Божественная комедия. Рай - Данте Алигьери

Песнь тринадцатая

На Солнце (продолжение). – Два круга («колеса») богословов вращаются в круговом движении. – Св. Фома говорит о Соломоне, Адаме и Христе.

1. Желающий, что зрел я в то мгновенье,Себе представить ясно и понятно,Окамени в своем воображенье

4. Пятнадцать звезд, чьи световые пятна,Светя сквозь мглу, обходят столб полярныйВ местах различных сини необъятной;

7. Созвездье Колесницы лучезарной,Чье дышло, чтоб и день и ночь кружиться,Объемлет небо в ход свой быстропарный,

10. И то, куда отверстьем Рог глядится,Коснувшись острием той оси хладной,Вкруг коей сфера первая вертится;

13. Пусть все те звезды в выси неогляднойВенцом двойным совьет (подобно свитымНа небе в память смерти Ариадны),

16. Лучом друг друга взаимно облитым,Причем, коли вперед вращенье правитОдин, обратно вертят позади там.

19. Подобие он тем себе представитТого огня, что, двойственно венчанный,Всегдашней пляской свет центральный славит,[209]

22. Пред чьим познаньем наше – тож, что КьяныЛенивый вал пред самым отдаленным[210]Вращеньем сферы, боле всех пространной.[211]

25. Не пели так в честь Вакха с Аполлоном,Как в Трех Единому и Богу-СловуВоспето было хором упоенным!

28. Когда ж угасли пляс и песнь святогоОгня, он обратился в вечном счастьеК нам, от отрад стремясь к отраде новой;[212]

31 И сих богов, исполненных согласья,Прервав молчанье, речь повел к другомуСвет, мне Франциска славивший бесстрастье.[213]

34. Он молвил: Я опустошил солому,Дабы зерно оттуда ты извлек;Но молотить ее должны еще мы.[214]

37. Ты думаешь о той груди, чей бокГосподня власть в жену преобразила,Чье нёбо мир весь искупить не мог;

40. Как и о той, что копье пронзило,Такую давши жертву правосудью,Что тяжесть всю греха нам облегчило;

43. Они всех выше в общем многолюдьи;Свет всякий, человечеству возможныйВдохнут ему то той, то этой грудью.

46. Ты думаешь: я не сказал ли ложно,Столь мудрым называя светоч пятый,Что перед ним другие все ничтожны?

49. Открой же очи и пойми меня ты,Да будем оба истиной всесильнойМы, словно центр окружностью, объяты.

52. Все – и бессмертное и прах могильный,[215] —Все есть лишь отблеск творческой идеи,Чем мыслит наш Господь любвеобильный.

55. Но этот жизни свет, исток имея[216]От изначальной творческой причины,Не разлучась (как и с любовью) с нею, —

58. Свой отражает в цепи тварей длинной[217]Чрез девять сфер небесных отпечаток,В союз сливая бытие единый.

61. Спускаясь вниз, сей жизненный начаток[218]Лишь преходящей твари, слившись с нею,Дарует жизнь, и блеск его в ней краток;

64. Под преходящей же я разумею[219]То, что ход неба создает обычныйИли бессемянно иль семя сея.

67. В них как различен воск, печать различна;[220]Там слабее, там же ярче переходыИ отблеск силы творческой первичной, —

70. Точь в точь растения того же родаПлодом то сладким, то дурным и жесткимДарить земная вздумает природа.

73. Имея дело с совершенным воском,[221]Ясней бывает оттиск первородный,А если нет, – тварь будет недоноском.

76. Но нету безупречности природной,И как художник склонный к погрешеньям,Природа от ошибок не свободна.

79. Одной перволюбови дуновеньем[222]Дается бытие в верховной мереПрекрасным, совершеннейшим твореньям.

82. Ком глины естество превысив зверя,Стал бытия славнейшего предтеча,Как и прошедший славно девства двери.

85. Согласны в том мы оба: человечийДух выше не был век, чем оба эти,И о ступени высшей в нем нет речи.

88. Мое согласие с тобой заметя,Ты при вопросе мог-бы усомниться:Как вне сравненья мог еще быть третий?

91. Но чтоб открыть все, что во тьме таится,Подумай то, – на разрешение БожьеПроси! о чем он восхотел молиться.

94. Ты из моих же слов узнать мог тоже, —О том, что может быть царю полезноИ что для управленья царством гоже.

97. Он не хотел знать ни о сфере звездной,[223]Ни сущности с случайным разделенья,Ни логики прославленные бездны,

100. Ни тайный ключ первичного движенья,Ни то, что треугольник в полокружнойДуге прямоуголен, без сомненья.

103. И равных ему не было, – наружноСмысл моей речи выведешь сейчас ты, —В том, что царю для управленья нужно.

106. Нет равных, – лишь царей касалось касты,Что, как сознаться опыт в том принудить,Разумны редко, неразумны часто.

109. Пусть ясно это разум твой рассудит,Да вера, что Отец благой даруетИ наше стадо, в споре с ним не будет

112. Пусть то твои стопы как цепью скуетЧтоб тихо подходил ты, как усталый,К да или к нет, коль правды ум нечует.

115. Между глупцов ты бы видеть мог, пожалуй.В презренье тех, кто да иль нет в безвластьеРешают быстро без раздумки малой,

118. На ваше мнение еще, к несчастью,Ошибки и условья жизни давят,И к лжи оно ведомо часто страстью.

121. Те ж, кто свой разум к истине направятБез логики, – те не придут обратно,Отплывши, и себя лишь обесславят,

124. Что на Меллиссе с Бриссом нам понятноИ Пармениде, не достигших целиИскания святой и благодатной.

127. В безумье-ж впали Арий и СавеллийИ как кривые шпаги, слово Божье[224]Кося собою, сами раскосели.[225]

130. Судя поспешно, не пленяйтесь ложью,Подобные купившим хлеб на корне,Испортившийся в гниль от многодождья

133. Зане нередко я видал: на тернеЗимой холодной розы расцветали;Как знать нам, кто готовит промысл горный?

135. И корабли видал я, что вначалеОтправившись столь гордые в дорогу,У пристани почти что погибали.

139. Как и не придавай значенья многоМартина или Берты благочестьюИ ревности; знай, что по слову Бога

142. Погибнут те, а эти встанут с честью![226]

Песнь четырнадцатая

На Солнце (окончание). – Голос (вероятно, Соломона) говорит о просветлении тела после страшного суда. – Восход на Марс, где души борцов за веру (мучеников и крестоносцев) образуют крест.

1. От центра с краю круглого сосуда[227]Вода стремится иль с краев к средине,Смотря, извне-ль толчок или оттуда.

4. Вот что внезапно в ум пришло мне ныне,Когда жизнь славная Фомы скончалаСвои слова о попранной святыне.

7. Сравненью, приведенному сначала,Подобно, чуть он кончил речь, Мадонна,Возвыся голос к ним, опять сказала:

10. – Еще в нем ищет дух неутоленный(Хоть словом не сказал, умом не сметил)Иного знанья корень отдаленный.

13. Тот свет, что ныне ярко вас расцветил,Останется ль навек, дабы могли выСиять так ликом, как он ныне светел?

16. И если да, то молвите нелживо,Когда в телесной вы будете природе,[228]Не ослепит ли это вас огниво? —

19. Как на земле танцоры в хороводеВосторг являют, мчася в пляске новой,Во взгляде и движеньях и в подходе —

22. Излился так восторг венца двойногоВертящегося в пляске перекрестной,И в поступь н в движение и в слово.

25. Кто плачется на жребий смертноносный,Знай то, что смерть приносит впереди намНе мало счастья в пажити сей росной!

28. Пред Троинственным, Двояким и Единим,Кто, в Троице двойствен и в единстве вечен,Сам не объемлем, грань всем ставит длинам.

31. Сей миг хвалой был тройственной отмечен, —И высший подвиг этих звуков честьюМог награжден быть и увековечен!

34. В круг меньший слух и взор спешил вознесть я.Где лился голос, скромностью прелестнойНе уступая гласу благовестья:[229]

37. Как долго длится праздник сей небесный,Дотоль любовь живет в нас, сообщаяНам свет, каким извне она известна.

40. Тот свет есть ясность зрения, какаяВ нас множиться все боле не устанет,Нас в благодати умиротворяя.

43. Когда ж из праха славно плоть воспрянет, —Полнее свет зажжется наш и долеЗатем, что совершенней строй наш станет.

46. И напряженней будет пламень воли,Зане причастней ближе будем благу —Верховный свет приять и видеть боле;

49. И новую получит взор отвагу,И жарче огнь любви воспламенится,И ярче свет наш будет шаг от шагу.

52. Как уголь темный, в коем жар таится,Соприкасаясь с пламенем, зардеет,И все, что в нем сокрыто, обнажится, —

55. Так жар любви, что в нашем духе тлеет,Воскреснет, вновь плотской одевшись грудью,Едва над прахом жизни дух повеет.

58. Зане угодно Божью правосудью,Чтоб для блаженства было в нашей плотиДовольно сильно каждое орудье. —

61. – Аминь! в раз грянуло в круговоротеДухов, свидетельствуя в говорившихОб их к приятию телес охоте, —

64. И не одних своих, в могилах сгнивших,Но всех, кто прежде дороги и; милыДо прохожденья их чрез пламень бывших.[230]

67. И се! наш светоч новым блеском пыла[231] —Тому подобным, коим солнца стрелыДенницу зажигают, – осенило.

70. Как в час вечерний свод небесный целыйМерцает блестками, чей свет столь нежен,Что чуть их видишь в выси посинелой, —

73. Явился, столь бесчисленно-безбрежен,Огней ряд новый за двумя кругами,Что глазом он едва мог быть услежен.

76. О блеск святой, что возжигает пламяСвятого Духа! Ты воспламенился, —И я ослеп поникшими очами.

79. Когда ж я к Беатриче обратился,То не сказать, как взор ее прекрасныйТаким огнем и радостью светился,

82. Что новой силой им зажжен был властноМой дух; а что летим мы к новым странамПо возбужденью сил мне было ясно,

85. И впрямь, в полете том, издалека намУж улыбалось новое светилоОгнем до непривычности багряным.[232]

88. Наречием, что вечно сердцу мило[233]И что всегда и всем равно понятно,Моя душа восторг Творцу излила;

91. И жертвы пламень не угас, – обратноМеня почтили Небеса подаркомВ знак, что мольба моя для них приятна:

94. В огне со мной уж рдели столь же жаркомБлаженных хоры и воззвал я сладко:Как, Гелиос, их жжешь ты в блеске ярком![234]

97. Как от сияний многих отпечаткаПуть Галаксии с севера до юга —Для мудрых вековечная загадка, —

100. Две ленты, пересекшие друг друга,На Марсе знак являли, что четыреКвадранта, образуют середь круга.

103. Здесь моя память слов ничтожных шире:Чтоб описать на том кресте ИисусаКакое слово отыщу я в мире?

106. Кто, взявши крест, идет вслед Иисуса,Простит, что не даю я описанийСиявшего на древе Иисуса!

109. От верху к низу и от длани к дланиВ кресте летал рой искр огненноносныйИ, сталкиваясь, вспыхивал в сиянье.

112. Так на земле луч солнца перекрестныйПрорежет тьму, и виден каждый атом,Вращающийся быстро или косно

115. В пространстве, тем сиянием объятом,Тот сумрак просветляющим попутно,Что человек устроил для себя там.[235]

118. Как в арфе совокупность струн иль в лютне,Восторг подъемлет часто музыкальныйИ в тех, кто звуки порознь слышит смутно, —

121. Так из сиявших мне первоначальноОгней лилася песнь, и в восхищеньеПришел я, не усвоив гимн похвальный;

124. Но было в нем высокое хваленье,Зане (хоть мне не ясное) «ВоскресниИ победи»! я слышал выраженье.

127. В таком восторге я от этой песни[236]Что вещи во вселенной я не знаю,Чьи узы были б слаще и прелестней.

130. Быть может, смело я предпочитаюОтраде звуков этих светоч сладкийПрекрасных глаз, где я покой вкушаю,

133. Хоть в нем красот блестящей отпечаткиСтановятся по мере возвышенья,Но в них теперь смотрел я без оглядки.

136. Пусть извинят, что в самообвиненьеСебя я извиняю, это слыша:Зане ее красе нет объясненья,

139. И тем полней она, чем всходит выше.

Песнь пятнадцатая