Легенда о Горном Льве (СИ) - Анастасия Веха

тебя глазеть, а я этого не хочу, потому что ты моя. Глазеть на тебя могу только я. Тебе будет безопаснее тут, в моём доме. И лучше в этой комнате!

Губы задрожали. Опять он кричит на меня.

Будь я простой девушкой, я бы ударила его и убежала в лес. Но я не была простой, я была княгиней и должна была остановить войну. Потому я заставила себя прижаться к его жёсткой груди и позвать:

— Зиг… не кричи на меня, ты меня пугаешь.

Он вздрогнул, когда я погладила его кадык. Перехватил запястье, сжав так сильно, что я пискнула. Но тут же ослабил хватку и прижал мои пальцы к губам.

— Можешь выходить, — глухо сказал Зигрид. — Но только днём. Бери Бьёрна. И, Катерина, если ты сбежишь от меня, я всё равно тебя догоню. Будь уверена, я накажу тебя. Я ненавижу предателей.

Глава 5

Карты

Следующим утром я опять проснулась одна. Я опять была встрёпанной и замученной страстными ласками. И всё-таки возрадовалась началу нового дня.

Я оделась сама, расчесала волосы и заплела косы. Потом вышла и направилась искать Бьёрна. Мне страшно хотелось выйти на воздух. Отрок нашёлся в большом зале. Там опять была разруха, вчера здесь пили и ночевали воины. Теперь же только одинокий Бьёрн вырезал что-то на древке своего топорка.

— Доброе утро, Бьёрн! — улыбнулась я, радуясь тому, что смогла выторговать свободу.

Отрок поднял голову и кивнул. Между его тёмными бровями была резкая складочка. Он оглядел меня с головы до ног.

— Что с тобой, княгиня? Выглядишь счастливой. Помирилась с князем?

— Боги, нет! — поморщилась я и потрогала синяк на шее. Старалась изо всех сил прикрыть следы чудовищной страсти, но вышло уж как вышло. — Мы идём гулять, Бьёрн. Поднимайся.

— Гулять?

Мальчишка выпрямился, став выше меня на голову. Он недоверчиво насупился.

— Да. Князь позволил, но сказал тебе сопровождать меня, куда бы не пошла.

— Ну, ладно, княгиня… смотри мне.

Мы вышли из пропитанного запахом перегара дома. Я вздохнула полной грудью и поправила на плечах волчью шубу. Не прошло и пары мгновений, как ко мне бросился волкодав.

— А-а! Убери его! — я завизжала и вцепилась в плечо Бьёрна.

Волкодав лаял, скулил и визжал, прыгая около меня. Он пытался встать на задние лапы и пачкал мой подол.

— Фу, Шторм! Княгиня трусиха, проваливай, — Бьёрн махнул на него рукой. Шторм отскочил и стал нарезать круги вокруг нас. Бьёрн отодрал мою руку от себя. — Не бойся, он ещё щенок и сам всего боится.

— Щенок⁈

Тварь будет больше меня, если встанет на задние лапы!

— Да. Князь не берёт его с собой, слишком буйный и трусится людей, — рассказал Бьёрн.

Мы вышли на двор. Тут никого не было, кроме злополучного волкодава Шторма. Пёс потерял ко мне интерес и стал рыть землю под крыльцом дома. Я всё ещё тревожилась и оглядывалась через плечо. До сих пор колотит. В лагерь я идти не решилась, боясь встретиться с людьми своего мужа или рабами. Рабов я боялась, потому что не могла ничем им помочь. Не вынесла бы вида истерзанных пленников. Мы погуляли по двору и сели на ступени крыльца. Шторм пришёл к нам и растянулся у ног, придавив мои сапоги.

— Правда, что князь убил своего дядю и всех братьев, а потом бросил тела собакам? — этот вопрос волновал меня с первого дня моего появления здесь.

Бьёрн почёсывал пса за ушами, пока тот вывалил розовый язык.

— Чистейшая, княгиня, — кивнул отрок. Холодок закрался под волчью шубу. — Его дядя, Ингольв, убил князя Колльбьёрна, отца нашего князя, и занял трон незаконно. Самого князя нашего выкинули в реку, но он выжил и вернулся. Отомстил за отца и сам сел княжить. Всех отпрысков Ингольва схватили и зарезали, как свиней. А что до псов… обычное дело. Князь Зигрид любит псов больше, чем людей. Иногда балует человечинкой, хах!

Бьёрн оскалился. Мне он показался жутко похожим на моего мужа, и я испугалась. Но стало немного понятнее, за что Зигриду Рыжему пришлось убивать родню. Понятнее… но принять жестокости я не могла.

После полудня пошёл крупный снег. Мы вернулись в дом, и я спряталась в покоях, потому что в большой зал пришли воины. Всем было холодно. Все пришли греться теплом очага и пивом.

Как там мои девочки? — думала я, но пригласить их сюда не могла. Надеюсь, им тепло в повозке.

Я скучала, сидя за столом Зигрида. Пока его не было, я была достаточно смелой, чтобы развернуть его бумаги и обнаружить в них старые карты. Картам было очень много лет. Бумага пожелтела, края осыпались. Углями были начертаны какие-то линии поверх границ континента. Бегали причудливые звери, высились острые горы. Я залюбовалась. Разложила одну из карт на полу и села на колени, изучая.

Интересно, и зачем они Зигриду? И что за линии? — природное любопытство заставило меня жадно облазить всю карту носом.

Зигрид пришёл уже в глубоких сумерках. Я понятия не имела, где он пропадает целыми днями. Может, ходит к своим наложницам? Ревности я вовсе не чувствовала. Мне было всё равно.

— Что делала моя весна весь день? — Зигрид сел около меня на кровати.

Я вязала из шерсти накидку, потому что делать было по-прежнему нечего. Сидела в нижней рубашке и тёрла сонные глаза.

— Мы гуляли, — рассказала я, разморенная жаром очага и грядущим сном.

— Мы? — зарычал Зигрид.

Я вздрогнула и выронила спицы. Потом поспешила дорассказать:

— Да! С Бьёрном, как ты и приказал! А ещё с нами был Шторм, — зачем-то добавила я.

«Князь Зигрид любит псов больше, чем людей…»

Зигрид фыркнул и поднялся. Я проследила за ним. Он снял куртку, потом рубашку и взъерошил волосы. Рисунки на его спине поползли, будто змеи, от движения мышц. Он положил меч на стол, заглянул в пустой кувшин, выругался и вдруг замер. Я поняла, что он заметил перемены на своём столе. Боги и зачем я там лазила!..

— Ты уже и до сюда добралась? — я не услышала злости в его голосе, а скорее даже насмешку. И удивилась. — И что, как тебе мои планы? Может, ты ещё и в военном деле смыслишь, а, киска?

Он обернулся. Я потрясла головой, делая вид, что не понимаю о каких картах речь. Красное лицо меня выдало. Позорница. Лазила в его вещах втихую.

Это считается предательством?

— Да ладно, не трясись так! — развеселился князь. — Хочешь глянем вместе?

Я удивлённо вскинула брови. Что за небывалое доверие?

— Хочу, — отозвалась я и