o f67fd70d56eae316 - Unknown

автомастерской мистера Винси.

– Привет, малышка, – улыбнулся Стив. – Куда ставить?

– К окну, – ответила Кассандра, наблюдая за тем, чтобы нижние ветви не обломились.

Сандра, затаив дыхание, следила, как молодые люди устанавливают елку. Все

происходящее казалось ей волшебным сном. И если бы не боязнь показаться смешной, она

обязательно попросила бы сестру ущипнуть себя.

– Счастливого Рождества, девушки, – весело пожелал Стив, вместе с приятелем выходя

за порог.

– Счастливого Рождества! – набравшись смелости, звонко выкрикнула Сандра и

счастливо засмеялась...

– А вот и мы, – возвестила Кассандра, внося в гостиную блюдо с покрытой золотистой

корочкой индейкой, от которой шел восхитительный аромат. Она была приготовлена по

маминому рецепту.

Каждый год Кассандра, несмотря ни на что, старалась, чтобы на праздничном столе у

них была индейка. Для нее это являлось не столько данью традиции, сколько напоминанием о

том, что они с Сандрой имеют право на счастье в такой же мере, как и все прочие.

– Ох, Касси, она такая красивая, что ее жаль резать, – промолвила Сандра, с восторгом

следя, как сестра торжественно водружает блюдо с птицей в центр стола. Она бросила взгляд

на часы и робко предложила: – Может, подождем папу?

Кассандра нахмурилась. Джереми Райт не соизволил даже в праздник вовремя явиться

домой. Для нее вовсе не будет удивительным, если отец уже порядком поднабрался в каком-

нибудь баре в компании таких же, как и он, «разочаровавшихся в жизни» бездельников.

В отличие от сестры Кассандра ничуть не заблуждалась в том, что собой представляет

их папочка. Она прекрасно понимала: живущий с ними мужчина может считаться родителем

только номинально, поскольку на деле ему глубоко наплевать, что с ними будет.

Кассандра вздохнула. Не следует портить настроение ни себе, ни Сандре грустными

размышлениями. Девушка отбросила золотистую прядь, упавшую на глаза, и улыбнулась.

– Думаю, нам не стоит дожидаться отца, малышка. Наверняка его задержали какие-либо

важные дела. Когда он придет, то просто присоединится к нам.

А про себя пожелала, чтобы это случилось как можно позже. Лучше после того, как

Сандра отправится спать. Вид пьяного Джереми Райта способен испортить любой праздник.

Увы, вопреки ее ожиданиям, в ту же минуту у входной двери послышалась грубая

19

брань, а спустя мгновение на пороге комнаты возник отец. По его раскрасневшемуся лицу

было видно, что он уже изрядно накачался виски в баре. Кассандра внутренне напряглась:

печальный опыт последних лет не предсказывал ничего хорошего.

Джереми обвел комнату мутным взглядом, прежде чем что-либо произнести. Сандра,

словно не замечая его состояния, радостно бросилась к нему.

– Папочка, как замечательно, что ты смог прийти пораньше! Посмотри, какая у нас

елка! А еще Касси приготовила индейку!

Отец небрежно отстранил младшую дочь и, уставившись на Кассандру, спросил:

– Откуда все это? Не знал, что у нас в доме завелись лишние деньги. – В его голосе

промелькнуло раздражение.

Еще бы! Ему пришлось уйти из бара в самый разгар веселья. С недавнего времени

кредит на выпивку для него был закрыт, а «друзья» не спешили угощать его за свой счет.

– Странно, что ты только сейчас заговорил о деньгах. – Кассандра вызывающе вскинула

голову. – Обычно тебя мало интересует, есть ли они у нас. Неужели в тебе проснулся глава

семьи?

– Касси! – попыталась остановить сестру Сандра.

Ей не хотелось, чтобы два близких человека ссорились в такой день. Но ее возглас

потонул в зверином реве отца:

– Как ты смеешь в чем-либо упрекать меня? Думаешь, мне неизвестно о твоих шашнях

с парнями? Ты должна быть благодарна за то, что я еще терплю под крышей своего дома

потаскуху...

– Дома, за который плачу я! И в котором ты не гнушаешься жить на деньги потаскухи,

ничтожество! – Кассандра не желала безропотно сносить оскорбления. Бог свидетель, она

слишком долго молчала, но теперь наступил предел ее терпению. – Видела бы тебя мама!

– Не смей говорить о матери! – Джереми сорвался на визг, брызгая слюной, как

взбесившийся бульдог. – Ты недостойна даже упоминать о ней. Она была святой женщиной и

умерла бы со стыда, узнай, чем занимается ее дочь.

– Не надо меня стыдить и разыгрывать из себя благонравного родителя. Жалкий

пьяница! Ты растерял все человеческое, что имел. Тебе ли упрекать меня? – Кассандра

вытащила из кармана несколько смятых купюр и швырнула их отцу. – Бери и убирайся

обратно в бар. Тебе хватит этого, чтобы упиться до смерти. Дай нам спокойно провести этот

вечер. Сегодня праздник, твое присутствие в этом доме излишне.

Джереми остолбенело смотрел на упавшие к его ногам деньги, а затем поднял

налившиеся кровью глаза на стоящую перед ним девушку.

– Так ты хочешь праздника, сучка?

С неожиданной прытью Джереми подскочил к дочери и наотмашь ударил ее по лицу.

Кассандра, охнув, упала на пол.

Сандра бросилась к сестре. Но отец с легкостью отшвырнул ее в сторону, зло

прошипев:

– Не лезь, соплячка, а то и тебе достанется.

Склонившись к Кассандре, он намотал на руку ее золотистые волосы и, дернув вверх,

заставил девушку подняться.

– Видимо, мне все же придется заняться твоим воспитанием. Я научу тебя, как нужно

разговаривать с отцом.

– Ненавижу тебя! – выкрикнула Кассандра, прежде чем получить новый удар.

Швырнув дочь на пол и следя за тем, чтобы она не смогла подняться, Джереми

демонстративно принялся вытаскивать широкий кожаный ремень из джинсов. Сандра упала

перед ним на колени.

– Нет, папочка! Пожалуйста, не надо! Умоляю тебя, папочка! – Она пыталась целовать

ему руки, надеясь умилостивить жестокое сердце родителя, но он словно не замечал ее.

– Не надо, малышка. Не стоит унижаться перед этим животным. Однажды он получит

свое. – В голосе Кассандры не было страха, лишь беспредельная ненависть к тому, кто

20

сломал ей жизнь.

Забившись в угол комнаты, Сандра с ужасом смотрела на приближающегося к сестре

отца. В воздух взметнулась лента кожи, послышался хлесткий звук удара и тихий, с трудом

сдерживаемый вскрик Кассандры.

Сандра спрятала лицо в коленях, заткнула уши. Но свист опускающегося на тело

сестры ремня, словно змеиное шипение, проникал в мозг, заставляя ее вздрагивать и еще

больше сжиматься от страха.

Рождественская сказка обернулась кошмаром, который не оставлял ее на протяжении

многих лет...

Олдем, штат

Массачусетс, 2003 год

– Перла, если бы ты только знала, как я рада видеть тебя! – Сандра заключила пожилую

мексиканку в крепкие объятия, едва та сошла с нью-йоркского экспресса в Олдеме. –

Надеюсь, ты не в обиде, что я вытащила тебя в эдакую глушь в канун Рождества?

– Чепуха, – ответила всегда прямолинейная Перла. – Ты прекрасно знаешь, что

встречать праздник без тебя мне не понравилось бы. Кроме того, я сгораю от желания

познакомиться с твоими племянниками.

– О, Перла, они просто замечательные! Сэм умный и воспитанный парнишка. А Эмми

очень хорошенькая и уже привязалась ко мне. Ферма, конечно, старая. Там нет

электричества, воду приходится греть на очаге...

– Насколько мне стало ясно из телефонного разговора с тобой, детей трое, – прервала ее

пожилая женщина. – Почему же я услышала лишь о двух?

– Ты права, Перла. От тебя ничего не скроешь. Старшая, Даниэлла, она... – Сандра

замялась, пытаясь подобрать нужные слова. – Ей кажется, что, появись я раньше, Кассандру

можно было бы спасти...

Старая мексиканка понимающе покачала головой.

– Ничего не нужно объяснять, милая. Очевидно, девочка слишком тяжело переживает

потерю матери и не торопится в твои объятия. Наберись терпения, со временем все

изменится.

– Ох, Перла! Как же хорошо, что ты здесь! Теперь я уверена: все будет в полном

порядке. – И Сандра еще раз обняла женщину.

Перла скептически хмыкнула и со свойственной ей проницательностью спросила:

– Где здесь можно найти индейку? Зная тебя, готова поспорить, что ты забыла ее

купить.

– Твоя правда. Хотя мне приходила мысль приобрести уже готовую в магазине...

– Какой ужас! – Перла даже задохнулась от возмущения. – Нет ничего кошмарнее

рождественской индейки, приготовленной не дома. Я правильно сделала, что приехала.

Бедные дети!

«Бедные дети» сразу же приняли Перлу как родную. Даже Даниэлла. Она все время