o f67fd70d56eae316 - Unknown

«Бедные дети» сразу же приняли Перлу как родную. Даже Даниэлла. Она все время

крутилась рядом с пожилой женщиной, помогая ей разбирать сделанные по дороге покупки.

Сандра с грустью поймала себя на мысли, что все еще чувствует отчужденность этой

девушки, а как бы ей хотелось, чтобы было иначе...

– Тетя Сандра... – Эмми робко притронулась к ее руке, выводя из задумчивости.

– Что, малышка? – Сандра улыбнулась племяннице. С каждым днем девочка все больше

и больше завоевывала ее сердце своим искренним расположением к ней.

– Я приготовила подарки для Сэма и Данни, – шепотом сообщила та. – Вы не поможете

мне завернуть их? Обычно это делала мама, но...

На глазах девочки показались слезы, и она всхлипнула. Стараясь успокоить, Сандра

нежно обняла племянницу.

21

– Конечно, я помогу тебе, милая. – Она взяла ее за руку и направилась к лестнице,

сообщив остальным самым заговорщицким тоном: – Мы ненадолго отлучимся с Эмми. У нас

появились важные дела.

– Хорошо, хорошо, – отозвалась Перла, хлопочущая у очага, откуда по всему дому уже

разносились аппетитные запахи.

Сэм понимающе подмигнул. Даниэлла, возмущенно фыркнув, съязвила:

– Идите. Мы как-нибудь справимся и без вас. Уж постараемся.

– Хорошая стряпуха не бывает болтливой, – мягко осадила ее Перла. – Следи за тем, что

я кладу в тесто, девочка, и будущий муж будет любить тебя до гроба.

– Если ей удастся найти дурака, который согласится взять ее в жены, – с веселым

смехом заметил Сэм. Он был рад возможности поквитаться с сестрой за Сандру.

– А ты, Сэмюэл, подбрось в очаг еще угля. Не видишь разве, что огонь почти прогорел.

Если бы ты успевал работать так же быстро, как и твой язык, ужин уже был бы давно готов. –

Перла никому не давала спуску, но, несмотря на это, и Сэм, и Даниэлла глядели на нее с

обожанием.

Сандра еле слышно вздохнула, жалея о своей непричастности к маленькому кругу

суетящихся в кухне людей, и поднялась вслед за Эмми в спальню. До недавнего времени это

была комната Даниэллы. Но с приездом Перлы девушка перебралась к младшей сестренке,

уступив ее пожилой женщине.

Оказавшись впервые на территории своей старшей племянницы, Сандра с

любопытством осмотрелась. Всюду идеальный порядок, так отличающийся от хаоса,

царящего в комнате Сэма.

Пестрое лоскутное одеяло, в котором безошибочно узнавалась работа Кассандры,

аккуратно застилало широкую кровать. Подушки безукоризненно торчали в стороны

натянутыми углами, а коврик на полу был чисто выбит. На столе у окна рядом с огромной

лампой, что освещала в вечерние часы комнату, в тонкой деревянной рамке стояла

фотография.

Сандра взяла ее и поднесла к глазам, чтобы лучше рассмотреть. Изображение было

нечеткое, очевидно сделанное каким-то любителем.

Немолодая, приятного вида женщина, смеясь, обнимала Сэма, Эмми и Даниэллу. Она

казалась чем-то знакомой. В следующее мгновение Сандра негромко охнула, узнав сестру.

Немного располневшая, с тонкой сеточкой морщин вокруг глаз, тем не менее это была ее

Касси!

Заметив интерес, проявленный Сандрой к фото, Эмми пояснила:

– Это снял дядя Рой позапрошлым летом, когда возил нас на праздник в Олдем. Мы

тогда здорово повеселились. Мама купила нам по огромному куску торта, а Сэм так объелся

мороженым, что даже заболел. Ей пришлось всю ночь сидеть у его постели... – Девочка

замолчала, вспомнив, что мамы больше нет.

Сандра порывисто прижала ее к себе.

– Милая, твоя мама часто говорила мне, что никогда не следует оглядываться назад. Но

если ты все-таки делаешь это, то умей сохранить в сердце только хорошее. – Она поцеловала

племянницу и сменила тему разговора, уже бодрым голосом поинтересовавшись: – Ну и где

подарки, которые мы будем заворачивать?..

Сандра любовалась яркими звездами, стоя на террасе и придерживая полы шубки

рукой. Чистый зимний воздух, лишенный «ароматов» городской цивилизации, приятно

освежал. Она подумала о том, что с трудом перенесет возвращение в Нью-Йорк, с его

автомобильным скрежетом, яркой и вычурной рекламой, дикими нравами мира моды, где

каждый так и норовит подставить другому подножку.

Сзади тихо скрипнула входная дверь, послышались шаркающие шаги. Это Перла

решила присоединиться к ней.

– Проклятая бессонница, бич всех стариков. Она постоянно напоминает о том, что мое

22

время безвозвратно утекает, словно песок сквозь пальцы, – произнесла пожилая женщина. –

Иногда так трудно поверить, что я уже немолода. Однако зеркала не врут. А жаль... – Она

замолчала и шумно втянула свежий воздух носом.

Сандра понимающе кивнула и немного помедлила, прежде чем заговорить:

– Я рада, что ты здесь. Дети так быстро привязались к тебе. Даже Даниэлла... Меня она

приняла иначе.

– Ты возникла из их прошлого, а сейчас, после смерти Кассандры, любой взгляд назад

способен причинить боль. Пойми, Даниэлла в том возрасте, когда присутствие матери рядом

необходимо как никогда. Она взрослеет и сама не понимает, что с ней происходит, а

объяснить некому. Да еще эта вечеринка... Девочка просто в растерянности.

– Какая вечеринка?

– Разве Даниэлла не говорила тебе? Странно, мне она прожужжала все уши. – Пожилая

женщина с недоумением посмотрела на Сандру.

– Перла, если ты еще не заметила: Даниэлла просто игнорирует мое присутствие в этом

доме. Иногда мне кажется, испытывай она ненависть, было бы лучше. Хоть какое-то

проявление чувств с ее стороны, – с грустью заметила Сандра.

– Завтра в школе состоится рождественский бал, на котором будет выбрана королева.

Обычно ею становится самая красивая девушка. Даниэлла указала себя в заявке, а теперь

раскаивается в этом. Ей кажется, что она ни за что не сможет победить.

Перла многозначительно посмотрела на Сандру, словно на что-то намекала, а затем,

пожелав спокойной ночи, ушла в дом. Молодая женщина слышала, как смолкли ее шаги.

Вновь воцарилась тишина.

Сандра задумчиво взглянула на звезды. Возможно, Перла права и у нее действительно

есть шанс сблизиться с Даниэллой. Для начала потребуются ножницы и иголка с ниткой.

Если ей не изменяет память, и то, и другое она видела в комнате Кассандры...

С самого утра у Даниэллы было преотвратнейшее настроение. Все валилось из рук, в

душе прочно поселилось чувство безнадежного отчаяния. И зачем только ее угораздило

ввязаться в этот дурацкий конкурс?! Она бросила раздраженный взгляд на свое отражение в

зеркале. Даже после многочасовых усилий ей нисколько не удалось превратить себя в

королеву.

– Идиотка! Какая же я идиотка! Стану посмешищем для всей школы. Если бы только

мама была жива... – На глазах девушки сверкнули слезы бессилия.

В это время в дверь тихо постучали. Даниэлла смахнула предательскую влагу с ресниц,

забилась в угол кровати и буркнула:

– Войдите.

Сандра осторожно переступила порог спальни под угрюмым взглядом девушки, уже

жалея о своей инициативе. Но отступать было поздно. В руках она держала нечто,

спрятанное под чехлом для одежды. С трудом подбирая нужные слова, молодая женщина

произнесла:

– Даниэлла, ты можешь злиться на меня сколько твоей душе угодно. Я не собираюсь в

чем-либо оправдываться. Однако я хочу, чтобы ты знала: в любой момент, когда тебе

понадобится помощь, можешь рассчитывать на меня. – Она помедлила, прежде чем добавить:

– Я очень любила Кассандру, и ты, ее дочь, мне не безразлична...

Оборвав себя на полуслове, Сандра оставила свою ношу на кровати, а затем

стремительно вышла из комнаты. Ей не хотелось, чтобы Даниэлла видела слезы на ее глазах.

Немного ошеломленная странным поведением тетки, Даниэлла раскрыла чехол и не

смогла сдержать восхищенного возгласа:

– Какое красивое!

Ее глазам предстало вечернее платье. Не какое-нибудь из рюшичек и кружев, годящееся

для старшеклассницы, а самое настоящее, «взрослое». Не удержавшись, Даниэлла

приложила его к Себе и посмотрела в зеркало.

23

Оно было сшито точно по ней. Элегантное, удлиненное, с рискованным разрезом по

правому боку, с заниженной талией и с корсажем на тонких бретелях. О подобном наряде

девушка не смела и мечтать. И это великолепие – подарок Сандры!

Неожиданно ей стало стыдно того, как грубо она вела себя с ней. Возможно, Сэм прав и

у нее нет права осуждать поведение Сандры. В конце концов неизвестно, почему мама

никогда не рассказывала им о своей сестре. К тому же в глубине души Даниэлла восхищалась