Барон Ульрих - Сергей Мельник

— Ну… — протянул я, собираясь с мыслями. — Диарея — это когда, эм-м-м-м… ну жиденько когда с попы льется, а метеоризм — это когда к первому еще и со звуком.

— Фу на тебя, — махнула Априя в мою сторону рукой.

— Фу тя! — тут же поддержала Ви знахарку.

— А ты, мелкая, не фукай, а запоминай, — серьезным тоном, пригрозив пальцем, продолжил я. — Ромашка разная бывает, и пользуют ее по-разному. Я уже сказал, от каких недугов помогает, а теперь скажу еще, что девушки ей голову моют, от нее волос сальным и свалявшимся не становится долго, и кожу протирать хорошо, зуд там снять али царапины ноют.

Так мы и учились, причем, говоря «мы», я имею в виду всех троих. Ви узнавала все обо всем, а мы с Априей то и дело пополняли свои знания, выдавая то один, то другой что-то про какую-либо из принесенных девочкой травинок.

Время далеко за полдень, солнышко прошло зенит, взяв прицел на еще пока нескорый, но такой неизбежный закат. На скорую руку перекусили нехитрой снедью, вновь отправляясь в путь, но уже обратный.

— Уна, ты странный мальчик, — в очередной раз завела свои речи Априя, плетясь следом за мной. — Скажи, откуда ты все это знаешь?

— Уна, ой! — пролетела мимо неугомонная Ви.

— Магия, бабушка, знания вроде сами собой выскакивают из меня, — в очередной раз стал врать напропалую я. А что? Удобно. Можно любую ахинею нести, а потом, закатив глаза, пощелкать пальцами и, загадочно наморщив лоб, произнести: «Магия!»

Народ здесь непуганый, дикий, до сих пор верит во всю эту белиберду, время здесь застыло где-то на уровне Средневековья, не всякий крестьянин знает, что такое плуг, в чем мне удалось самолично убедиться, чуть ли не по плечи стерев руки о лопату. Главное, как я понял, не переусердствовать, а то мало ли — вдруг объявят меня каким убивцем да сожгут на костре в лучших традициях святой нашей матушки инквизиции.

Первозданный чистый мир, незамутненный вседозволенностью цивилизации, ее распутностью и семимильным шагом железного сапога мануфактур и заводов, так страшно попирающих в мое время природу.

Хотя минусов тоже масса. Для тех, кто попробует оспорить, у меня есть жесткий аргумент, бьющий все их козыри. Думаете: медицина? Образование? Не-а. Это туалетная бумага. Поверьте мне, естествоиспытателю, только ради нее стоит вырубить к чертовой матери все эти леса! И плевать мне на всех белочек и бурундуков, так как их, так сказать, к делу не пристроишь.

— Мир вам и вашему дому, люди! — Вдруг вывел меня из мыслей тягучий голос выскользнувшего на тропу из тени деревьев человека. — Если путь свой держите в селение, именуемое родом человеческим Дальним, то о беде хочу вас предупредить!

— Ольф! — пискнула восторженно маленькая Ви.

— Господин эльф! — поклонилась старая знахарка незнакомцу.

— Ну не… себе! — воскликнул я, роняя отвалившуюся до земли от удивления челюсть и выпуская из рук мешок с травами.

* * *

Когда я был маленьким, я верил в Деда Мороза. Если уж совсем откровенным быть, то я очень долго в него верил, так как организм мой практически полностью не приемлет ночных бдений, из-за чего папу, с подарком крадущегося к елке, я поймал на месте преступления лишь годам к двенадцати.

Теперь же я чувствовал себя так, как если бы меня поймал Дед Мороз, когда я у него пытался стырить из мешка подарок. Вы только представьте себе: я сидел в двух шагах от самого натурального эльфа и даже при желании мог ткнуть в него палочкой, такой он был настоящий и «всамделишний».

Не скажу, что высокий, скорее среднего роста, с хрупкой подвижной фигурой, словно у балерины. Большие глаза, в которых почти не видно белка из-за огромной радужки, ну и как знак качества в дополнение картины заостренные ушные раковины, выходящие росчерком крыла из-под светлых волос.

Такой утонченный, женственный, и в то же время чувствовалось, что все это грация хищника.

— Вестником беды вынужден я стать для вас. — Он сидел на земле, скрестив ноги. — Я Леофоль из рода Темной Ели, мой путь лежал с северо-востока Дикого леса по реке вниз. На том берегу барон Когдейр выступил со своим войском в боевой поход против вашего барона Рингмара.

— Ох, сохраните нас, духи предков! — воскликнула старушка, хватаясь за сердце. — Нам нужно срочно в деревню! Нужно людей уводить в лес!

— В чем дело? — Признаться, червячок тревоги шелохнулся и у меня в груди.

— Если Когдейр пошел войной, то сожжет дома в деревне и народ погубит, во зло Рингмару! — пояснила старушка, заливаясь слезами.

Дальнейшие слова были ни к чему, ноги сами меня подхватили, неся по тропе назад, не чувствуя усталости, лишь бешено воздух вырывался из груди хрипом: «Успеть! Только бы успеть!»

Иша! Женщина, в глазах которой столько боли и любви ко мне, старик Охта — люди, ставшие для меня семьей в этом чужом и незнакомом мире! Душа наливалась свинцовой тяжестью тревоги и страха.

Я не успел. Ощутил гарь прогорклого дыма, а его сизые клубы, мохнатые столбы в безветренном воздухе, стали видны мне еще задолго до того, как я выскочил из подлеска, падая и спотыкаясь, как загнанная лошадь, вываливаясь к крайнему дому Априи, еще ярко пылающему диким жаром пожарища.

— Стой. — Чьи-то руки обхватили меня сзади за пояс, настойчиво уводя назад в лес. — Сделать все равно ничего не сможешь, а вот погибнуть — вполне.

Эльф буквально нес меня на руках, впрочем, это было лишним, разум мой работал четко, эмоции хоть и зашкаливали, но поддаваться им было не в моих правилах. Предупредить возможность уже упущена, а вот помочь нужно, но не мальчишке же кидаться на баронских солдат с голыми руками?

— Поставь.

Эльф остановился, всматриваясь в мое лицо.

— Все нормально, я не собираюсь делать глупости. Нужно оглядеться, по подлеску пройдем на возвышение по восточной стороне, там с холма нам будет все видно, и пройдем незамеченными, все заросло терном.

Больше не говорили, эльф бесшумно двигался впереди, скользя, словно кот, мягкими движениями перетекая из положения в положение. Мне двигаться за ним было не тяжело, во-первых, из-за маленького роста, во-вторых, из-за маленького веса, впрочем, и опыт «скрадывания» по лесу у меня был немаленький.

С холма, на отдалении не более пятисот метров, хорошо просматривалась деревня. Вид был плачевный. Ни одного нетронутого дома не осталось, какие-то еще догорали, остальные уже едва дымили, пестрея черными прогалинами выжженной земли. Кругом носились конные разъезды стражи, закованной в металл доспехов, впрочем, видно, без особой суеты и опаски. Никто не опасался крестьян, к тому же большая часть населения деревни была собрана на небольшом пятачке возле колодца, под охраной спешившихся солдат.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});