Тенебрариум (СИ) - Raptor

Вчера был замечательный вечер. Я наконец-то помылся (используя тазик с водой, подогретой термоконцентратом). Вместо мыла Райли выделила мне кусок сала деотерия. Мерзкая, скользкая, вонючая дрянь с колючей щетинистой шкуркой. Шкурка, кстати, используется в качестве мочалки: оттирает грязь превосходно. Сало не пенится, как мыло, а намазывается тонким, блестящим слоем. Им так же смазываются волосы. Водой этот жир смыть невозможно, и существует специальная хитрость. В воду добавляется немного липазосодержащего экстракта (добывается из желёз гигантских пауков и ещё пары видов других местных тварей), в результате чего, вода начинает удалять жир эффективнее знаменитых чистящих средств. Просто проводишь по телу мокрой губкой, и оно начинает поскрипывать от чистоты. С волосами дела обстоят чуть посложнее. Их нужно прополоскать сначала в тазике с грязной водой (чтобы смыть жир), а потом уже в чистой воде (чтобы смыть остатки грязи), и только после этого можно приступать к омовению остального тела. Эта экономия вполне объяснима. Мимо мясника с канистрами много не поползаешь. Обычно, после мытья, Райли долго натирается всякими маслами и кремами собственного производства. На это у неё уходит много времени. Я же управлялся за пару минут, выбрав для себя приятно пахнущий растительный экстракт, прекрасно заживляющий царапины. Сколько не искал потом в магазинах парфюм с хотя бы отдалённо похожим ароматом, увы, так и не нашёл. Что касается бритья, то я сдержал своё обещание, и, возвращаясь с охоты, мы зашли в магазин “Десяточка”, где обзавелись бритвенными принадлежностями… Прямо как в обычной жизни, правда? Зашли, приобрели. Только мы не стояли в очереди, и не платили деньги на кассе. Магазин был заброшен. Мародёры сюда не добрались, поэтому, товары были растащены терапогами и изгнанниками. Изгнанники явно выбирали самое необходимое, а терапоги просто устроили разгром. Наверное, для развлечения. Бритвенные станки с лезвиями искать не пришлось. Они висели на нетронутом щитке, прямо над кассой. Взял самую дорогую бритву с тремя лезвиями. Всё герметично упаковано, и в идеальном состоянии. Дома, наконец-то, побрился. Вышел к Райли, чистый и гладко выбритый. Она придирчиво посмотрела на меня, провела рукой по щеке и одобрительно кивнула. Потом пошла мыться сама. Купание для Райли — это ещё один ритуал. Она не может долго быть грязной. Это сказывается на её настроении. Чистая Райли — довольная Райли. Я запомнил эту доктрину на всю жизнь. И если подруга начинала бузить после охоты, или каких-то забот, сопряжённых с грязью, я добродушно её обрывал, “Райли, иди в баню!” “В смысле?” -тут же вставала в ступор она. “В прямом. Иди, помойся. Когда ты грязная — ты невыносимая”. Она смеялась и шла мыться. Хуже всего — это оторвать Райли от процесса омовения. Она не любит, когда ей мешают, и ещё больше не любит, когда за ней подсматривают. Это таинство, нарушение которого приводит Райли в бешенство. Как откровенные наряды уживаются со столь патологической стыдливостью — я понять не могу. Но однажды, когда я случайно вошёл в комнату, где Райли мылась, то мне в лоб прилетел эмалированный ковшик, сопровождая свой полёт яростным визгом. После этого, я перестал нарываться на подобные неприятности, более не отвлекая её от столь важного занятия. И вот, помывшись и хорошенько подкрепившись, мы спокойно отдыхали, ведя миролюбивую беседу. Благодаря отличному настроению, мне удалось выудить из Райли немало полезной информации. Диалог получился насыщенным и интересным. -Когда я искал ригвила, то видел необычную вещь, -поделился я. -Передо мной как будто бы ожило прошлое. Люди, которые жили в том доме. Мальчик с самолётиком. А потом, они вдруг исчезли… Это призраки? -Не-ет, -спокойно ответила Райли. -Э-это… Это ерунда. Не опасно. -Ерунда — не ерунда, а я до сих пор под впечатлением. -Ты слишком впечатлительный. То, что ты видел, всего лишь иллюзорное отражение уже не существующего мира. Как фотография, только в пространстве. -А из-за чего это получилось? -Из-за мощного аномального всплеска, вызванного смещением фаты сумерек. Я не знаю тонкостей этого явления. Знаю лишь, что оно безвредно. -На мгновение мне показалось, что я опять нахожусь в своём мире. -Это ложное чувство. Не поддавайся ему. -Люди давно уже умерли, но след их продолжает существовать на сколе пространства и времени… Вот ведь как… -Наверное, это странно для тебя. Для меня же, ничего необычного. -Давно хотел спросить тебя, Райли. Если ты вселилась в тело бывшей горожанки, то наверняка помнишь её последние минуты. -Да, помню. -И каково это — умирать? Очень страшно? -Не знаю. Последние воспоминания обрываются в момент расслоения, когда фата вышибла из внешней оболочки внутреннюю. Она так и не поняла, что с ней случилось. Судя по тому, что я обнаружила мёртвое тело на расстоянии от места обрыва воспоминаний, оно ещё какое-то время металось “на автопилоте”, как курица с отрубленной головой. Ну а что ощущала “душа” перед смертью, я уже не знаю, так как не имею доступ к воспоминаниям, которые следовали за расслоением. Может быть, это и к лучшему. -Пожалуй, ты права. А с чего начинались твои воспоминания? -Как с чего? С загрузки изначальных знаний, разумеется… Ах, ну да. У вас же всё по-другому. В общем, сначала мы бессознательно плавали в “Колыбели”. Копили энергию. Это похоже на автомат со сладкой ватой, или на окукливание гусеницы. Есть ядрышко, и на него наматываются энерговолокна. Больно это, или приятно — я не понимала, потому что сознание получила уже позднее. -То есть, ты вдруг стала разумной? -Загрузка изначальных данных — это как подъём из глубины. Свет озарения становится всё ярче. Появляются мысли и чувства. Формируется личность. И вот уже нас, не успевших как следует осознать себя, выбрасывают в чуждый, страшный мир, погружённый в пучину катастрофы. И на всё, про всё нам отводится максимум три минуты. Время, в течении которого внешние, защитные энерговолокна быстро разрушаются. После чего, остаётся лишь неизбежная гибель. Любопытство сменяется страхом, страх — ужасом, ужас — паникой. Не успев родиться, мы уже на пороге смерти. Я видела, как сотни моих братьев носятся во мгле, словно яркие искры. Кто-то из тех, что вылетели раньше, так и не найдя своего хозяина, сгорают дотла, осыпаясь гаснущими сгустками плазмы. Внизу повсюду мёртвые тела. Много, очень много мёртвых тел. Но большинство из них уже не пригодны для заселения. Я ныряю к одному — он угасает прямо перед мной, перемещаюсь к другому — в него уже кто-то вселяется раньше меня. Я горю заживо, мне очень больно, но я продолжаю искать. И вот, уже почти отчаявшись, я вижу свою старую хозяйку, и с разгона вонзаюсь в неё. Она ещё тёплая, но организм уже отключён. До смерти мозга осталось несколько секунд. Запускаю сердце — оно поддаётся легко. Хватило и одного разряда. Заработали почки. Кровь возобновила циркуляцию. Затем, спешно запускаю лёгкие. С ними было посложнее. Дышать-то я не умею. Около минуты билась, словно рыба на берегу, пока не стабилизировала дыхательный процесс. Глубокий вдох, выдох, ещё один глубокий вдох, выдох. Полностью подключилась к центральной нервной системе, и только тогда, наконец-то, заработал мозг. Началась малоприятная нейросинхронизация. За минуту, я словно пережила чужую жизнь от начала и до конца. Всё фрагментированно, разрозненно. Никакого порядка. Людская память устроена крайне неудобно. Но я была счастлива потому, что все эти неприятности выглядели пустяками по сравнению с тем, чего мне удалось избежать. Моя жизнь не закончилась. В новом теле я была защищена от враждебной среды нового мира. Было тяжело, трудно и непривычно, но моя жизнь продолжалась. И надо было как-то жить дальше. Я ещё долго лежала, собираясь с силами. К тому моменту экспансия завершилась. Большая часть моих братьев погибла. Мне повезло. Я успела. А те, кто были в последней, девятой волне, следовавшей за моей, сгинули в полном составе… Полежала, немного поплакала, и начала потихоньку осваивать моторику. Нужно было убираться с места высадки, пока не нагрянули изгнанники из второй волны. -Они появились раньше вас? -Не намного. Но этого времени им бы хватило, чтобы прийти в себя, обрести контроль над телами старых хозяев, и начать рыскать по округе. Волны проходили с получасовыми интервалами. Непосредственно, высадка началась в самом начале катастрофы. -А кто были первыми? -Первая волна состояла из Истинных Апологетов. Некоторым из них даже удалось застать старых хозяев живыми. Водзорду, например. Истинные Апологеты являются образцами Z-340. Всего их было двадцать, но выжила лишь дюжина. Из этих двенадцати, пятеро впоследствии покинули Апологетику. Сейчас в Конклав входят семь Луриби-Акилантов, во главе с Нибиларом. -То есть, Апологеты — это своего рода координаторы. Первыми высадились, организовали сборный пункт, и начали командовать вновь прибывшими колонистами? -Они указали нам начало нового пути, отправив в изгнание, на поиски Суфир-Акиля. -А почему высадка осуществлялась волнами? Почему всех сразу не высадили? -В этом тоже скрывался великий замысел. Восемь последующих волн несли в себе семена триста сорок пятых опытных образцов. Самых последних и самых выносливых. Вторая волна состояла из элементов первого уровня, которые маркировались единицами: 1-01, 1-02 и так далее, до 1-88. Больше половины из них погибло в шторме криптоизлучения. Остальные рассеялись по территории. В задачу единиц входило истребление остальных колонистов. -Истребление? Зачем?! -Мы прибыли сюда не для развлечений, а для суровых испытаний, для борьбы. К тому же, ареал был ограничен, и нужно было урегулировать число обитателей города до приемлемых масштабов. Нас сеяли в избыточном количестве, зная, что во время экспансии выживут не все. Но, вместе с тем, излишняя численность поселенцев грозила дисбалансом и хаосом. -И для этой задачи подготовили “чистильщиков”... -Да. Они были идеальными убийцами. Настоящими хищниками. Не щадили никого: ни нас, ни зверей, ни людей. И их никто не щадил. Убивая их, мы набирались опыта. Глядя из укрытия на то, как они расправляются с другими, я училась у них. Перенимала их тактику. Запоминала каждую мелочь. -Многих они убили? -Большинство двоек, половину троек. Четвёркам досталось тоже. Но волны всё прибывали, а количество единиц было ограничено. Несмотря на свою свирепость, они ничего не могли противопоставить численному превосходству врагов. Сами по себе единицы были обычными дикарями, машинами для убийства, как… Как терминаторы. Не чувствовали боли. Не прятались и не защищались. Только атаковали. Их били со спины, сбрасывали на них тяжести, заманивали в логова мясников и экрофлониксов, чего только не придумывали. И, в конце концов, перебили их всех до единого. -Ну, а потом что? Кто шёл за единицами? -После единиц началась высадка так называемой группы “Инсуалити”, то есть образцов, следовавших Инсуалю. -Пути изгнанника. -Ага. Двойки были идеалистами. Самыми искренними и спокойными. Предпочитали драться честно, справедливо. Они были умными, но слабыми. Поэтому, единицы почти всех их истребили. Тройки уже обладали хитростью. Они нередко организовывали союзы с наивными двойками, против единиц. -Разве изгнанникам это разрешено? -Нет. Но в том-то и дело, что союзы эти были фиктивными. Двойки верили тройкам, а те использовали их, как приманку против единиц. Так же, тройки часто загоняли двоек в аномалии, проводя разведку местности. -Вот, сволочи. -Я их не виню. Они воспользовались своим шансом, чтобы выжить. Пусть и за счёт других. Кстати, 3-16 — один из них. -Ну, а четвёрки что? -Четвёрки — материалисты и прагматики. Самые обстоятельные из изгнанников. Продумывают всё наперёд. У них лучшая интуиция. Четвёрку невозможно обвести вокруг пальца. Причём, четвёрка редко будет марать руки поединком. В девяти из десяти случаев, четвёрка использует против врага ловушки, а сама будет наблюдать со стороны, как он в них погибает. -Прямо как пауки. -Вроде того. Однако, я уважаю четвёрок. Они справедливые. Это редкость в нашем мире. Им чужды алчность, зависть, корысть. Но, вместе с этим, они никогда не дадут себя в обиду. Самоуверенные тройки, купившись на мнимую уравновешенность четвёрок, решили их извести, как бедных двоек, и начали совершать истребительные рейды, но на каждую убитую четвёрку приходилось по пять троек. Врождённая хитрость сыграла с ними злую шутку. И я им не завидую. Однажды мне довелось сразиться с четвёркой. Это был очень тяжёлый бой. -А что насчёт пятёрок? -Пятёрки… Ну, пятёрки — приспособленцы. Смекалистые, изобретательные. Это самые загадочные из изгнанников. Любят нападать исподтишка. Используют самые непредсказуемые тактики. Но пасуют перед силой. На заведомо сильного врага не будут даже пытаться напасть. Вместо этого, будут искать более слабого, чтобы возыметь большие шансы. Они бесхитростны, довольно заносчивы и горделивы. Способны идти на спланированный риск. Говорят, что из-за своей дерзости и самоуверенности, большинство изгнанников, нашедших Суфир-Акиль — это пятёрки. А вот шестёрки не такие. Они не от мира сего. Главная отличительная черта шестёрок — это их стремление к единению, которого они всеми силами пытаются избежать, но их всё равно так и тянет друг к другу. К тому же, шестёрки зависимы от лидера. Легко подчиняются более сильной воле. Они ведомые, а не ведущие. Из-за этого, им сложнее выживать, нежели семёркам, пятёркам и даже четвёркам. Ещё одна особенность шестёрок — это их религиозность. Они готовы верить во что угодно, в любые сверхъестественные чудеса, но только не в себя самих. По этой причине, некоторые выдумывают себе богов, и в тайне поклоняются им. А большинство шестых образцов, примкнув к суларитам, теперь являются служителями культа Хо. Это их стезя. -А ты относишься к семёркам, верно? -Всё правильно. Я была в предпоследней, восьмой волне. Точнее, эта волна оказалась последней. Девятая уже ничего не нашла на Земле, и все восьмёрки погибли. -И что отличает вас, семёрок, от остальных? -Семёрки — творческие натуры. Любознательные, наблюдательные, дотошные. Фанатично преданные инсуакилю, и потому, излишне ответственные. Мы жестокие, почти как тройки, но справедливые, почти как четвёрки. Семёрки не склонны к состраданию, но знают, что это такое, и уверены, что когда-нибудь, в новой жизни, оно им пригодится. А ещё нас наделили особым даром – умением чувствовать аномалии. Впрочем, чрезмерное любопытство зачастую оказывается сильнее чувства опасности, и немало семёрок погибло из-за этого. -А что означает “субкод 2”? -Я не знаю. Это какой-то побочный эксперимент. Водзорд постоянно говорил, что я особенная, но в чём эта особенность заключается, не объяснил. Говоря откровенно, я так и не поняла, что даёт мне этот странный субкод. Знаю лишь, что не у всех он прижился. Образцы с первым субкодом погибли ещё в “Колыбели”. А из носителей второго, доработанного субкода, выжили только трое. Вся троица успешно адаптировалась на Земле, но вот уцелеть в дальнейшей борьбе смогла только я. Теперь я единственная носительница второго субкода, и очень этим горжусь, хотя и не совсем понимаю, почему. Райли рассмеялась. -А буква “Z” что значит? -Ну, это такой способ литерации. “Z” – значит “готовый образец”. То есть, до этого идут тестовые образцы, не пригодные для использования в полевых условиях. В зависимости от доработки, их маркируют литерами из латинского алфавита: “A”, “B”, “С” и так далее. Но когда образец готов, то ему вне зависимости от предыдущей маркировки, присваивают литеру “Z”. Поэтому, все мы обозначаемся этой буквой. Прибежал Котя, я угостил его кусочком мяса. Он устроился между нами и заурчал. Это был очень хороший вечер… Ну а сегодня я вспоминал его, дополняя записи в тетради. Кто же, всё-таки, эти изгнанники? Безумцы, или посланники иной цивилизации? И что за Хо является ко мне во снах? Если оно действительно существует, то мне придётся его разыскать, потому что только оно обещает помочь мне выбраться из этого мира смерти…