Алхимик - Маргарита Полякова

Эльтель вздохнула. Тратить свое желание на то, чтобы обезопасить земли оборотней от войны, она не хотела. Но вся проблема была в том, что это теперь были и ее земли. И в том, что справится с данной ситуацией самостоятельно у нее точно не выйдет. Эльфы всегда будут воевать. В чем, в чем, а в этом они даже норлокам не уступят. И пусть все это будет прикрыто красивыми словами и вычурными девизами, суть дела не меняется. Эльфы продолжат нападать. И впрямую, и руками своих соседей. И если Эльтель хочет удержать корону в своих руках, она должна им помешать. И другого выхода, кроме как воспользоваться магической силой талисмана, эльфийка не видела. Причем, осознавая, что эльфы предпримут все попытки, чтобы медальон уничтожить, Эльтель понимала, что мало правильно загадать желание. Нужно еще спрятать медальон так, чтобы эльфы его не нашли. Эльтель мстительно улыбнулась. В этом мире есть единственное место, куда эльфы не сунутся даже под угрозой смертной казни. Озеро Фей. Эльфы поклоняются ему и не смеют не то что прикасаться к воде — даже подходить близко. На дне этого озера медальон будет в абсолютной безопасности. Так что оставалось решить основную проблему — правильно сформулировать желание и придумать, как пронести медальон на эльфийскую территорию.

Собственно, именно поэтому Эльтель и решилась на явную авантюру — обратиться к магии оборотней. Ей срочно нужен был совет, и она надеялась его получить с помощью королевского зеркала. В конце концов, она же действовала в интересах расы оборотней! Эльтель стремительно вошла в тронный зал, встала перед зеркалом и произнесла заклятье. К счастью, магическое зеркало не стало сопротивляться и довольно охотно дало совет. И какой совет! Эльтель даже невольно фыркнула, не понимая, почему столь элементарная идея не пришла в голову ей самой. Бродячая труппа! Уж где — где, а у них медальон точно искать не станут. Тем более, если повозку будет сопровождать менестрель. Однако тут возникал другой вопрос — каким образом повозку с бродячими актерами направить к эльфам? Может, заключить с ними контракт? Эльтель задумалась. Почему бы и нет? Помнится, покойный король Роберт частенько так поступал. Так что если она решит нанять бродячих актеров, никто не удивится. Надо только предлог поубедительнее придумать. Скажем, доставка письма к ее эльфийской родне. Причем с такими важными сведениями, которые телепатической связи лучше не доверять. А что? Вполне может прокатить. Кто ж из менестрелей откажется блеснуть при эльфийском дворе? Неплохая идея. Теперь еще одна проблема — куда бы спрятать бесценный медальон, чтобы его не нашли ни случайно, ни намеренно? Может… Эльфийка открыла потайную дверцу в стене и достала лютню. Вот! Великолепное творение гениального мастера Страдамара. Его печать на основании инструмента достаточно массивна, чтобы спрятать внутри медальон. Так что эту проблему решить легче легкого. Если королева хоть что‑то понимала в менестрелях, (а она знала их как облупленных), ни один из них со столь ценным инструментом не расстанется даже на миг. И за сохранность медальона можно быть абсолютно спокойной. Остается решить самый главный вопрос — кому она может доверить свою тайну. Эльтель скривила красивые губы. Ответ на этот вопрос был только один — никому. Но этот ответ, к сожалению, был неправильным. Кто‑то должен был охранять лютню в пути от всяческих случайностей. Кто‑то, кому можно доверять, должен был достать медальон из лютни и забросить его в озеро. Только вот кто?

Эльтель тяжко вздохнула, но делать было нечего. Приходилось признать, что единственное существо, которому можно было доверить такое задание без боязни, что он предаст, был Шерман. Эльтель не сомневалась, что он сможет и проникнуть на эльфийские земли, и доставить медальон по месту назначения. Она вообще не сомневалась в его способностях с тех самых пор, как он умудрился похитить ее прямо из дворца. Но просить его о помощи было выше ее сил. Эльтель до хруста сжала руки. Властители, как же она его ненавидела! В любой ипостаси! И норлок отвечал ей взаимностью. Наглый, бесстрашный воин, которому в бою не было равных, не поддавался эльфийской магии. И эльфийским хитростям. Норлок, в котором текла королевская кровь, был выше условностей. Фактически, он являлся рабом Яргела, но меньше всего походил на раба. Слишком много в нем было свободы и гордости. Нет, даже не гордости. Гордыни. Шерман настолько презрительно отвергал все домогательства Эльтель, что ей просто пришлось его возненавидеть. Хотя бы ради того, чтобы сохранить собственное достоинство. Она отступилась и попыталась воздействовать на норлока по — другому, буквально подкладывая ему в постель своих фрейлин.

Фрейлин норлок трахал через одну, но Эльтель это ничего не давало. Ни одной из девиц не удалось зацепить норлока. Шерман относился к ним с презрением и чувством собственного превосходства. Казалось, он просто считал их недостойными себя, любимого. А ведь многие из этих фрейлин были дочерьми знатных родов! Эльтель ни за что не призналась бы самой себе, но ее просто бесило, что часть придворных дам бегает за норлоком по своей собственной инициативе, без всяких подталкиваний со стороны королевы. Разумеется, это была та часть, которая не видела Шермана в его истинной ипостаси. Эльтель ядовито усмехнулась. Сразу же после свадьбы она запретила и Шерману, и Яргелу шляться по дворцу в своих истинных ипостасях. Ее раздражали и медвежья шерсть короля, и чешуйчатая кожа его подчиненного. Когда они находились в человеческих ипостасях, Эльтель хотя бы могла на них смотреть без содрогания. Яргел, который был в нее безумно влюблен, сразу же согласился. А норлок… ну… ему пришлось подчиниться. И после этого он возненавидел Эльтель еще больше. Ну откуда, скажите на милость, эльфийка могла знать, что у норлока в принципе одна ипостась? И что обретение другой будет для него болезненным и унизительным процессом? И что каждая трансформация будет даваться ему ценой немыслимой боли? Однако Шерман, похоже, решил, что Эльтель сделала это в отместку. И где‑то в глубине души эльфийка понимала, что норлок абсолютно прав.

Эльтель постаралась успокоиться и взять себя в руки. Что бестолку жалеть о собственных глупых поступках? Прошлого не вернешь. И не изменишь. И даже если бы вдруг Эльтель сумела через себя переступить и попросить у Шермана помощи в задуманной ей авантюре, из этого ничего не выйдет. Норлок не захочет ей помочь. И не сможет. Просто потому, что подчиняется он только Яргелу. А это значило, что короля следует тоже ввести в курс дела. Последнее не нравилось эльфийке совершенно. Потому что реакцию своего благоверного на факт существования магической вещи с неограниченными возможностями она предсказать не могла.

Шерман одернул куртку, вогнал меч в ножны и с отвращением посмотрел на себя в зеркало. Собственная человеческая ипостась вызывала в нем чувство глухого раздражения. Чудовищная боль после трансформации почти прошла, и реакцию организма выдавала только испарина на лбу и дрожащие пальцы. Истинным оборотням, вроде Яргела, трансформация давалась легко, а вот для норлока была сущим наказанием. И Шерман прекрасно знал, кому он этим наказанием обязан. Знал, и ненавидел Эльтель еще больше. Если это вообще было возможно. Властители, и почему Яргела угораздило влюбиться именно в эту стерву? Впрочем, вряд ли любая другая эльфийская принцесса оказалась бы лучше. Им же с детства внушают, что эльфы — древнейшая и мудрейшая раса, что равных им просто нет, что прочие смертные просто не достойны даже их внимания. Это ведь только в народе могла прижиться история о романтической любви эльфийки и оборотня, закончившаяся свадьбой. А реальность была куда прозаичнее. И жестче. Яргел, может, и влюбился в Эльтель, не устояв перед эльфийской красотой и магией, а вот королева отнюдь не испытывала к своему благоверному теплых чувств. Уж кому, как не Шерману это знать. Эльтель вешалась на него просто без всякого стеснения, а когда норлок ее отверг, возненавидела его. И не смогла простить ему этого пренебрежения. Отчаявшись соблазнить Шермана сама, Эльтель начала подкладывать ему своих фрейлин. Эльфийка даже обещала дать ему свободу (разумеется, на определенных условиях), но норлок ей не верил. И не доверял.

Шерман перевел дух, стараясь справиться со своей реакцией на трансформацию и, несколько успокоившись, открыл дверь. Его величество Яргел требовал Шермана для конфиденциального разговора. А это значило, что норлока снова ждало смертельно опасное поручение. Не сказать, что норлок этого боялся — за свою богатую приключениями жизнь страх он растерял напрочь, но отдохнуть хотелось. Путешествие сквозь миры изрядно его утомило.

— Садись, — приказал Яргел, меряя шагами комнату. Похоже, его величество было в премерзком настроении.

— Опять война намечается? — скучающе поинтересовался Шерман, устраиваясь в кресле и подталкивая короля к дальнейшему разговору.