Итан Рокотански (СИ) - Нестор Штормовой

у меня не на месте.

— Не ссы. Моя чуйка редко подводит. Достанем мы кейс, да и обратно выберемся. Хоть, наверное, и не все. Но миссию выполним.

Шли мы по канализации минут десять, считая и запоминая каждый поворот, отмечая их красными стрелками с помощью маркера. Немногим позже мы наткнулись на лестницу, ведущую вверх, к закрытому люку. Мы остановились, подсветив фонарями чуть дальше, вглубь туннеля. Через метров пятнадцать находилась ещё одна, точно такая же лестница.

— По плану, — сказал Хорнет, — лестница должна быть одна.

— Откроем не ту…

— И можем напороться на кучу злых норвежцев. Круто, — докончил напарник. — Какую выберем?

— Эники-беники…

— Серьёзно?

— Есть идея получше?

— Нет.

— Ну и у меня нет.

— Давай хотя бы поднимемся, головы прижмем. Вдруг услышим чего?

Я согласился. В данной ситуации эта мысль была дельная. Я взобрался по ближней к нам лестнице, Хорнет по дальней. Практически не различая друг друга, мы попытались приложится ухом к ведущим на поверхность люкам. Я не услышал ровно ни черта — зато Хорнет через полминуты слетел со своей лестницы.

— Над моим два-три человека, — негромко сказал он. — У тебя что?

— Ничего.

— Тогда открывай.

Я вздохнул. Все равно было немного боязно. Приложив усилия, я с трудом приоткрыл ведущий наружу люк. Никаких действий сверху не последовало. Ни одного звука. Приоткрыв его шире, я выглянул наружу.

Мы находились в какой-то небольшой, заставленной всякими ящиками и шкафами комнате, наружу вела закрытая деревянная дверь. Я вылез и дал руку Хорнету. Аккуратно закрыв люк, мы подошли к двери. Прислушались. Слышно никого не было. После этого я приоткрыл дверь и выглянул уже из-за неё. Коридор. В одной стороне была дверь, из-за которой раздавались голоса — очевидно, за ней и находился второй люк, а в другой был поворот направо. В коридоре горела одна единственная лампочка. Сам он был полностью пуст. По плану нам нужно было как раз идти дальше.

— Чисто, — шепнул я и двинулся вперёд. Сняв с кобуры пистолет с глушителем, я со спокойствием и удовлетворением ощутил в руках надёжную рукоять. Страх уже не так сжимал сердце. Хорнет последовал моему примеру. Мы завернули за угол. В этот раз коридор выдался куда длиннее и уходил вдалеке в холл, по левую и правую руки находились множество дверей, в которые нам, вроде как, заходить было не нужно. Дело обстояло в другом — хоть бы из них никто не вышел. Мы двинулись вперед.

Первая дверь, вторая, третья. Шли практически беззвучно. Через минуту вышли в широкий холл. Наверх вели две спиральные каменные лестницы. Шириной они были в метра три. Мы начали подниматься по ближайшей. Внимание было максимально сосредоточено на окружающем: прекрасные витражи замка в окнах, каменные монументы, портреты неизвестных нам, но, видимо, каких-то важных в истории этого места людей. Наконец мы достигли верха замка, так никого и не встретив: к башне вёл очередной и длинный коридор. Мы двинулись по нему. Стены были залиты серым светом дня, падающим через широкие окна. Тут одна из дверей открылась, из неё вышел норвежец с автоматом за спиной. Нас он не заметил, ибо пошел в ту же сторону, куда двигались мы. Мы с Хорнетом переглянулись, держа пушки в руках. И тихо, едва ли не на цыпочках, но стараясь поспеть, двинулись за ним.

Норвежец свернул налево. Мы добрались до очередного поворота и осторожно выглянули. В десятках двух шагов от нас находилась дверь, по сторонам которой стояли двое часовых. Норвежец прошел через дверь. Часовые остались на местах.

— Ну класс, — шепнул Хорнет, — даже если успеем дать по пуле каждому, они с грохотом упадут.

— Не ссы, — прошептал в ответ я. — У них, кажется, пересменка. Или один просто в туалет отходит.

Так это и выглядело — один из солдат у двери направился в нашу сторону. Мы с Хорнетом спрятались за углом и выхватили ножи, после чего стали слушать шаги. Действовать предстояло молниеносно.

На наше счастье сторожевой шел достаточно громко и быстро. К нам за угол он зашёл едва ли ни как смерч, резко пришедший с моря. Мы успели увидеть, как выпрямляется его лицо, как глаза, и без того достаточно большие, становятся ещё больше. Но до конца удивится он не успел — взмахнув рукой, я погрузил нож ему прямиком под подбородок. Хорнет схватил его за плечи, чтобы он не упал. На мою руку полилась горячая кровь, а нож, довольно длинный, с хрустом ушёл по рукоять. В голове успела пронестись мысль, что лезвие, наверное, если и не пробило мозг насквозь, то определено в него вошло. Сдерживая немалых размеров норвежца, мы аккуратно уложили его на пол и прислушались: никаких звуков вслед за этим не последовало. Значит, второй сторожевой ничего не заподозрил.

— Затащим его куда-нибудь? — шепнул Хорнет.

Я покачал головой.

— Нет смысла, тут все в кровищи. Любой пройдет и поймет, что произошло.

— А второго как уберём?

— Просто. Если выстрелим в него, он упадёт и шум услышат остальные. Но если сделать так, — я неожиданно постучал кулаком по углу. — То он придёт сам.

— Nilef, slutt å tulle(Нилеф, заканчивай шутить), — послышался голос норвежца.

Я постучал снова, ещё громче. Раздались шаги.

Серые глаза Хорнета увеличились вдвое. Чувствуя, как уровень адреналина ещё больше повышается в моей крови и вытащив нож из убитого, я встал в позицию. Но напарник меня опередил.

— Нет, — шепнул он. — Мой черёд.

Я взглянул на него, затем кивнул. Шаги становились всё громче. Если и нести груз убийства, то напополам — и Хорнет это понимал также, как я.

Три. Два. Один.

Но в этот раз все пошло по-другому. Второй охранник не вышел из-за угла также быстро, как предыдущий — и, в отличии от прошлого, он смотрел в пол, а не прямо. Хорнет взмахнул ножом, но сталь лишь со свистом рассекла воздух. Противник отскочил на шаг назад и резким ударом ноги толкнул Хорнета на меня. Или мне просто повезло, или я вовремя среагировал, но мне получилось не дать закричать норвежцу. Нож, пущенный в него, не попал в цель — противник успел отвернуть голову и схватить острие голыми руками. Тем не менее, сталь чиркнула его по шее, вызвав кровотечение. Норвежец застонал и зарычал от боли. А затем посмотрел на нас безумными глазами, не в силах что-либо поделать. Хорнет, выхватив пистолет, с глухим звуком всадил ему пулю прямо в лоб. На стенку позади брызнула кровь. Враг, откинувшись назад, медленно сполз по каменной стене.

— Охренеть, — только и выдохнул Хорнет, стараясь