термосе были начертаны какие-то непонятные не то буквы, не то знаки.

— Давай, давай, открывай эту кастрюльку! — негромко сказал кот, а сам весь почему-то съёжился, прямо-таки втиснулся в угол кресла.

Вася Вертушинкин отвинтил белую крышку, вытянул пробку… и тут произошло нечто совершенно невероятное.

Из горлышка термоса посыпались колючие искры. Раздался нарастающий грохот, повалил жаркий, душный дым.

Васю словно бы воздушной волной отбросило в дальний угол комнаты. Кот мигом взлетел на спинку кресла и стал похож на пушистый шипящий шар.

Дым из термоса повалил ещё сильнее и, достигнув потолка, постепенно сгустился, превратившись в огромного джинна в полосатой чалме, с кудлатой бородой и волосами.

— Что прикажешь, о повелитель? — прогремел джинн, но, приглядевшись к коту, с шипением распластавшемуся на спинке кресла, взревел от негодования: — Какой же ты «о повелитель»?! Ты же всего-навсего…

Но кот уже успел прийти в себя.

— Минуточку, минуточку, — с необыкновенным самообладанием воскликнул он, — подождите, пожалуйста! Заклинание пятьсот тридцать второе. Как оно там? Неужели запамятовал? А, вспомнил!

И кот быстро затараторил:

Великан или малыш,

Ты стоишь или летишь,

Ты молчишь или гремишь,

Превращайся сразу в мышь!

И в ту же секунду джинн исчез, будто его и не бывало. По полу испуганными кругами забегала серая мышь с полосатой чалмой между маленькими круглыми ушами.

Тут с котом произошла мгновенная перемена. Глаза его жёстко блеснули. Он выпустил когти и коршуном перелетел через стол.

Но мышь, проявив отчаянную резвость, скользнула под этажерку. Потом хвостатым шариком покатилась под шкаф. Метнулась вправо, влево и, чуть было не угодив в коварные когти кота, ловко нырнула назад в термос.

В пылу охоты кот подскочил к термосу и сунул туда лапу, стараясь нашарить на дне ускользнувшую добычу.

Но, видимо, эта мышь всё-таки была не совсем обычной мышью, потому что кот вдруг с отчаянным воплем выдернул лапу и принялся её лизать. Запахло палёной шерстью.

— Ну, что стоишь? Заткни его пробкой скорей! Да потуже! — торопливо прикрикнул на Васю кот. Он бурно дышал, бока его вздымались. — Ну что, убедился? Проверочку захотел устроить? Ха-ха!..

— Да… — только и мог вымолвить Вася Вертушинкин. Что уж тут. Дело ясное. Такое по плечу только настоящему волшебнику. Последние сомнения рассеялись.

Вася Вертушинкин не без робости как-то боком приблизился к термосу, держа пробку в вытянутой руке. Раз!.. Он быстро заткнул термос и поспешно завинтил крышку.

Потом осторожно взял термос, невольно про себя удивившись: «Совсем лёгкий… Такой большущий джинн, а как будто ничего не весит…» — и скорей поставил термос обратно на полку.

— Вот теперь мы заживём, — с удовлетворением сказал кот. — Увидишь, теперь всё у нас будет мур-мур! Ты просто не представляешь, как мне хочется тебе помочь. Ты меня нарисо… В общем, я для тебя всё сделаю! Всё!

— Дядя волш… — начал было Вася Вертушинкин и остановился. Было как-то странно звать волшебника «дядя», когда он превратился в кота.

Кот тут же понял причину его замешательства.

— Зови меня просто Вась… Гм… ну, просто Алёша, — снисходительно предложил он. — И можешь мне «ты» говорить по-свойски. Нечего церемонии разводить. Я люблю, чтоб всё было просто, по-товарищески. Хочешь, за ухом меня почеши, мне это только приятно будет.

Почесать волшебника Алёшу за ухом?!

Вася Вертушинкин мучительно покраснел.

Никогда в жизни он не попадал в такое нелепое положение. Это было настолько странно, невозможно…

Вот вам, например, приходилось хоть раз в жизни чесать за ухом кого-нибудь из ваших взрослых знакомых? Ну, там друзей папы и мамы… Да что тут спрашивать, я и так знаю, что нет!

Но кот, то есть волшебник Алёша, уже вытянул шею, наклонил голову и заранее с блаженным видом зажмурил глаза.

Вася Вертушинкин, с трудом согнув палец, словно он был деревянный, осторожно почесал волшебника Алёшу за ухом, и тот трескуче и громко замурлыкал.

Ох, хоть бы уж не мурлыкал!

— Дяденька волшебник… — не выдержал Вася Вертушинкин. Он всё равно решил звать его так, хотя на месте волшебника Алёши он бы ни за что не стал превращаться в какого-то кота.

— Читаю твои мысли, — кот приоткрыл пронзительные лукавые глаза. — Ты сегодня же войдёшь в клетки к хищникам, и они, клянусь акварельными красками, покорные, как божьи коровки, будут лизать следы твоих ног. Всё. Меньше слов. Мы сейчас же отправляемся в зоопарк. И всё будет у нас мур-мур!

У Васи Вертушинкина словно камень с души свалился. Ну и пусть волшебник Алёша в кота превратился. Ему виднее. Может, опыт какой-нибудь или волшебная научная работа. Главное, он обещал помочь и поможет.

Кот, а за ним Вася Вертушинкин вышли из квартиры.

Им даже дверь не пришлось открывать, поскольку она, как вы, наверно, помните, таинственно и бесследно исчезла.

Вася оглянулся.